Порочная невинность - Нора Робертс

Вот ведь, уже безумно в него влюбилась!

– Да, мэм, – ответил Дуэйн с отменной вежливостью. – Я вижу, что он в порядке, и просто заехал за ним, чтобы отвезти его домой.

– Какая у вас, наверное, заботливая, дружная семья.

– Да, мы, как правило, держимся друг друга. Дуэйн улыбнулся, и его улыбка неожиданно показалась ей просто обворожительной – несмотря на налитые кровью глаза.

– Никогда прежде не встречала подобных отношений в семье, – искренно призналась Кэролайн.

– Ну, я поехал, Тэк! – крикнул Тэлбот. – Я дам тебе знать, что к чему.

– Да, пожалуйста, сделай все возможное. Спасибо. Такер отвернулся: он просто не в состоянии был наблюдать, как буксируют его машину. Это было почти все равно как если бы уносили на носилках кого-нибудь из близких.

– Приятно было опять с тобой увидеться, Кэролайн, – сказал Дуэйн и подошел к машине. – Давай, Такер, едем.

– Минутку. – Такер повернулся к Кэролайн:

– Я очень благодарен тебе за медицинскую помощь, а еще больше – за то, что ты выслушала меня. Я и не подозревал, что так нуждаюсь в человеке, который умеет слушать.

Она сразу поняла, что он говорит искренно. В глазах не было насмешки, а в голосе – язвительных ноток.

– Пожалуйста, можешь приезжать ко мне.

– Просто не знаю, чем тебе отплатить… Придумал! Приглашаю тебя сегодня на обед в «Сладкие Воды».

– Но, Такер, ты вовсе ничего не должен…

– В любом случае мне бы хотелось встретиться с тобой при более удачных обстоятельствах, чем до сих пор. – Он провел большим пальцем по ее подбородку. – Кроме того, мне просто приятно тебя видеть.

Сердце у нее на мгновение встрепенулось, но голос остался спокойным и ровным:

– Такер, мне вовсе не хочется начинать с кем-либо какие-то новые отношения.

– Но приглашать соседей к обеду – хороший добрый обычай.

Кэролайн невольно улыбнулась:

– Ну, против добрососедских отношений я не возражаю.

– Черт побери, Тэк, ты не можешь просто поцеловать ее на прощание и загрузиться в машину?

Улыбнувшись брату, Такер коснулся пальцем ее губ и сказал:

– Но она мне не позволяет. Пока. Приезжай часам к пяти, Кэро. Я покажу тебе «Сладкие Воды».

– Хорошо.

Она смотрела, как он подошел к «Кадиллаку», осторожно сел рядом с братом и ослепительно улыбнулся, когда Дуэйн рванул с места и помчался, пренебрегая опасностью, по самой середине дороги.

– Я сломя голову мчусь домой, думая, что ты разбил себе башку или стряслось что-нибудь похуже, а ты мне сообщаешь, что к обеду будут гости! – Делла сердито проткнула палочкой пирог, проверяя его готовность. – И я теперь даже не знаю, какая у нас сегодня будет выручка. Пришлось оставить вместо себя Сьюзи Трусдэйл, а она ничего не смыслит в торговле.

Понимая, что этот аккомпанемент будет теперь звучать еще три часа, Такер решил действовать. Он вытащил из кармана двадцатку и шлепнул ее на стойку буфета.

– Вот, получай. Мой взнос в пользу распродажи булочек лютеранской церковью Святой Троицы.

– М-м-м, – ловкие пальцы Деллы молниеносно ухватили двадцатку и спрятали ее в глубокий карман фартука. Но она еще долго не могла успокоиться:

– Меня чуть удар не хватил, когда прибежала Эйрлин и сказала, что ты разбил вдребезги машину. А я тебе говорила, когда ты ее покупал, что от иностранных автомобилей добра не жди! Да и от гонок по дорогам в божий день воскресенье – тоже.

Все еще кипятясь, она подровняла края пирога.

– И вот я без памяти лечу домой, не зная, жив ты или уже помер, а ты мне говоришь, что пригласил гостя к обеду. Можно подумать, будто окорок сам собой поджарится в духовке. И не кого-нибудь пригласил, а внучку Эдит! Я очень любила Эдит. Она мне рассказывала, что ее внученька была и в Париже, и в Италии, и в Букингемском дворце, и даже обедала в Белом доме с самим президентом Соединенных Штатов. И надо же, она приедет обедать, а у меня нет времени даже посмотреть, не нужно ли снова почистить серебро! Да твоя мама – упокой господь ее душу – в гробу перевернется, если я подам к столу плохо вычищенные приборы.

Делла вытерла лоб тыльной стороной ладони. При этом ее тяжелый заговоренный браслет громко звякнул.

– А мужчины, конечно, думают, что обед готовится сам по себе!

Такер, чистящий картошку, нахмурился:

– Но я же тебе помогаю?

Делла презрительно фыркнула и взглянула на него свысока.

– Хорош помощничек! Ты срезаешь слишком толстую кожуру и уже разбросал ее по всей кухне.

– Господи боже мой!

Но тут в глазах Деллы блеснула холодная ярость, которой Такер привык побаиваться.

– Не смей всуе поминать имя божие!

– Я вымою пол, Делла.

– И я об этом позабочусь, будь уверен! Только не кухонным полотенцем.

– Хорошо, мэм.

«Самое время пустить в ход тяжелую артиллерию», – подумал Такер. Он поставил миску с картофелем в раковину, подошел к Делле и обвил руками ее талию довольно внушительного объема.

– Но я просто хотел как-то отблагодарить Кэролайн за то, что она починила мою голову.

– Я еще посмотрю, что она собой представляет. Говорят, она не дурна собой, только слишком худая, – проворчала Делла. Он спрятал улыбку в ее рыжих кудрях.

– Да, мне это тоже приходило в голову.

– Боюсь, что это не в голову тебе пришло, а туда, где у тебя «молния» в штанах! – Делла все еще сердилась, однако губы ее уже дрогнули в усмешке. – Но ты ведь вроде бы никогда не любил худышек.

– Это верно. Вот я и подумал, что она прибавит в весе, попробовав твою стряпню. Ты же сама знаешь, что никто во всем графстве не готовит лучше тебя.

Делла опять фыркнула и отстранилась, но на щеках ее заиграла краска удовлетворенного самолюбия.

– Ну, я вообще-то не возражаю подкормить девушку. Ведь они такой еды и в Белом доме не едят. – Делла хихикнула и шлепнула его по рукам. – Но если я не кончу заниматься делом, она останется голодной. Оставь картофель в покое и выметайся. Я все сделаю сама и быстрее, если ты не будешь здесь сшиваться.

– Да, мэм, – и Такер запечатлел на ее щеке поцелуй. Выйдя из кухни, он наткнулся на Дуэйна, растянувшегося на полу – так удобнее было смотреть бейсбольный матч.

– Тебе не мешало бы побриться.

Дуэйн пошевелился, протянул руку к бутылке колы и сел, скрестив ноги.

– А ты не боишься, что, если я побреюсь, она сразу увидит, кто из нас красивее? И что ты станешь тогда делать?

– Ничего, я готов рискнуть. Дуэйн фыркнул: