Похищенное сердце - Барбара Картленд

– Это единственная причина вашего прихода?

Сделав вид, что не расслышала, она промолчала. Айван отвернулся к огню.

– Нет нужды извиняться, – мрачно произнес он.

– Я хочу рассказать… вам, что… произошло.

– Объяснения совершенно не нужны, – резко сказал он, не глядя на девушку, – и к тому же нестерпимо скучны. Если вам нужна ваша одежда, то я уже выслал ее в отель «Негреско».

Аманда смотрела на него, едва дыша.

Все оказалось даже хуже, чем она могла себе представить. Джексон, очевидно, просто вычеркнул их обоих из своей жизни.

Она стояла, дрожа, чувствуя невыразимое одиночество, не зная, что делать. Айван с видимым усилием оторвался от своих размышлений и сказал:

– Простите меня, я забыл об элементарной вежливости. Садитесь, пожалуйста. Не желаете ли что-нибудь выпить? Кофе? Бренди? Полагаю, вы уже поужинали?

Теперь он говорил своим обычным решительным тоном без малейшего проблеска теплого чувства или понимания. Аманде казалось, что каждое его слово вонзается в ее сердце, как нож.

Так, значит, они больше не нужны ему. Ей нечего было больше сказать и ничего не оставалось, как только уйти.

Она, не глядя, повернулась к двери и уже была на пороге, когда Айван резко окликнул ее:

– Куда вы? Позвольте мне по крайней мере предложить вам остаться. Кроме того, вы ведь так и не сказали, почему, собственно, приехали.

Вздрогнув от жестокости этих слов, Аманда едва слышно проговорила:

– Пожалуйста… пожалуйста… не надо.

– Что не надо?

Теперь Айван смотрел ей в лицо.

– Не надо со мной так разговаривать, – сказала Аманда едва слышно. – Я знаю, Вернон оскорбил вас… а я только все испортила… Хотя пришла извиниться и попытаться объяснить… и просить вас…

Она замолчала, потому что не могла продолжать. Она не знала, о чем собиралась просить.

Она снова повернулась к двери, готовая ступить в темноту ночи, когда услышала властный голос Айвана:

– Аманда, идите сюда.

– Я думаю… мне лучше уйти, – прошептала она.

– Аманда, идите ко мне, идите сюда, – повторил он. Но она просто не могла сделать ни шагу к нему. Помолчав, он сказал:

– Не хотите же вы, чтобы я тащил вас силой? Я устал!

– Нет… нет, конечно… нет!

Девушка нерешительно обернулась с порога. Айван неожиданно улыбнулся.

– Почему бы вам не снять жакет? Когда вам и вправду надо будет идти, я помогу вам его надеть.

Аманда бросила жакет на диван. Затем, не желая, чтобы он видел ее лицо, села на ковер у камина у его ног и, так же как он, стала смотреть на огонь.

В отсветах пламени ее светлые волосы казались живым золотом.

– Я жду.

– Чего?

– Вашего рассказа. И, как ни странно, мне интересно узнать, что же именно вы собирались мне рассказать.

Его слова смутили ее.

– Я… я… пришла лишь извиниться, – начала было она, но Айван прервал ее:

– Вы это уже говорили. Но в чем истинная причина вашего прихода?

Аманде показалось, что комната стала медленно расширяться, сердце ее бешено колотилось, она не могла ничего сказать и только старалась не отводить глаз от огня.

Затем она услышала очень спокойный голос Айвана:

– Посмотрите на меня, Аманда. Вам не идет сердиться. – Так как она молчала, он добавил: – Пожалуйста, Аманда.

Его воля буквально вынудила ее повернуть голову и посмотреть ему в лицо.

Их взгляды встретились, и казалось, время остановилось.

– Скажите же мне, Аманда, – хрипло прошептал он.

– Я… не могу. Вы знаете… я не могу.

– Но ведь и я не могу сказать это за вас, потому что я боюсь ошибиться, боюсь, что я придумал слова, а вы вовсе и не собираетесь мне говорить их.

– Как… я узнаю… что вы хотите услышать то, что я скажу?

Он протянул руку, и Аманда, не задумываясь, положила на нее свою.

– Что ж, испытайте меня, – сказал Айван. – О, моя дорогая! Пожалуйста, испытайте меня!

Казалось, его рука подтолкнула их друг к другу. Аманда опустилась перед ним на колени, глядя на него снизу вверх, не в силах отвести взгляд.

В ее душе возникло нечто волнующее и неизъяснимо прекрасное, однажды уже соединившее их безмолвной связью, не выразимой словами.

Айван склонился к ней, и его лицо оказалось совсем рядом с ее лицом. Он тихо взволнованно повторил:

– Аманда, почему вы вернулись?

– А вы… хотели, чтобы я вернулась?

– Я думал, что потерял вас, и мне казалось, что мир вокруг меня рухнул.

О! Теперь-то она знала, что на самом деле мир соткан из золотых нитей и его освещают звезды. Комната бешено закружилась вокруг них.

– Я… я люблю тебя, – шепнула Аманда, и огонь в его глазах был ей ответом.

Айван обнял ее и поднял с пола, голова девушки легла на его плечо.

– Я люблю вас, Аманда. Я люблю вас так, как и не думал, что способен любить, – страстно проговорил он. – Когда я впервые увидел ваше прекрасное личико, оно пленило меня. Но я был тогда болен и сам не понимал, что именно ваше лицо видел с тех пор во сне, когда вы пришли сюда на следующий день, я понял, что вы та, кого я ждал, о ком мечтал. Это очень трудно объяснить, но я с трудом заставлял себя разрабатывать план проникновения на виллу Макса Мэнтона. Все во мне противилось этому преступлению против моей любви.

Его губы приблизились к ее, и счастье, которое она испытывала в его объятиях, почти лишало Аманду способности понимать его слова.

Она только чувствовала, что каждый ее нерв трепещет от прикосновений этого человека, навсегда и безвозвратно похитившего ее сердце.

– Сейчас все… позади, – мягко сказала она. – Забудь… об этом. Мы так много можем сделать… вместе.

– Мы будем вместе, и это самое главное. Я порву со всем прочим. Той ночью, когда ты пришла сюда дрожа от холода, с израненными ногами, я понял, что рискую тем, что единственно важно для меня, ради дурацкой мечты о власти и справедливости. Я больше никогда не подвергну тебя опасности, дорогая, я буду беречь и защищать тебя до конца жизни.

Он замолчал и взглянул ей в лицо. Щеки ее горели, а глаза сияли.

– Тебе никогда не сбежать от меня. Понимаешь? Я никогда, никогда тебя не отпущу.

– Я и хочу быть… всегда с тобой, – прошептала Аманда. – Я не знала… что такое… любовь. О, Айван, как… это… прекрасно!

– Прекрасно? Это рай после долгого томления в аду! О, Аманда, я так люблю тебя! Скажи мне еще раз, что и ты любишь меня. Я никак не могу поверить, что это правда.