Накануне 23 августа 1939 года - Арсен Мартиросян

Далее Клейст сказал, что, работая в бюро Риббентропа специальным референтом по украинским вопросам, он в течение недели (с 6 по 11 марта) по поручению Риббентропа готовил для Гитлера материалы по украинским проблемам в связи с акцией против Чехословакии. В своих памятных записках и сообщениях Гитлеру, сказал Клейст, я испробовал все, чтобы спасти Карпатскую Украину. Я указывал на важное значение, которое имеет Карпатская Украина в связи с германскими планами на Востоке. Я обращал внимание на то, что возмущение украинцев Германией должно быть огромным, если мы отдадим Карпатскую Украину Венгрии. Наконец, я указал на то, что мы не можем вдруг сразу порвать с украинцами, после того как мы до этого, особенно в результате образования Карпатской Украины, пробудили в них самые большие надежды на помощь и поддержку со стороны Германии. На Гитлера эти аргументы не произвели впечатления. Как сообщил мне Риббентроп, Гитлер на все это лишь заявил: «Это трагично, но неизбежно». По словам Риббентропа, Гитлер выступил также против мнения, что он якобы каким-либо образом уже заангажировался в украинском деле. Гитлер будто бы сказал: «Если бы я связался с украинцами и с их политическими планами, то в Вене не было бы принято третейского решения,[119] которое сделало Карпатскую Украину нежизнеспособной».

На мой вопрос, не выпустил ли Гитлер совершенно из рук украинскую карту, занимая такую позицию, Клейст ответил: «Гитлер, очевидно, позже намерен снова ввести в немецкую игру украинскую карту, когда будут осуществляться германские планы на Востоке. Он думает, вероятно, что украинцы снова присоединятся к нам, так как при любых обстоятельствах они зависят от германской помощи». Это толкование слов Гитлера подтверждается следующим фактом. К памятной записке для Гитлера я приложил в качестве дополнения карту из украинского атласа, на которой была обозначена будущая империя Великой Украины. Гитлер, как сообщил мне Риббентроп, отложил эту карту в сторону со словами: «Все это пока еще мечты». Если он говорит «еще», то, вероятно, думает, что позже они однажды должны стать действительностью.[120]

18. Спецсообщение ГРУ № 143463 сс от 23 марта 1939 г. О событиях в Восточной Европе.

…По заслуживающим внимания сведениям, исходящим из германских дипломатических кругов в Варшаве, Германией намечаются следующие мероприятия:

1. Реакция Англии оценивается Берлином более слабой, чем это ожидалось, а потому Германия решила расширить свои действия в Восточной Европе присоединением Клайпеды и ударом по Румынии.

2. Германский военно-воздушный атташе в Варшаве полковник Герстенберг по приказанию Геринга выезжает 24.3. в Бухарест с более серьезным ультиматумом к Румынии. Нажим на Кароля[121] намечено производить вплоть до капитуляции.

3. В связи с легкостью успеха в Чехословакии и Литве изменяется последовательность действий, и вместо нажима на Запад решено ликвидировать сопротивление поляков. Польша в случае возможного соглашения между СССР, Францией и Англией должна остаться на стороне Германии, за что ей обещаются некоторые территориальные прирезки.[122]

19. Информация одного из агентов ГРУ о содержании беседы с начальником восточного отдела верховного командования германской армии майором Кинцелем. Конец марта 1939 г.

При докладе этой информации Сталину руководство ГРУ акцентировало внимание на том, что Кинцель выразил сомнение в том, что русские смогут оказать большую материальную помощь Польше, «так как у них, очевидно, очень скоро начнутся серьезные дела с Японией».[123] В информации для руководства были приведены также и следующие высказывания Кинцеля: «Япония отнюдь не считает, что понесла поражение на озере Хасан. Японцы не были заинтересованы в обострении боев. Поэтому они и отдали приказ ограничиваться только необходимой обороной. Но уже ее оказалось достаточно для того, чтобы отразить русских без остатка. Японцы чувствуют себя значительно сильнее. Они хотят теперь так или иначе скорее покончить с делами в Китае, чтобы затем сильно ударить по русским. Это может наступить скоро. Тогда, пожалуй, у русских пропадет охота вмешиваться в дела Европы. Следовательно, поляки остались бы довольно одинокими».[124]

Комментарий. Стало очевидно, что по крайней мере на тот момент нацистское руководство намеревалось использовать активность японской армии в целях отвлечения Москвы от ситуации вокруг Польши.

20. Информация разведки НКВД. Первая половина апреля 1939 г.

В этой информации сообщалось, что Гитлер подписал документ с кодовым названием «Вайс», содержавший план и сроки (август 1939 г.) нападения на Польшу.[125]