Ты - все, что я хочу - Сесиль фон Зигесар

Нейт отдал погремушку, и она громко затрещала. От резкого звука Йель начала шевелиться и хныкать, дергая руками и ногами во все стороны и морща лицо, похожее на сушеный абрикос.

Блер нагнулась над кроваткой и достала сестричку.

— Ш-ш-ш, — прошептала она. — Ничего страшного. Спи, моя маленькая. — Она покачала ее, и Йель успокоилась. Затем Блер положила малышку обратно и поправила одеяльце, — Вот так. Спи, — сказала она и взглянула на Нейта.

— Она такая красивая, — сказал Нейт срывающимся голосом, а затем взял Блер за руку и вытащил в коридор. Она закрыла дверь в детскую, после чего Нейт страстно обнял ее. — Моих родителей нет дома, — прошептал он ей в волосы.

Пентхаус был таким безмолвным, что Блер казалось, будто она слышит стук своего сердца. Тайлер и Аарон смотрели кино в библиотеке, а мама с Сайрусом куда-то ушли. Но она никак не могла заниматься сексом с Нейтом, когда Йель невинно посапывала в соседней комнате. Она закрыла глаза и поцеловала его еще раз, прежде чем прошептать: «Да, я готова».

Наконец-то.

Дженни никогда не считала, что умеет хорошо танцевать, но разве можно было удержаться от танца в этих сумасшедших белых ботильонах? А самым потрясающим в ее бирюзовом кожаном жилете было то, что он все держал на своих местах. Никаких скачков груди. Никаких случайных прикосновений. Никакого уханья-буханья. Собственно, и без жилета она бы нормально себя чувствовала. Гораздо, лучше, чем нормально.

«Рэйве» прекратили играть и объявили о коротком перерыве. Но «Уиффенпуфы» только входили в раж.

«Раз, два, раз, два, три…» — начали они и обратили свое внимание на Дженни. «Дженни, о Дженнифер. Младшая сестра Серены, Дженнифер. Они не похожи. Одна высокая, другая нет, но они прекраснее всех на земле».

К Дженнифер подошла Серена и, покачиваясь в такт песни, положила ей руку на плечо. Остальные гости двигались по комнате, не обращая внимания на то, что настоящая музыка закончилась.

«Дженнифер, у нее здоровенные буфера!» — громко пропел Чак Басе, проходя мимо двух девушек и тряся перед ними задом. В комнате послышалось несколько смешков.

О-о-х.

— Ты знаешь, она сделала с ним это однажды, — прошептала девушка из «Ситон Арме» своей подруге. — В октябре их поймали на вечеринке, в туалете. Она была, типа, абсолютно голой, а Чак вставлял ей прямо на унитазе.

— Я думала, он голубой, — ответила девушка в новенькой футболке колледжа Вассара.

«Все хотят прижаться к большим сиськам Дженни!» — продолжал Чак.

— У Чака Басса волосатая жопа! — громко пропела в ответ Серена. — Не обращай внимания, — сказала она Дженни.

Но вместо того, чтобы покраснеть от гнева и дикого стыда, Дженни рассмеялась от всей души. Две недели назад подобное выступление Чака было бы унизительным. А сейчас все смеялись над ним, и не вместе с ним. И теперь, когда скандал — или два, или три — был позади, она гордо расправила плечи, поверила в себя. У нее было прошлое, своя история. Она была девушкой, о которой говорили. Большие буфера и все такое, но она, Дженнифер, была обречена на успех.

И если жизнь повернется хреново и все пойдет куда-то не туда, она может попасть в интернат, чем ее не раз пугал отец. И там она возродится из пепла. А может, даже вернется из интерната и возродится еще раз, так же как Серена.

У нее, возможно, даже будет столько же бойфрендов, сколько у Серены. Когда-нибудь.

— Не угостишь сигареткой, дружище? — спросил у Дэна Дамиан Полк, лидер-гитарист «Рэйвс» и один из его любимых музыкантов. Но Дэн был слишком пьян, чтобы благоговейно трепетать при виде такой суперзвезды. Он протянул смятую полупустую пачку «кэмел», которую открыл всего полчаса назад, и Дамиан прикурил сигарету от желтой биковской зажигалки Дэна. Дамиан был одет в нечто вроде холщового коричневого военного пальто, на котором сзади черной краской были написаны слова на финском или еще а каком-то подобном странном языке. Это пальто выглядело настолько безобразно, что носить его могла только знаменитость. — Не в курсе, кто здесь живет? — спросил он.

— Я, — пьяным голосом ответил Дэн. — Типа, со своей девушкой. Это квартира ее сестры, но она в отъезде.

Дэн решил не упоминать Тиффани. Он предпочитал думать, что Тиффани и вовсе не существует. И если вспомнить, он весь вечер не видел ни Ванессу, ни Тиффани. «Сколько времени может занять пирсинг?» — вертелось в его затуманенном от водки мозгу.

Дамиан задумчиво кивнул.

— Ты не в курсе, кто написал все те песни, ну те, в черных кожаных блокнотах, которые я нашел в другой комнате? — спросил он.

Дэн вдруг задумался, не отключился ли он окончательно и не видит ли весь этот разговор во сне.

— Это стихи, — поправил он, пытаясь отмахнуться от пропитанных счастьем мелодичных звуков, издаваемых «Уиффенпуфами», которые все еще пели серенаду его сестре. Высокий парень в очках в широкой оправе и невысокого роста женщина с рыжеватыми светлыми волосами танцевали танго. — Это мои стихи. — Дэн попытался встать, но его колени подогнулись, и он опять сполз по стене. Если в ближайшее время он не поднимется, то обмочит штаны.

Дамиан собрал полы своего пальто в руку и присел перед Дэном.

— Я тебе говорю, чувак, это песни.

Дэн остекленевшими глазами уставился на знаменитый десятисантиметровый шрам на не менее знаменитом лбу Дамиана. Говорили, он получил его после падения с велосипеда. У него что, от этого крыша поехала?

— Чувак, — продолжал настаивать Дэн, — я написал их. И это стихи.

— Песни. Песни, песни, песни. — Дамиан протянул руку и поднял Дэна. — Идем, я покажу.

Дэн потащился следом, спотыкаясь об окружающих и бормоча извинения.

— Эй, когда вы снова будете играть? — крикнул кто-то.

— Скоро, придурок, — гаркнул Дамиан, показывая средний палец.

Комната Ванессы была так же забита людьми, как и гостиная. Остальные участники «Рэйвс» собрались на кровати, перебирая блокноты Дэна.

— Ты видел эту? Называется «Шлюхи», — сказал Дамиану бас-гитарист. — Получится отличная, типа, баллада о доставшей любви. Вроде идеальной песни для середины выступления. Особенно после этой смешной «Убить Пьянь».

Дэн уставился на них. Он по-прежнему думал, что спит, а может, просто умер, после того как на него наступил один из здоровых друзей-строителей Тиффани.

Дамиан подтолкнул его вперед.

— Я нашел чувака, который написал, их, — сказал он. — И вид у него нормальный, вполне подходит для фронтмена.

Дэн покачнулся. Фронтмен?

— А петь он хоть может? — спросил барабанщик, оглядывая Дэна с ног до головы и подергивая свои странного вида, пугающие усы. Стиль «Рэйвс» был полной кашей. Что-то от клевого старшего брата, что-то от серийного убийцы.