Испытание на прочность - Алексей Ильин

— Такеши, — Су Мин села, и гладкие волосы рассыпались по обнаженным плечам, — я, конечно, тщеславна, но не настолько же, чтобы желать быть единственной. Мне достаточно оставаться номером один.

Он попытался заговорить, но женщина легонько прижала палец к губам, заставляя молчать:

— Миюки умерла, — сказала Су Мин, и Абэ вдруг осознал, что это имя впервые не отзывается в его душе болью. — Я жива. Нам с ней нечего делить, мы по разные стороны. Вот когда погибну, тогда и разберемся, кто из нас номер один. Может, и обе сразу, — в голосе послышалась улыбка. — Так тоже бывает.

Абэ слушал ее и понимал: прошлое, наконец, действительно прошло. Оно не оставляло его семнадцать долгих лет и вдруг… покинуло. Исчезла боль, к которой он за эти годы так притерпелся, что перестал замечать. А сейчас, осознав, что боли больше нет, вдруг ощутил опустошение и невероятное облегчение, какого даже не мог себе представить.

Миюки ушла. Вместо нее пришла Су Мин. Абэ всегда знал, что прошлое — чтобы помнить, настоящее — чтобы жить. Но знать мало. Почти двадцать лет его прошлое было сильнее настоящего. И понадобился подарок Судьбы — кореянка Су Мин — чтобы вернуть утраченный еще в юности покой.

Рано или поздно он и две его женщины встретятся где-то там, за Гранью. И всё решат. Но стоит ли думать об этом сейчас? Он потянулся к собеседнице, убрал с ее лба длинную прядь волос. В темноте черты Су Мин еле угадывались.

— Я тебя люблю, — сказал Абэ то, что никогда в жизни не говорил никакой другой женщине.

Она в ответ подалась к нему — теплая, ласковая. А где-то на краю сознания тихо, будто из-за Грани, прозвучал мелодичный, хорошо поставленный, но при том все-таки искренний, давно позабытый смех…

Впрочем, наверное, показалось.

Иногда по утрам Дейв вставал с постели в удивительно благостном расположении духа. Как правило, причиной отличного начала дня был отлично проведенный вечер. Нервное напряжение отпускало, всё казалось прекрасным. В такие моменты он наслаждался жизнью. По-настоящему наслаждался.

Сегодняшнее утро было как раз таким. Дейвом овладели умиротворение и спокойствие. Вчера он вернулся с работы уже после полуночи. Не собирался задерживаться, но заигрался с био-образцом. Девка, правда, попалась какая-то вялая, но он придумал, как ее расшевелить. Пришлось, конечно, повозиться… однако результат того стоил. Как дело пошло, даже про время забыл. Опомнился лишь тогда, когда лабораторная крыска отрубилась в третий раз. Да и сам уже устал. Пора было запирать подопытную до следующего вечера, к тому же дома ждала Джеллика.

Впрочем, о ней Дейв думал мало. Все его мысли были сосредоточены на том, что было в лабораторном боксе. Он смаковал эти воспоминания по дороге домой, прокручивал их в голове раз за разом, растягивал и… с легким томлением в груди думал о том, как сделать завтрашний вечер более волнительным.

А еще нужно что-нибудь подбросить Мейсону. Может, небольшую премию или что он там из аппаратуры хотел? Заручиться, так сказать, лояльностью полезного человека.

Дома ждала горничная — хорошо выдрессированный трясущийся зверек. Ванна, горячий ужин, вино, свечи, все, как любил хозяин. А потом Дейв упал спать. И вот проснулся наутро в отличном настроении, неспешно оделся, спустился к завтраку, намазал джемом хрустящий французский тост и уже поднес его ко рту, как вдруг зазвонил голографон.

Джеллика немедленно достала пульт и замерла, готовая к любым распоряжениям. Хозяин лениво кивнул, после чего горничная торопливо вжала кнопку «принять вызов».

Посреди гостиной возникла голограмма Эледы Ховерс, и Дейв едва не подавился завтраком.

— Привет, Дейв! — улыбнулась мисс Ховерс. — О, прости, я не вовремя. Впрочем, у меня приятные новости, а с приятными новостями можно вторгнуться даже в утреннюю трапезу.

— Доброе утро! Все в порядке! — мистер Парсон поспешно отложил тост и отодвинул чашку с кофе.

— Ты завтракай, завтракай, — Эледа прошлась по комнате. — Не удивляет, что я стала с тобой так часто общаться?

— Нет… то есть да, но… — Дейв, следуя ее приказу, незамедлительно схватился за отставленную только что чашку с кофе.

— Ну, ты сам виноват, — увидев, как вытянулось в испуге лицо собеседника, мисс Ховерс засмеялась и пояснила: — Не надо было так хорошо работать. В общем, после твоих впечатляющих результатов стало понятно, что нынешнее кресло для тебя тесновато. К тому же, когда твоя информация по третьей лаборатории пойдет в ход, тебе лучше находиться подальше. Поэтому сейчас надо решить вопрос, как именно тебя повысить, то есть где от твоего профессионализма будет больше пользы.

— Спасибо, я…

— Так вот, в лаборатории тебя ждет вызов на выездную комиссию. Отработаешь там, а заодно присмотришься к председателю и дашь потом краткое резюме о возможностях использования, выявленных слабостях и так далее. Понимаешь меня?

— Да, мисс Ховерс! Конечно! А куда выезжать?

— В письме все сказано. Вылет через три часа, завтра вечером, думаю, вернешься, послезавтра я с тобой свяжусь, подготовь подробный отчет. Работай, Дейв, — она посмотрела ему прямо в глаза. — Я никогда не сомневалась в том, что от тебя будет польза.

Дейв вскочил из-за стола, однако собеседница уже исчезла — Эледа оборвала вызов. Мистер Парсон застыл, с восторгом глядя в центр комнаты, где только что прохаживалась голограмма бывшей одноклассницы. Он забыл про завтрак и даже про Джеллику. Он был счастлив. Одуряющее счастлив. Он полезен Ховерсам, его отметили! Его еще раз поднимут!

Некоторое время он пытался совладать с эйфорией, а потом, наконец, снова сел за стол. Таким счастливым Дейв не ощущал себя очень давно. Горничная поспешно метнулась к хозяину, забрала чашку с остывшим кофе и поставила другую — заново наполненную. Дейв откинулся в кресле и сделал полный наслаждения глоток. Хороший вечер сменило хорошее утро, которое вот-вот сменит хороший день.

Хозяин посмотрел на стоящую рядом прислугу. Джеллика робко улыбнулась:

— Поздравляю, мистер Парсон, — сказала она неуверенно.

Милая угодливая зверушка. Как вышколил! А ведь уже второй день толком ею не занимался, и сегодня с дрессировкой уже не получится… Надо будет придумать ей домашнее задание. А то новые женщины и новые впечатления — это, конечно, хорошо, но и уже выдрессированную забывать не стоит.

* * *

В своей квартире Эледа задумчиво смотрела в пространство над панелью голограммера — туда, где только что растаяло изображение Дейва Парсона. Это ж надо было так ошибиться когда-то… и неважно, что ей было четырнадцать.

Рядом вздохнул Батч.

— Я уже поняла, что ты крайне недоволен необходимостью работать сегодня и завтра в одиночку, — Эледа повернулась к телохранителю. — Не надо так многозначительно сопеть.