Злой ветер - Рэйчел Кейн

Дэвид не потрудился ответить мне.

– Кто-то послал тебя, – продолжала я. – Может, ты говоришь правду и это был не твой хозяин. Но кто-то же послал тебя!

Снова молчание. Ну вот, опять. Я должна была спросить напрямик. Мне это чертовски не нравилось, поэтому я продолжала в том же духе:

– Это ты заставил меня вылететь на обочину!

Его плечи слегка напряглись – самую капельку, – затем все прошло. Дэвид продолжал безмолвствовать.

– Я чувствовала, как Далила накренилась. Мы должны были опрокинуться.

– Да.

– А ты помешал этому. – Молчание. Что ж, придется поднажать. – Почему?

– В тот момент мне показалось это удачным решением, – его глаза цвета расплавленной меди сверкнули и снова как бы спрятались.

Я напомнила себе, что, хотя Дэвид должен отвечать на мои вопросы, он вовсе не обязан говорить правду. По крайней мере пока я не повторю свой вопрос трижды, да и то только если это будет укладываться в определенные рамки. Мне не хотелось поступать таким образом. Потому что ведь он был свободный джинн и никто не мешал ему исчезнуть в мгновение ока. Это напоминало возню с диким, норовистым животным… чуть перегнешь палку, – и поминай как звали.

– Ты ведь вначале намеревался позволить мне перевернуться и загореться, – я придала этому заявлению утвердительные, а не вопросительные интонации. – Почему же передумал и спас меня?

– Ну, скажем, ты мне понравилась, – ответил Дэвид. – Я наблюдал за тобой в закусочной, когда ударила молния. Ты ведь могла вернуться в помещение… Почему же предпочла сесть в машину?

– Ты, наверное, шутишь? Там же было полно…

– …людей, – закончил он за меня. – Ты не захотела подвергать их опасности. Мне понравилось, как ты выглядела. Я же уже сказал.

– На астральном плане? – он не отреагировал: ни да, ни нет. – Я не видела тебя на астральном плане, а я ведь смотрела.

– Данный вопрос мы уже обсуждали. Ты не способна меня увидеть, пока я этого не захочу сам, – внезапно парень, сидевший рядом со мной на пассажирском сиденье «мигнул», как картинка на экране телевизора: почти погас, затем снова вспыхнул. От неожиданности я чуть не вылетела на обочину. – Прости, маленькая демонстрация для ясности.

– Так. Значит, тем утром, в мотеле… ты не ушел, просто стал невидимым, – новая мысль посетила меня. – И ты наблюдал за мной! Смотрел, как я переодевалась!

Дэвид прикрыл глаза и устроился поудобнее. На лице его расплылась улыбка, которая меня просто взбесила. Я заехала ему в плечо. От души.

– Эй! Я с тобой разговариваю! – взвилась я. Мой спутник не пошевелился – сидел полностью расслабленный, с закрытыми глазами. – Не прикидывайся! Можно подумать, джинны спят.

– Мы спим, – голос его звучал заторможено. – Именно этим я и собираюсь заняться.

– Как будет угодно.

– Отлично.

Беседа закончилась. Я переключилась на радио. Стала думать о копах и Мэрион, а также о сотовых телефонах и о том, что эта проклятая британская посудина все же очень бросается в глаза. Из трех станций, которые мне удалось поймать, две передавали «кантри», третья – рэп Я оставила рэп. Если Дэвид и был недоволен, то не проснулся, чтоб озвучить свой протест.

После Элайза-Спрингс мы миновали еще шесть перекрестков и одну молочную ферму. В конце концов выехали на дорогу, связывающую ферму с рынком. Набрав обороты так, что «лендровер» ровно урчал на ходу, я глядела на спидометр и пыталась сориентироваться в его показаниях. Километры в час меня сбивали с толку, на своей машине я привыкла к милям. Потом махнула рукой. Меня волновали более важные проблемы, чем штрафы за превышение скорости.

И одна из этих проблем храпела прямо у моего правого локтя, пока мы катили к границе штата.

Что-то в Дэвиде волновало меня – будем честны, именно волновало, – заставляя вспомнить мое первое свидание… Начало было многообещающим. Мама отвезла нас с Джимми в кинотеатр, купила билеты, кока-колу и попкорн. Потом пожелала приятно провести время, чмокнула меня в щечку и укатила прочь – ей предстояла пробежка по магазинам.

Джимми от волнения обильно потел. Он так хотел выглядеть джентльменом, что, когда я попыталась самостоятельно отворить дверь, шлепнул меня по руке. Это выглядело, по меньшей мере, странно для юного кавалера. Мне едва удалось сдержаться и не врезать ему в ответ. Мы благовоспитанно уселись со своими напитками и закусками и сидели так, молясь, чтоб поскорее погас свет и избавил нас от необходимости вести светскую беседу. Помнится, мы перебрали все недостатки нашей математички миссис Уокер, а также преподавательницы английского, миссис Энтони, и тренера мальчиковой команды мистера Запружински, от которого всегда пахло сигаретами и потом. Далее темы для разговора, одинаково интересные для разнополых тинэйджеров, исчерпались.

Только было мы собирались пополнить список наших врагов руководителем школьного оркестра, как свет начал постепенно гаснуть. Будто к нам внутрь стала просачиваться мгла снаружи. Оттуда, где пока еще неясно завывал и грозил нам своим кулаком ветер…

…о да. Он прямо-таки бесновался. Раскаты грома напоминали эпизоды из «Звездных войн». Сидя в темноте с кучкой слегка напуганных взрослых, откровенно визжащих детей и моего буквально ослепшего приятеля Джимми, я прислушивалась к барабанному перестуку дождя по крыше – казалось, будто разъяренная толпа забрасывает нас камнями. Гроза не на шутку разыгралась. Она бесновалась. Шла в нападение. Я поняла – немедленно, – что положение очень серьезно и будет только усугубляться.

Джимми попытался поцеловать меня. Он по-прежнему потел и трусил, наверное, поэтому промахнулся в темноте, и мы с размаху столкнулись лбами. Теперь на протяжении нескольких секунд я имела целостную картинку: к оглушительному шуму добавились еще и спецэффекты из «Войны миров». Но тут Джимми сориентировался, и его губы накрыли мои…

Ох.

Ну…

Получилось не так уж плохо. В этот момент снова вспыхнул свет, Джимми быстро отодвинулся и сидел с победоносным видом. Нормальная мальчишеская реакция. Со мной же происходило нечто странное. Я вряд ли взялась бы точно описать свое состояние. Тепло, даже жарко, особенно – в самой серединке, будто начинаешь постепенно плавиться изнутри.

– Наверное, нам пора, – нерешительно сказала я. Кинотеатр и впрямь пустел на глазах: родители поспешно эвакуировали своих чад, как напуганные овцы в грозу; за ними последовали несколько подростков, заметно обеспокоенных, но пытающихся сохранять «крутой» и безразличный вид.

– Хочешь уйти? – спросил Джимми. Я посмотрела на него и решила, что он просто прелесть. Темные густые волосы, светло-голубые глаза и длинные легкие ресницы – они выглядели такими нежными. Теперь мы остались в зале одни, град продолжал молотить по крыше, а ветер так грохотал, будто обезумевший великан ломился в двери.