Завещание Змееносца - Вадим Филоненко

– А ты не знаешь?

– Нет.

Мюрр не соврал. Кроме матери и трех девушек-трагги он никогда не видел женщин, и интимного контакта с ними у него, естественно, не было. Конечно, сексуальные инстинкты в нем проснулись давно, но он не имел возможности удовлетворять их с другими. Больше того, даже не представлял, как это делается. Он видел, как спариваются сюрры, но физиология ящеров и людей слишком различалась, и те сценки не вызывали в нем каких-либо чувств и ассоциаций.

– Я не знаю, как полагается, – повторил Мюрр.

– Не страшно. Я научу тебя, – пообещала Веста…

Утром Мюрр проснулся с ощущением радости и легкости во всем теле. Он лежал в непривычно мягкой постели, а за окном его ждал новый неизведанный мир.

Мюрр улыбнулся и осторожно повернул голову, чтобы не разбудить спящую рядом женщину. Веста шевельнулась, прижалась к нему горячим телом. Он замер, а потом потихоньку перевернул ее на спину и вознамерился повторить то, чему она учила его всю ночь.

– Какой ненасытный. – Веста улыбнулась, не открывая глаз. – Ты мне нравишься. Хотя, конечно, твои рога и крылья немного пугают, но…

– Я могу поменять облик, – предложил Мюрр. Через мгновение он выглядел, как убитый им мужчина. – Так лучше?

Веста подавилась криком и отшатнулась. Диким взглядом посмотрела на труп, лежащий на полу, на человека в постели и хрипло прошептала:

– Мюрр, это ты?!

– Да. Я умею менять внешность. Таким я тебе нравлюсь больше?

– А-а-а… Мюрр, а ты вообще кто? – Она осеклась, по ее лицу пробежала тень узнавания, догадки. Именно так, с рогами и крыльями, изображали врагов рода человеческого, которых Боги побеждали в кровавой Битве. – Ты… Проклятый?!

– Нет, что ты! Хотя, немного похож на них, да? – Мюрр изобразил самую легкомысленную улыбку, какую только мог. – Я… э… человек из другого мира. Путешественник. Хочу погулять по разным мирам. Посмотреть, пожить.

Веста несколько мгновений молчала, размышляя. Мюрр никак не мог понять, поверила она или нет.

– Ты собираешься жить здесь, в Кроле? – наконец спросила женщина.

– В Кроле?

– Ну да. Так называется наш город – Кроль. Ты долго здесь пробудешь?

– Не знаю. Как получится. Нужно еще найти жилье и… деньги. – Мюрр вспомнил наставления Творца. – В вашем мире нужно же иметь деньги, да?

– А у тебя их нет?

– Нет.

Веста задумалась.

– Ты знаешь, кто он? – Она кивнула на труп. – Его зовут Кайл Мортер. Он бакалейщик. Состоятелен. Большой дом. Лавка. Жена – старая грымза. Дочь на выданье… Но жена и дочь ерунда… У меня есть план. Мы уничтожим труп, и ты займешь место Мортера, заберешь его дом, деньги. Жену с дочерью выгонишь и женишься на мне.

– Давай попробуем. Только вначале… – Мюрр положил руку на бедро женщины.

– Как, опять?!

– А ты против? – смутился Мюрр.

– Нет, конечно. Я очень даже за. – Веста была слишком опытна, чтобы отказать. Она понимала, что «поймала золотую рыбку», и четко сознавала, каким именно способом сможет держать Мюрра на крючке.

Кайл Мортер и впрямь оказался весьма состоятельным человеком. Его дом имел целых два этажа. Имелся небольшой двор и пристройка – конюшня с тремя тяжеловозами, чтобы развозить товар, и одной представительской лошадкой, хоть и не чистокровной, но вполне приличной. Лошадку впрягали в господский экипаж, когда хозяин намеревался совершить торжественный выезд.

В доме помимо членов семьи обитали трое слуг – молчаливый сосредоточенный повар и две, не первой молодости, служанки. Кроме того, был конюх, он же дворник, он же грузчик. Этот здоровенный нечесаный мужик спал в крохотной комнатке при конюшне, а днем скреб метлой двор и открывал-закрывал ворота.

Мюрр испытывал изрядную долю нерешительности, когда под руку с Вестой приблизился к высокому, из чугунных прутьев, забору дома Мортера. Он нервничал, опасаясь, что не сумеет достаточно правдиво сыграть роль. Веста успокаивала его всю дорогу, говорила, что слуг надо сразу поменять, а жену и дочь выгнать вон, и тогда не останется людей, которые хорошо знают Кайла Мортера, а, стало быть, некому будет разоблачить обман.

Мюрр слушал, кивал… Да… Выгнать и заменить… И жениться. На этом пункте Веста настаивала особо. Дескать, иначе Мюрра сразу же разоблачат.

Дворник на воротах без колебаний признал в Мюрре хозяина. Распахнул створку, сорвал с головы шапку, отбил поклон.

Ободренный первым успехом, Мюрр повеселел.

– Вот видишь? – шепнула ему Веста. – Что я тебе говорила? И дальше все будет отлично, ты только слушайся меня.

В холле дома их встретила хмурая увядшая женщина со сварливо поджатыми губами. Завидев Мюрра, она подбоченилась.

– Ну и где ты шлялся всю ночь, изверг? – неприятным голосом начала хмурая женщина, увидела Весту и задохнулась от возмущения. – Ах ты!… Еще и шалаву притащил! Мало тебе ночи по шлюхам таскаться, так ты еще и…

– Заткнись, курва! – осадила ее Веста. – Собирай-ка вещички, да выметайся. Надоела ты ему, понятно?

Женщина по цвету сравнялась с вареной свеклой, а глаза ее выкатились из орбит. Несколько мгновений она хватала ртом воздух, будто не могла надышаться, а потом завопила:

– Дрянь подзаборная!… А ты потаскун старый!…

Дальнейшие слова были Мюрру незнакомы. Конечно, Веста существенно расширила его словарный запас, однако до местных ругательств дело не дошло. Повелитель Холода не понимал, что сейчас говорит жена Кайла Мортера, хотя о смысле догадывался.

Его охватила оторопь. Впервые в жизни на него кричали, причем так противно и визгливо. Он молча стоял, слушал и чувствовал, как в душе нарастает раздражение. Ему казалось, будто крик осязаем – Мюрр словно проваливался в мутную зловонную трясину. Стало невмоготу, захотелось прекратить все это и немедленно. И он сделал то единственное, что умел делать безупречно – вонзил в шею женщины ледяной клинок.

Наступила относительная тишина. Жена Кайла Мортера захлебывалась кровью и медленно оседала на пол. Веста зажала себе рот руками, чтобы не завизжать, и расширившимися от ужаса глазами смотрела на нее. Потом перевела дикий взгляд на Мюрра.

– Она кричала, – стал оправдываться он, догадываясь, что сделал что-то не то. – Она же кричала… Было неприятно…

– А… – Веста с видимым усилием взяла себя в руки. – Значит, ты не любишь, когда на тебя кричат. Надо запомнить, – вполголоса пробормотала она и уже громче добавила: – Так ей и надо, стерве. Но давай пока оттащим ее куда-нибудь в сторонку… а хотя бы под стол… пока слуги не сбежались… И подумаем, как быть дальше.

Им не повезло. Привлеченная криком матери, в холл вошла дочка Мортера – уже достигшая периода зрелости деваха с пышными формами и сварливым, как у матери, выражением на круглом лице. Увидела отца, тащившего тело агонизирующей матери за ноги, и заорала на весь дом.