Икона - Фредерик Форсайт

Спустя десять минут Филдс выехал из посольства и медленно направился к гостинице «Космос» на проспекте Мира. Построенный в 1979 году «Космос» считался современным — по московским стандартам, конечно, — и там, рядом с вестибюлем, был целый ряд кабин с телефонами-автоматами.

Через час после звонка в посольство Новиков достал из кармана пиджака блокнот и, сверившись с ним, набрал номер. Звонки из телефонов-автоматов — настоящий кошмар для контрразведчиков, практически их нельзя проконтролировать просто из-за огромного количества.

— Борис? — Новикова звали Евгений, но когда он слышал «Борис», то знал, что на линии Филдс.

— Да. Тот рисунок, что вы мне дали… Кое-что появилось. Думаю, надо встретиться.

— Хорошо. Поужинаем вместе в «России».

Ни один из них не собирался идти в громадный отель «Россия». Они имели в виду бар «Карусель» на Тверской. Там было прохладно и достаточно темно, чтобы остаться незамеченными. Снова промежуток времени длился час.

* * *

Как и многие крупные британские посольства, московское представительство имеет в своём штате сотрудника британской внутренней службы безопасности, известной как МИ5. Это параллельная служба Интеллидженс сервис, часто ошибочно упоминаемая как МИ6.

Задачей сотрудника МИ5 является не сбор информации о вражеской стране, а обеспечение безопасности посольства, работы его отделов и сотрудников.

Сотрудники не склонны считать себя заключёнными и в Москве в летнее время часто выезжают купаться за город, туда, где Москва-река делает крутой поворот, образуя небольшой песчаный пляж.

До того как Евгения Новикова повысили в чине, сделали инспектором и перевели в отдел убийств, он служил участковым милиционером и отвечал за этот район, включая и зону отдыха, известную как Серебряный бор.

Там он и познакомился с тогдашним британским офицером службы безопасности, который, в свою очередь, познакомил его с вновь прибывшим «Грейси» Филдсом.

Филдс поддерживал дружбу с молодым милиционером и в конце концов предложил небольшую ежемесячную сумму в твёрдой валюте, которая могла бы облегчить жизнь человеку, получающему фиксированную зарплату во времена инфляции. Инспектор Новиков стал информатором, правда, низкого уровня, но иногда полезным. На этой неделе инспектор намеревался отработать за все.

— Найден труп, — сообщил он Филдсу, когда они сидели в полутьме «Карусели», потягивая холодное пиво. — Я убеждён — это тот человек, что изображён на рисунке, который вы мне дали. Старый, стальные зубы…

Он рассказал о событиях, о которых узнал от своего коллеги Вольского, работающего с неопознанными трупами.

— Почти три недели при такой погоде — слишком долго для покойника. Лицо, должно быть, ужасно, — заметил Филдс. — Может оказаться, что это не тот человек.

— Он пролежал в лесу только неделю. Затем девять дней в холодильной камере. Его можно будет узнать.

— Мне потребуется фотография, Борис. Можете достать?

— Не знаю. Они все у Вольского. Вы слышали об инспекторе Чернове?

— Да, он появлялся в посольстве. Ему я тоже дал один рисунок.

— Знаю, — сказал Новиков. — Сейчас они кругом развешаны. В любом случае он придёт опять. Вольский уже сообщил ему, наверное. У него, несомненно, будет фотография этого трупа.

— У него, но не у нас.

— Достать снимок будет трудно.

— Тем не менее постарайтесь, Борис, постарайтесь. Вы ведь работаете в отделе убийств, не так ли? Скажите, что хотите показать его своим людям в криминальной среде. Найдите любой предлог. Ведь это убийство. А именно этим вы и занимаетесь? Раскрываете убийства?

— Считается, что так, — мрачно согласился Новиков. Он подумал, что не стоит говорить англичанину о результатах своей работы — раскрываемость убийств, к которым причастны организованные преступные группировки, составляет всего три процента.

— Можете рассчитывать на премию, — сказал Филдс. — Когда нападают на наших сотрудников, мы не остаёмся неблагодарными.

— Ладно, — согласился Новиков. — Постараюсь достать одну фотографию.

Случилось так, что ему не пришлось беспокоиться. Досье на таинственного мужчину пришло в отдел убийств через два дня, и он смог вытащить из стопки фотографий, сделанных в лесу около Минского шоссе, снимок лица жертвы.

Лэнгли, ноябрь 1986 года

Кэри Джордан пребывал в исключительно благоприятном расположении духа. В таком настроении он редко бывал в конце 1986 года, ибо в Вашингтоне разгорался скандал вокруг «Иран-контрас» и Джордан больше других знал, насколько глубоко в этом было замешано ЦРУ.

Но его только что вызывали в кабинет директора Уильяма Кейси, где он выслушал наивысшие похвалы. Причиной такой непривычной благосклонности со стороны старого директора явилось получение в высших сферах информации, привезённой из Ялты Джейсоном Монком.

В самом начале восьмидесятых годов СССР провёл ряд мероприятий крайне агрессивного характера против Запада, предпринял последнюю отчаянную попытку сломить волю НАТО посредством запугивания. В это время Белый дом занимал Рональд Рейган, адом номер 10 на Даунинг-стрит — Маргарет Тетчер. Эти два западных лидера решили, что не склонятся перед угрозами.

Президент Андропов умер, Черненко ушёл вслед за ним, к власти пришёл Горбачёв, но противостояние воли и промышленного потенциала противников продолжалось.

Михаил Горбачёв стал Генеральным секретарём партии в марте 1985 года. Он родился и воспитывался как убеждённый коммунист и отличался от своих предшественников лишь тем, что был прагматиком и отказывался верить вранью, которое проглатывали те. Он настоял, чтобы ему представили истинные факты и цифры о состоянии советской промышленности и сельского хозяйства. Увидев их, он пришёл в ужас.

К лету 1986 года верхам в Кремле и Министерстве обороны стало ясно, что военно-промышленный комплекс и программа роста вооружения составляют шестьдесят процентов всего объёма производимой советской продукции. Невероятная цифра. Люди испытывали лишения и стали проявлять недовольство.

Летом был сделан всесторонний анализ экономики и общественно-политической ситуации для выяснения, сколько ещё может просуществовать Советский Союз. В докладе рисовалась картина, мрачнее которой нельзя было представить. В промышленном отношении капиталистический Запал опережал российского динозавра на всех уровнях. Микропленку с этим докладом и оставил на скамье в парке Соломин.

То, о чём там говорилось и что подтвердил Соломин на словах, заключалось в следующем: если Запад продержится ещё два года, то советская экономика развалится по швам и Кремлю придётся уступить и разоружиться. Словно при игре в покер, сибиряк раскрыл Западу, какие карты на руках у Кремля.

Информация поступила сразу же в Белый дом и через Атлантику к миссис Тэтчер. Оба лидера, обеспокоенные враждебным отношением внутри своих стран, с облегчением вздохнули. Овальный кабинет поздравил Билла Кейси и передал благодарность Кэри Джордану. Последний вызвал Джейсона Монка и поделился с ним поздравлениями. В конце их беседы Джордан снова поставил поднимавшийся ранее вопрос: