Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Елена Малиновская

— Не забудете про что? — недоуменно переспросил Ричард.

— Неважно, — быстро отозвался блондин.

Стукнул в стенку за своей спиной, подав сигнал извозчику. И карета, натужно заскрипев, двинулась с места.

Я уставилась на улицы Гроштера, медленно проплывающие за окном повозки. Я чувствовала, что Фарлей все еще смотрит на меня. Но не хотела отвечать на его взгляд. Пусть глазеет сколько душе угодно. Все равно я не предам Ричарда!

«Будешь хранить ему верность, даже если он в самом деле убил своего отца?» — с сарказмом поинтересовался глас рассудка.

Я прикусила нижнюю губу. Этого не может быть, потому что не может быть никогда! И моя главная задача на сегодня — доказать невиновность Ричарда!

Имение рода Эшрин располагалось сразу за городской чертой и занимало просто-таки неприлично огромную территорию. После южных ворот Гроштера карета свернула на узкую проселочную дорогу под сенью вековых дубов. Здесь царила извечная полутьма, поскольку даже в полдень солнечные лучи были не в силах пробиться через плотную темно-зеленую листву могучих старых деревьев.

Неожиданно в просветах между стволами замелькали мшистые каменные надгробья.

Холодок пробежал по моей спине, когда я осознала, что мы едем мимо погоста. Весьма древнего и заброшенного, если судить по тому, что многие могильные плиты были практически разрушены временем.

— Это что, кладбище? — спросила я у Ричарда, который за всю поездку не проронил и слова. Так и сидел рядом со мной, плотно сжав губы и устремив отсутствующий взгляд поверх головы дознавателя.

Тот вздрогнул от неожиданности, словно только сейчас осознав, что находится в движущейся карете, а рядом с ним сидит кто-то еще. Мельком глянул в окно и кивнул, подтвердив мои слова. После чего вновь ушел в прострацию.

— Ага, кладбище, — вступил в разговор Фарлей. — Если быть точным, то фамильное кладбище рода Эшрин. Полагаю, и барон Вертон будет похоронен здесь же.

При упоминании имени отца Ричард недовольно дернул щекой, словно прогонял невидимого комара. Но ничего не сказал, лишь крепче сжал кулаки, положив их к себе на колени.

— Сколько же Эшринов здесь упокоено? — продолжала удивляться я.

— Много, — почти не разжимая губ, обронил Ричард. — Мой род достаточно древний. При этом не стоит забывать, что на этом погосте находили свое последнее упокоение не только мои родственники, но и те, кто верой и правдой служил им. Дворецкие, повара, прислуга… — Хмыкнул и чуть слышно добавил: — Можно сказать, что Эшрины корнями вросли в это место. Как говорится, твой отчий дом там, где кости твоих предков.

— В таком случае я понимаю, почему твой отец так боялся потери имения, — не подумав, ляпнула я.

И тут же была наказана за свое легкомыслие. Ричард со всей силой наступил мне на ногу, видимо, желая, чтобы я заткнулась. А вот притихший было Фарлей радостно встрепенулся, как гончая, с трудом взявшая след.

— Что ты хотела этим сказать, Агата? — спросил он. — Почему барон Вертон Эшрин боялся потери имения? Разве у него были какие-то финансовые сложности?

Ричард аж заскрежетал зубами от той очереди вопросов, что обрушил на меня дознаватель. И опять придавил своим сапогом мою ногу.

Я чуть не взвыла от боли. С усилием высвободила ботинок из-под ножищи Ричарда. Конечно, я виновата. В присутствии королевского дознавателя необходимо следить не только за словами, но даже за интонацией. Но плясать на моих несчастных мозолях было совершенно излишним. К тому же эта крошечная сценка не прошла мимо внимательных глаз Фарлея. Вон как он нахмурился да грозно желваками заиграл.

— Ричард, пожалуйста, прекратите оттаптывать ноги своей милой помощнице, — нарочито спокойно попросил Фарлей у моего компаньона. — Если не хотите, чтобы она отвечала на мои вопросы, то ответьте сами. Вы ведь неглупый человек. Должны понимать, что я все равно вызнаю всю подноготную вашей семьи. Рано или поздно, так или иначе. Будьте благоразумным. Окажите содействие следствию, и ваша помощь будет обязательно оценена.

Ричард фыркнул, но прекратил покушаться на мои ботинки. Недовольно сказал:

— Фактически имение принадлежит моей бабушке, баронессе Эмилии Эшрин. Ей завтра исполняется восемьдесят, но она еще полна жизни и энергии. Бабушка известна любовью к благотворительности, поэтому мой отец опасался, и не без оснований, что она может все свое состояние, включая имение, завещать какому-нибудь сиротскому приюту.

— Ах вон оно как. — Фарлей довольно кивнул, приняв это объяснение. Помолчал немного и вновь продолжил настойчивые расспросы: — Ваша бабушка проживает в имении? Я не видел ее сегодня утром, когда сообщал вашим родственникам скорбную весть.

— Нет, у нее есть небольшой дом к северу от Гроштера, — произнес Ричард. Буквально выдавил из себя по слогам: — Но, думаю, у вас будет возможность с ней познакомиться. Она собиралась отметить юбилей в кругу родных. Полагаю, вы просто с ней разминулись.

— Новость о гибели ее сына станет для баронессы страшным ударом, — сочувственно заметил Фарлей.

Ричард опять дернул щекой, открыл рот, словно собираясь возразить, но в последний момент передумал.

— Жизнь — жестокая и несправедливая штука, — лишь обронил он.

— А кто еще живет в вашем имении? — спросил Фарлей. — Сегодня утром я имел честь общаться только с компаньонкой вашей матери. Ее зовут, если не ошибаюсь, Магдалла Маер.

Ричард побледнел при звуках знакомого имени, и Фарлей тут же замолчал, наблюдая за его реакцией.

— Магдалла не совсем компаньонка, — процедил Ричард, немного справившись с волнением. — Магдаллу взяли в дом после того, как она осиротела, потому что ее мать была хорошей знакомой семьи.

— По всей видимости, она успешно влилась в вашу семью, — с усмешкой проговорил Фарлей. — Если уж помолвлена с вами.

При этом он не отводил глаз от меня, видимо, желая увидеть, как я отнесусь к этой новости.

Но я сохраняла хладнокровие. Накось, выкуси, противная ищейка! Я знаю эту историю.

Ричард лишь пожал плечами.

— Да, Магдалла считается моей невестой, — признал он то, что и без того было очевидно. — Что же касается постоянных обитателей дома… Во-первых, это моя мать, Аннабель Эшрин. Затем мой младший брат, Альвин Эшрин. Старик дворецкий Джош. Уже знакомая вам Магдалла. Есть еще Алисия Сианр. Это домоправительница. Служанки меняются в нашем доме очень часто, так что прошу меня извинить, их имен я не считаю нужным запоминать.

— Почему? — спросил Фарлей.

Ричард вздернул бровь, немо предлагая уточнить вопрос.

— Почему в вашем доме часто меняются служанки? — терпеливо пояснил Фарлей. — Насколько я понимаю, платят им хорошо, хозяева не особо донимают придирками. Обычно прислуга старается держаться за свое место.