Дата собственной смерти. Все девушки любят бриллианты - Анна и Сергей Литвиновы

Том протянул:

– Да-а, не густо… А письма он присылал от своего имени?

– В том-то и дело, что нет. Писал он от лица княжны Фрайбург, которая якобы была нашей родственницей. Но мой отчим, который занимается психологией, – Таня решила не уточнять, что Валера работал в страшном для всех иностранцев КГБ, – выяснил, что текст написан мужчиной. Русским по происхождению.

– Почтовый штемпель на конверте местный, – задумчиво сказал Том.

– Да, я уже думала, что надо зайти на почту… Только о чем их спрашивать?

– Хорошо, допустим, мы туда зайдем… Княжна представлялась русской? И мужчина тоже русский? Интересно… Как ты думаешь, русская церковь в этом городишке есть?

Таня просияла:

– Отличная идея! Поищем!

Том опять закурил – Таня за ним просто не успевала, ее уже тошнило от табака.

– А эта… княжна… – Слово «княжна» Том попытался произнести по-русски и споткнулся. – Она вам писала подробно?

– Еще как! Рассказывала свою биографию, про мужа писала, историю семьи выкладывала…

– Ну, это-то все выдумки. А что-нибудь про свою нынешнюю жизнь?

– Погоди-ка… А, писала, что до сих пор не может себе отказывать в маленьких удовольствиях – нарядах «от кутюр», поездках на Лазурный Берег, игре в казино… Но это все тоже, конечно, вранье!

Том задумчиво сказал:

– Когда человек врет… – и внимательно посмотрел на нее, сделав паузу.

Таню осенило:

– Он врет «близко к тексту»!

Том резко обернулся и вдруг сжал ее в своих сильных объятиях и поцеловал. Поцеловал страстно, истово, как будто в последний раз. Она еле отдышалась, но, боже мой, как же ей было приятно! Неужели это – оно? Эта дурацкая, воспетая всеми поэтами любовь?

Том с улыбкой смотрел, как она приглаживает взъерошенные от объятий волосы.

– Танечка, ты сама-то знаешь, что ты не только красивая? Ты очень, очень умная! – И добавил, почему-то шепотом: – А я уж и не надеялся когда-нибудь найти такую девушку…

Пауза. Они сидели друг напротив друга. Ей хотелось, чтобы он снова ее поцеловал. Но Том только проникновенно посмотрел на нее и продолжил деловым тоном:

– Так вот, предположим, что он, этот твой мужик (он же княжна), врет близко к тексту… Таня, посмотри направо – видишь, что написано на этом большом здании?

Она пригляделась. Надпись гласила: «Муниципальное казино».

– Но ведь казино, наверно, и в Париже полно!

– В том-то и дело, что там казино запрещены! Французы выгнали азарт из Парижа. И насколько я знаю, Анган-ле-Бен – это ближайшее к городу место, где можно поиграть!

Татьяна подозрительно спросила:

– Интересно, а откуда ты это знаешь?

Том весело ответил:

– Ну, настоящий мужчина просто обязан уметь играть в покер!

* * *

«Значит, казино, почта и русская церковь», – подытожила Таня. И подумала: хорошенький набор. Вопросительно посмотрела на Тома.

– That’s right, my boss, – живо откликнулся он.

Таня потянулась. Ее охватила приятная лень.

Они опять сидели на скамейке у озера, и легкая летняя рябь почему-то нагоняла такую усталость…

– Казино, почта и церковь… – зачем-то опять повторила она. Черт, как же ей все это надоело! Надоели поиски, погони и непредсказуемость нынешней ее жизни.

Каждое утро она не знала, где ей придется сегодня ночевать. И придется ли вообще – вдруг бандиты решат ее все-таки прикончить?

Да и к чему, если разобраться, ей нужны эти сокровища? Этот загадочный Фрайбург, «переодетый» русской княжной? Зачем ей жить с вечными бандюками на хвосте? Она была почему-то уверена: стоит ей отказаться от поисков и взять билет до Москвы – и уркаганы отстанут. (Знала бы она, как жестоко ошибается!..)

А может, жизнь повернется так, что ей придется покупать one way ticket в Монтану? К чему ей, в сущности, эти полотна, золото и книги? И найти их не найдешь, а ежели даже чудом отыщешь – замучаешься потом продавать… Загадка? Тайна Фрайбурга-«княжны»? Да, разрешить ее было бы интересно, но ведь не ценой жизни!.. И не ценой потери Тома… А может, стоит расслабиться и ничего не искать, а тайна возьмет да когда-нибудь разрешится сама собой?..

Том словно прочитал ее мысли:

– Танечка, ты устала?

Она только кивнула головой. В глазах опять защипало – неужели она сейчас разревется? От усталости, от собственного бессилия…

Том заграбастал ее своими ручищами. Но объятие было ласковым. Она чувствовала аромат его одеколона, его чистого тела, его крепких сигарет. Он успокаивающе сказал:

– Мне кажется… что и почта, и казино, и церковь… стоят здесь уже тыщу лет. Они и завтра никуда не денутся. Давай сегодня расслабимся! Просто погуляем по городу… – Он немного смешался и решительно закончил: – Держась за руки. Как подростки.

Таня прижалась к нему еще крепче и лукаво спросила:

– А нам обязательно бродить по улицам? Или ты не можешь взять номер в отеле?

Том слегка покраснел и ничего не ответил. Татьяна ехидно добавила:

– Могу оплатить половину!

Том проигнорировал ее реплику и тихо спросил:

– Ты правда этого хочешь?

– Почему тебя это удивляет?

* * *

Рустам выслушал доклад Рыжего и нахмурился. Какое-то фуфло происходит с этой телкой… Он чувствовал, что почва опять уходит у него из-под ног.

Мелешин смирно сидел рядом и с расспросами не приставал.

Рустам буркнул:

– Слушай, тебе наша коза нравится?

Тот мгновенно отреагировал:

– Работает грубо и…

– Да нет! – раздраженно перебил Рустам. – Как баба – она ничего?

Мелешин удивленно взглянул на шефа и (Рустам готов был голову на отсечение дать!) слегка смутился:

– Телка как телка…

– Наша телка только что взяла номер в отеле в Анган-ле-Бен. Повела трахать американца.

* * *

Таня с разбегу бросилась на широченную кровать. Да, французы знают толк в кроватях – это не то, что в Лондоне, где в гостиницах стоят какие-то узенькие койки. Она с удовольствием перебутырила нежное шелковое покрывало. Том стоял рядом и с улыбкой наблюдал за ней.

Таня весело спросила:

– Ты знаешь, что в Советском Союзе в один номер селили только официальных супругов?

– А как определяли?

– По штампу в паспорте.

Том удивился:

– А как же… ну, если я просто с подругой?