Конец эпохи Путина. Записки политолога - Алексей Кунгуров

Если коротко подвести итоги русского экспансионизма имперского периода, то баланс будет следующим. Расширение территории России всегда осуществлялось силовым военным путем. Исключением была, пожалуй, только Грузия, присоединенная в большей степени дипломатическими усилиями. Экспансия в Сибири, вплоть до Аляски, происходила как бы в вакууме и организованного сопротивления со стороны малочисленных туземцев не встречала. В случае Желтороссии (Маньчжурии) отпор русской экспансии был дан со стороны сильного конкурента, осуществляющего встречную экспансию (в дальнейшем Япония создала в Маньчжурии марионеточное государство Маньчжоу-го).

Почти все войны, которые вела Российская империя, после завершения Смуты до своего краха, носили захватнический характер. Опять же, если кому-то режет слух слово захватнические, давайте заменим его на «наступательные», «экспансионистские». Суть от этого не меняется, агрессором, то есть инициатором войны, всегда была Россия. Это не Швеция внезапно напала на мирно стоящую Полтаву в 1709 г., это русско-польско-саксонская коалиция атаковала шведов. Это не турки желали исламизировать Петербург, это русские были одержимы стремлением сбить полумесяцы с минаретов Айя-Софии. И даже в 1914 г. боевые действия на Восточном фронте начались не с героического отражения тевтонского натиска. Это как раз русские войска вторглись в восточную Пруссию и австрийскую Галицию. И в Крымской войне Россия не была жертвой агрессии, поскольку сама напала на Турцию, на защиту которой встали Франция, Великобритания, Сардиния.

Вопрос о справедливости или несправедливости войн никакого значения, кроме пропагандистского, не имеет. Разумеется, всякий агрессор объясняет свое нападение святым делом возвращения исконных территорий, защитой братьев по вере и т. д. Но это, повторюсь, пропагандистская мишура и не более того. Потому, что если руководствоваться принципом исконности, автохтонности и вероисповедания в реальной политике, то никакого права хозяйничать в Крыму РФ не имеет. Это пусть потомки изгнанных в Турцию крымских татар спорят с греками, кто имеет больше прав на полуостров. Главное, чтоб в разборки не вмешались настоящие хозяева Тавриды — скифы.

Надеюсь, вопрос о том, почему все соседи РФ боятся русской агрессии и стремятся в НАТО, в какой-то степени стал читателю ясен. Действительно, за 300 лет царствования Романовых Россия лишь единожды вела оборонительную войну в 1812 г., потому она и именуется в историографии Отечественной, но и здесь все не так однозначно. Нельзя рассматривать кампанию 1812 г. вне контекста коалиционных войн против Франции, которые Петербург вел с 1804 г. Просто так получилось, что начать очередную агрессию против Франции в 1811 г. русским не удалось, потому что Австрия и Пруссия не рискнули на эту затею. Весной следующего года русский царь Александр I отверг предложение Наполеона не начинать войну. Так что вторжение Великой армии в Россию в каком-то смысле было вынужденным, поскольку являлось ответом на откровенно агрессивные действия восточной империи. В случае с Русско-японской войной определить агрессора так же невозможно, потому что здесь два агрессора подрались из-за добычи (жертвой агрессии являлся Китай), и кто в кого выстрелил первым, вообще никакого значения не имеет.

Не то чтобы я призываю русских каяться перед всем миром и посыпать голову пеплом. Не пытаюсь никого ни в чем обвинять, а лишь констатирую факт: Российская империя в течение столетий проводила исключительно агрессивную внешнюю политику, как и все прочие империи. Чаще всего она имела в этом деле успех, иногда терпела неудачу. Целью моих изысканий является сугубо утилитарная задача — выявить те закономерности в генезисе социальных систем, которые позволяют им успешно развиваться, противостоять внешним вызовам и распространять свое влияние вовне. Попутно я выясняю, какие фатальные ошибки приводят к краху социальных систем. Полагаю, это далеко не лишняя информация для тех, кто несет ответственность за существование общественного организма.

Я бы даже мог сказать, что самому «общественному организму» полезно было кое-что осознать, но в данный момент этот самый организм находится в коматозном состоянии и смотрит по зомбоящику наркотические сны о собственном величии. Так что тщетность апелляции к массовой аудитории я вполне осознаю. Идеологическая информация слишком сложная, она находится за горизонтом восприятия тупого быдла, чей полоток — просмотр ток-шоу соловьевых-малаховых и чтение этикеток на потребительских товарах.

Поэтому не ждите, что я буду подсюсюкивать с читателем на тему превосходства (хотя бы морального) русского народа над иными. Смеюсь я и над дурачками, что тщатся вывести некую «цивилизационную формулу России», из которой следует, что наша страна есть некий носитель всего самого светлого, доброго и хорошего; что она всегда только всех спасала (от мифического монгольского ига, османского гнета, фашизма, империализма, международного терроризма и т. д.); что для любого малого народа есть великое счастье попасть под русскую защиту, а еще лучше быть включенным в состав империи. А кто этого не понимает — тот, дескать, русофоб и неблагодарная тварь.

Поскольку патриотизмом головного мозга я не страдаю, то все эти пропагандистские мифы оставляют меня равнодушным. В большой (да и в малой) политике нет места чувствам — ни религиозным, ни этническим. В ней нет места романтике, благородству, симпатиям и благодарности. С чего вы взяли, что поляки должны быть русским благодарны за освобождение от нацистов? Они что, просили об этом? Да и освободили Польшу советские войска по совершенно рациональной причине — через Польшу пролегал кратчайший путь к Берлину. Поэтому Красная армия вступила в Польшу, даже не закончив освобождение собственной территории. Вот Греция, например, лежала на отшибе, и рационально мыслящий товарищ Сталин с легкостью отдал Грецию в сферу интересов британцев — освобождайте ее сами (где Британия и где Греция!), что привело к британской оккупации этой страны и спровоцировало гражданскую войну.

За что еще полякам любить русских — за три раздела Польши? За три подавленных восстания в 1794 г., 1831 г. и 1862 г.? За сосланных в Сибирь повстанцев? За 40 лет советской гегемонии? За несколько проигранных русским войн? Хм, я что-то не заметил, чтоб русские были благодарны японцам за Цусимское побоище. Давайте признаем, что русофобия всех западных соседей России (Белоруссию с натяжкой можно считать исключением) — это результат экспансионистской политики России и СССР. Точнее, результат провальной экспансионистской политики. Там, где русская экспансия имела относительно мирные формы, осуществлялась в отношении отсталых народов, — там нет русофобии. Но, извините, после военного подавления в 1968 г. Пражской весны требовать от чехов братской славянской солидарности — идиотизм.

Пара слов об этой самой солидарности. Вы что, действительно верите, что Россия воевала с турками ради того, чтобы подарить свободу братским славянским народам? Я не стану вас за это высмеивать. Я раньше тоже верил в сказки. Например, в Деда Мороза аж до семи лет. Нет, причина была та же, что и в случае с поляками в 1944 г. Дорога на Босфор, который русские цари страстно желали захватить, лежала через Балканы. Вот и пришлось срочно озаботиться освобождением балканских славян. Если бы лозунги о славянской свободе не были циничной и лицемерной манипуляцией, то Россия вполне могла бы в доказательство чистоты и искренности своих помыслов дать свободу славянской Польше.