Куриный бульон для души. Сердце уже знает. 101 история о правильных решениях - Лахав Лорен Слокум

Сам конкурс оставил невероятные впечатления. Я была в шикарном бальном платье, мне сделали профессиональный макияж и прическу. Я чувствовала себя Золушкой, с той лишь разницей, что в отличие от нее моя жизнь изменилась еще до самого бала.

Судьи зачитали имена пяти финалисток, и в этом списке моя фамилия не прозвучала. Но потом главный судья сказал, что в этом году в конкурсе будет новая номинация.

– Говорят, что на Среднем Западе растут самые красивые полевые цветы, – произнес судья. – И мисс Канзас, как самый красивый полевой цветок, получает специальный приз – «Букет красоты».

От этого сообщения я чуть не потеряла дар речи. Этот приз мне присудили за «удивительную способность радовать судей при каждом появлении на сцене». За тридцать пять лет проведения этого конкурса никому ни разу не давали такой награды.

Потом главный судья попросил меня подняться на сцену. Когда я заехала на сцену, он наклонился и тепло меня обнял. В тот момент я поняла, что как бы ко мне люди ни относились, я больше никогда не буду себя жалеть. Я широко улыбнулась и повернулась к залу.

И в этот момент меня сфотографировали.

Лорейн Кеннистра

Он схватил ружье, направил его ствол мне в лицо и заорал. Я плакала и умоляла меня простить. В тот момент я думала только о сыне: что будет с ним, если его отец сейчас убьет меня, а потом застрелится сам.

Это были, пожалуй, самые длинные несколько секунд моей жизни. Хотя ружье оказалось незаряженным, события того дня навсегда остались в моей памяти. С того самого дня я начала относиться к мужу совсем иначе, однако развелась с ним только через семь лет после этих событий.

Инцидент с ружьем произошел одним прекрасным солнечным днем летом 1996 года. Тогда мы с мужем были гораздо моложе, и наш сын был совсем маленьким. Этот день мы планировали провести с родителями и родственниками мужа за шашлыком и рыбалкой на озере. Но все вышло не так, как мы рассчитывали. Муж легко выходил из себя и не умел сдерживать гнев, а мне сложно было признаться себе, что раз за разом его вспышки становятся все опаснее и мне пора от него уходить.

Я часто думала, почему же наши отношения со временем так сильно испортились. Частично это можно объяснить тем, что я вышла замуж в шестнадцать лет, когда мой жизненный опыт был минимальным. Возможно, я тогда считала, что сильная любовь предполагает терпение и боль, иначе чувства ненастоящие. Как бы то ни было, после случая с ружьем я поняла: мы оба зашли слишком далеко.

Муж часто говорил мне, что я сама провоцирую его на конфликт. Я считала, что он валит с больной головы на здоровую, однако у меня не было достаточно уверенности в себе, чтобы с ним спорить. До случая с ружьем я и правда думала, что сама виновата. Я хотела исправиться, понять, что я делаю не так.

Однажды осенним вечером 2002 года, почти через шесть лет после той сцены с ружьем, у меня случилось озарение. Муж уехал с приятелями на охоту, я вышла на крыльцо с чашкой чая и вдруг представила, как буду жить без мужа. Как радостно буду просыпаться утром, какими спокойными и тихими будут вечера. Никаких приказов, оскорблений, угроз.

В 2003 году желание бросить мужа стало практически нестерпимым. Я посоветовалась со своим старшим братом, и он ответил: «Я не понимаю, почему ты раньше этого не сделала». Так думали многие, но они не понимали: очень сложно избавиться от стереотипов поведения, которые сложились во мне за двадцать шесть лет жизни.

У меня с детства есть склонность угождать другим и терпеть. Я думала: если ты хочешь быть настоящей любящей и сильной матерью, женой и дочерью, то надо быть готовой переносить самую сильную боль. Но потом, в конце концов, я поняла, что любовь совершенно необязательно должна быть связана с болью. Если я уважаю других, то предполагаю, что и другие должны уважать меня. Нельзя позволять к себе плохо относиться. Я поняла, что у меня тоже есть право голоса.

Собственного говоря, у меня всегда был голос, но я не знала, как им пользоваться. Чтобы найти этот голос, мне потребовалось десять лет неудачного брака, а также мудрость моего десятилетнего сына. Я развелась.

Сейчас я верю, я – достойная во всех отношениях. И я посвятила свою жизнь тому, что выступаю, пишу и работаю коучем. Я помогаю другим женщинам заговорить, расправить плечи и изменить мир.

Берни Ксионг

Бо́льшую часть своей взрослой жизни я живу с недостатком, который многие в нашем обществе считают непростительным. В отличие от других дефектов скрыть его невозможно. Что же это? Я толстая. Для некоторых этого достаточно, чтобы вычеркнуть меня из списка нормальных людей.

Но ведь полнота – не единственная моя характеристика. Я мать, жена, друг, дочь, сестра, тетя, волонтер, автор, художник и музыкант. Некоторые даже считают меня очень успешным человеком. Как-то раз одна женщина сказала мне:

– Вот это да! Вы действительно многого в этой жизни добились! Несмотря на… ну, вы понимаете.

Женщина замолчала и отвела глаза. Она поняла, что у нее вырвалось больше, чем она хотела сказать.

– Несмотря на что? – вежливо поинтересовалась я.

Она окинула меня взглядом с ног до головы и уставилась в район талии. На ее лице появилось смущенное выражение.

– Ну, вы сами понимаете… – уклончиво ответила моя собеседница. Она была готова сквозь землю провалиться от стыда.

Я не стала развивать эту тему, хотя могла бы, конечно, кое-что рассказать.

Я часто слышала от людей, что я толстая, и наверняка еще не один раз услышу. В нашем обществе люди помешаны на своей внешности. Считается, что женщине непростительно выглядеть непривлекательно. Морщины, седина, старость – это табу.

То, что я толстая, ни для кого не секрет. Я сама это вижу, когда смотрю на себя в зеркало или поднимаю руку, чтобы помахать кому-нибудь на прощание.

В 20 лет я была худенькой, много двигалась и мало ела. Проблемы с весом начались, когда у меня появился аутоиммунный тиреоидит. У меня все болело, и я чувствовала себя хронически уставшей. Ела я по-прежнему мало, но, несмотря на это, набирала вес. На то, чтобы получить правильный диагноз, у меня ушло несколько лет. Когда это произошло, я уже успела растолстеть. Мне было двадцать пять. Я постоянно чувствовала себя голодной и усталой.

Когда мне исполнилось сорок, доктор прописал мне лекарство, от которого я начала быстро худеть. К сожалению, при этом полностью исчезли эмоции, креативность и ум, то есть мои лучшие качества. Мне было приятно снова почувствовать себя худой, но остальные побочные эффекты препарата меня не устраивали. Я перестала пить эти таблетки и снова набрала вес.