Кладбище Кроссбоунз - Кейт Родс

– Ты не защищала нас, когда мы были детьми, и теперь снова пытаешься спихнуть вину на чужие плечи. Виноват кто угодно, только не ты.

– Давай не будем о прошлом. – Она с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться на крик. – Сейчас не до этого.

– Вот именно, – согласилась я. Уилл неуклюже пошевелился, будто даже в бессознательном состоянии уловил возникшее напряжение. – Иди домой, мам. Тебе здесь делать нечего.

Она не стала спорить. Было видно, что ей не терпится прыгнуть в машину и полной грудью вдохнуть свой любимый лимонный освежитель воздуха.

Мать ушла, а я осталась сидеть рядом с Уиллом, хотя и знала, что он придет в себя еще не скоро. Его скулы были очерчены резче, чем обычно. Круги под глазами сделались почти черными. Я сжала руку брата, и его веки слегка дрогнули. Впрочем, это была вся его реакция. В эти минуты его спящее сознание находилось где-то далеко от меня.

Когда я вышла из палаты, увидела в конце коридора Бернса. Старший инспектор о чем-то болтал с медсестрой. Его внушительный силуэт – серый и округлый – невозможно не заметить, так как он загораживал собой свет. Прежде чем он увидел меня, я юркнула на лестничную площадку.

Выйдя на улицу, несколько раз глубоко втянула в себя свежий воздух. Шел четвертый час, и голова работала плохо. Самым разумным в этой ситуации было бы поймать такси, однако ноги понесли меня в противоположном от стоянки направлении. Я остановилась у банкомата на Боро-Хай-стрит, после чего зашагала в сторону дома, где жил Шон. Паб «Ангел» в это время уже пуст. В окнах темно. Наверное, даже сам хозяин давно завалился на боковую. Я села на кирпичную стену и принялась ждать. Мимо проползло несколько машин. Водитель одной притормозил и, опустив стекло, спросил, сколько я беру.

– Пошел на хер! – крикнула я, и его внедорожник, скрипнув тормозами, исчез из вида.

Через двадцать минут появилась та, кого я, собственно, ждала. Мишель. Причем не на своих двоих, а в новеньком ярко-желтом спортивном автомобиле. Наверное, какой-нибудь бизнесмен, пока жена уехала навестить родственников, решил пощекотать себе нервы. Мишель была в кожаной мини-юбке, на ногах – туфли на высоченных шпильках. Не иначе как посмотрела в Интернете, какой прикид привлекает самых богатых клиентов.

– Не узнаешь? – спросила я.

Она всмотрелась в мое лицо.

– Надеюсь, ты не социальный работник. А то уже затрахали.

– Я разговаривала с тобой на прошлой неделе во время утренней пробежки.

– Ах да, помню. Я еще тогда подумала: что ей от меня надо? – С этими словами Мишель закурила сигарету и принялась дымить с таким видом, будто сизый дым для нее куда полезнее кислорода. – Здорово мы тогда с тобой потрепались.

На худом бледном лице ее зрачки смотрелись размером с блюдце. Мне она напомнила ребенка, который вот уже много дней болтается без присмотра. Краем глаза мне было видно, как машины замедляют скорость, проезжая мимо нас, как опускаются стекла, как водители, прежде чем поехать дальше, оценивающе смотрят на нас: мол, что за товар?

– Дело в том, Мишель, что сегодня пострадал мой брат.

– Вот как? – Ей на глаза тотчас навернулись слезы, будто неурядицы других людей давно стали ее собственными.

– Теперь он несколько месяцев проведет в больнице.

– В нашем районе полно отморозков. – Моя собеседница огляделась по сторонам, будто нас кто-то мог подслушать. – Один тип вчера снял мою подружку. Знала бы ты, что он ей говорил!

– И что именно?

– Что он ей покажет, что она не заслуживает жить. Она с трудом вырвалась.

– Но тебя это не остановило.

– Можно подумать, есть выбор.

Она смотрела прямо перед собой, черные крашеные волосы заслоняли ее лицо.

– Иди домой. – Я вытащила из кармана стофунтовую бумажку. – Возьми такси. Таким, как ты, ходить по этим улицам небезопасно.

Мишель, поколебавшись, протянула за деньгами руку. На ее лице читалась неуверенность. Будто она не могла поверить, что ей дают что-то, ничего не требуя взамен.

– Забыла, как тебя звать.

– Элис.

– Ты ангел, Элис. – Она порывисто обняла меня и, словно подросток, не умеющий толком ходить на ходулях, заковыляла к остановке ночного автобуса. Несколько раз она обернулась и помахала мне рукой.

Я осталась сидеть на стене, собираясь с силами, чтобы встать и зашагать в противоположном направлении. Не знаю, что сказал бы Альварес, увидев, как я посреди ночи болтаю на улице с проституткой. Голова шла кругом. Вспомнив, как он целовал меня, я не удержалась от улыбки: он словно мог не дышать.

Уснуть было невозможно. Ларс и Лола слишком увлеклись постельными экспериментами. Видимо, рассчитывая словить рекордный по длительности оргазм, они от быстрых и яростных совокуплений перешли к чему-то более изысканному. Наконец я уснула – под стоны и всхлипы Лолы, выкрикивавшей имя Ларса, точно тот мог исчезнуть прежде, чем наступит победный финал. Спустя пару часов я проснулась. Вернее, меня разбудил кошмар.

Я находилась на улице и не могла попасть к себе в квартиру. В одной футболке босиком стояла на замерзшем тротуаре, заглядывая в окна пустого фургона моего брата. Внутри, напоминая огромную сигару, лежал черный сверток. И хотя я точно знала, что в нем, искушение взглянуть было слишком велико. Я оттянула край. Белое лицо, что смотрело на меня, принадлежало не Сюзане Уилкс, а моему брату. Его глаза были устремлены в небо, в горле зияла глубокая рана.

Я моментально проснулась. Постепенно сердце перешло на более спокойный ритм. По крайней мере, Уилл жив, а если учесть, какую скользкую дорожку он выбрал, то в данный момент больница для него – самое безопасное место.

Пока Лола готовила кофе, я вкратце изложила ей последние события. Стоило ей услышать про Уилла, как ложка, звякнув, выпала из рук.

– Он сможет ходить? – Она с ужасом посмотрела на свои километровые ноги. Для того, кто зарабатывает на сцене, полученные Уиллом травмы сродни апокалипсису.

– Возможно, но не в ближайшее время.

– Бедняжка. Я чувствую себя виноватой. У вас обоих сейчас неприятности, а я порхаю, как бабочка, и пою в баре дурацкие песенки.

– Неправда. Главное, что тебе это нравится.

– Еще как. – Лола запустила пальцы в рыжие кудряшки. – Честное слово, я этого недостойна.

– Просто ты везунчик, – улыбнулась я в ответ.

– Ларс пригласил меня в Мальмё. Познакомиться с его родителями.

– Ну, кто бы мог подумать! – простонала я. – Не успеешь сказать «Икея», как тебя заставят есть оленину и жить в деревянной избушке.

Лола хихикнула, но затем лицо ее вновь посерьезнело, словно она стеснялась собственного счастья.

– В какой больнице лежит Уилл?