Танкист - Валентин Александрович Егоров

не крошился под его массой. Тяжелый танк даже слегка увеличил скорость, направляясь в другой конец полосы, где виднелись свежевырытые капониры и самолеты. Вскоре и простым глазом можно было рассмотреть разбитые и даже, возможно, целые самолеты, которые сгрудились в самом начале, в стартовой зоне, ВПП.

– Истребители И-16, МИГ-3 и ЛАГГ-4. – Безинтонационным голосом вдруг начал опознавать самолеты ИскИн.

Прошка только мысленно удивился тому обстоятельству, что ИскИн заговорил голосом, а не в мысленном диапазоне. Но вот кончились советские самолеты, впереди показалась линейка из шести самолетов другой конструкции.

– Немецкие истребители «Мессершмидт 109». – Произнес ИскИн.

Сергей Мышенков резко повернул машину направо и ее корпусом начал сминать хвостовые оперенья немецких истребителей. А Прошка в это время вслушивался и внутренним зрением всматривался в окружающее его пространство. Он увидел, как влево в полутора километрах от них суетится большая группа людей, было несколько трудно разобрать, что это были за люди, но ИскИн вдруг произнес:

– Цель номер один, скопление военнослужащих полицейского украинского батальона!

Тремя выстрелами прогремела танковая пушка и три фугасных снаряда разорвались в самом центре суетящейся массы людей, после чего толпа мгновенно разбежалась и попряталась.

– Вижу, как вы снарядами накрыли украинских полицейских. Поднимаемся в атаку. Михаил, если ты слышишь меня, то дай еще два фугасных снаряда по следующим координатам.

И Ренат Зиггатулин начал Михаилу Кувалдину диктовать координаты цели.

Прошка же мысленно удивился тому обстоятельству, как интересно развивается этот бой. Казалось бы, все команды проходят через него или через его сознание, но он еще ни разу не подал голоса или мысленно чего-нибудь приказал. Сергей, покончив с шестеркой «Мессершмидтов», развернул КВ и, возвратив танк на взлетную полосу, снова продолжил движение танка дальше по ВПП. Но вскоре Мышенков убедился в том, что все интересные места на ВПП пройдены, тогда Прошка ему приказал выдвигаться навстречу острию атаки красноармейцев Зиггатулина.

Видимо, к этому времени информация о разгроме эсэсовского батальона и о появлении вражеского танка на территории авиабазы дошла и до командира украинских полицейских. Полицейские быстро собрались, сели в грузовики «Опель-блитц» и отправились в неизвестном направлении. Взвод немцев охранников убыл еще ранее, по всей очевидности, связь у немцев работала гораздо лучше, чем у украинцев, и они успели вовремя покинуть авиабазу, ставшую слишком беспокойным местом. На какое-то время авиабаза номер двадцать перешла в руки восставших красноармейцев.

КВ подошел к двухэтажному зданию, где раньше размешалась комендатура сначала советской, а затем немецкой авиабазы, и танк, тяжело качнувшись, остановился и заглушил двигатель у центрального подъезда. Его люки открылись, и первым на землю спрыгнул рядовой Прохор Владимирович, командир танка, выпрямившись, он внимательно осмотрелся вокруг. Вскоре Прохор стоял в окружении своих танкистов, он повернулся к Михаилу Кувалдину и сказал:

– Миш, что-то на душе мне подсказывает, что где-то рядом от нас находится, то ли склад, то ли чулан какой, в котором можно найти интересные вещи. Ты бы с Николаем прошелся бы вокруг, да и посмотрел, где и что плохо лежит. На мелочи не разменивайся, ищи пушки и снаряды к ним, можно и пулеметы!

В этот момент к танкистам подошел совсем молодой красноармеец и поинтересовался:

– Парни, кого из вас Прохором кличут? Его к себе наш Батя завет!

Прошка вышел вперед и сказал:

– Ну, меня Прохором кличут! Давай, веди меня к своему Бате!

По дороге в нескольких словах красноармеец рассказал о своем Бате. Такой ж, как и он, молодой красноармеец, отслужил срочную в армии только командовал отделением. Попал к немцам в плен, бежал и где-то пропадал с неделю, а вчера снова появился вместе с подпольщиками Орши и поднял их на восстание. Восстание пошло очень трудно, многие товарищи погибли в бою с полицейскими, красноармейцы уже начали переставать верить в его успех, но в самую последнюю минут все перевернулось и они победили. Сейчас все по приказу Бати ищут оружие и грузовики на этой базе, чтобы с оружием в руках перебраться в лес.

Ренат Зиггатулин сидел в кабинете немецкого коменданта базы в окружении многих красноармейцев и что-то терпеливо им объяснял. При виде Прохора, он извинился перед своими товарищами, прервал свое объяснение и крепко обнялся со своим бывшим командиром.

– Честно говоря, не думал, Прохор, что мы так быстро снова встретимся. Но судьба сама себе на уме, определяя судьбу того или иного человека, вот она нас и свела вместе на какое-то время. Прежде всего, хочу сказать тебе «большое спасибо» за то, что твой экипаж так грамотно расколошматил эсэсовцев. С ними бы мы не справились!

– Да, чего уж там! Так у нас получилось, но до конца этот батальон мы так и не добили, многие сумели уйти. Думаю, что сейчас Орша на ушах стоит и решает, кого направить в Болбасово для устранения возникшей проблемы на авиабазе. Потерять за просто так шесть новеньких истребителей, кому-то за такое явное пренебрежение к работе здорово от начальства достанется. Да, и ты неплохо со своими красноармейцами здесь поработал.

– Не все у нас получилось из того, что задумали! Полагали, что на этой базе имеется все, что нам необходимо для жизни в партизанах. А пока потеряли сто товарищей в обмен на шесть твоих истребителей. Дороговато! Знал бы что так могу обернуться дела, в бой с полицейскими вступать бы не стал. Они какие-то дикие были, дрались за каждый метр своей обороны. Немцы убежали спасать свои жизни, э ти козлы стреляют и стреляют, пройти не дают.

В этот момент среди красноармейцев возникла непонятная тревога.

Батя, Ренат Зиггатулин, прекратил разговор с Прохором, и поинтересовался у ближайшего красноармейца, что там случилось. Тот только недоуменно пожал плечами и не тронулся с места, вместо того, чтобы бежать и выполнять приказ своего командира.

– Да, подумал Прошка, – придется тебе, Ренат, немного подкрутить гайки с армейской дисциплиной. Плен плохо сказывается на характерах и повиновении бойцов, они перестают ощущать себя в рамках строгой дисциплины.

В этот момент на ментальную связь вышел Михаил Кувалдин и радостно сообщил о том, что он с Николаем нашел хорошо укрытый склад с пушками, пулеметами, бронетранспортерами, снарядами и патронами.

3

Последнее время Прохор Ломакин начал слишком много полагаться на свое внутреннее чувство, они прошли более тысячу километров пути, а им, экипажу тяжелого танка КВ, продолжало невероятно везти, благодаря этому его чувству. Прежде всего следует отметить, что все они оставались пребывать живыми и здоровыми, никто из членов экипажа не получили не единого ранения, что в военное время можно было бы