Крест княгини Ольги - Наталья Александрова

– А откуда они узнали, что все это – моя работа? – Ахмет пристально, недобро уставился на мастера.

– Я… я не знаю. Может быть, Бритва или Шуруп раскололись…

– Может быть, – Ахмет скрипнул зубами. – Так ты говоришь, их было только двое?

– Ага, и еще эта баба с ними.

– Хорошо. Они сами приедут к Ольгиному оврагу. Там мы их и похороним.

На следующее утро в восемь часов два больших черных внедорожника подъехали к краю оврага. Вокруг царила напряженная, звенящая тишина. Чуть выше дороги, на вершине холма, стояли два бульдозера, брошенные дорожными рабочими.

– Они уже здесь! – проговорил сидевший за рулем первого джипа бандит, повернувшись к Ахмету.

Действительно, чуть ниже по склону стояла знакомая машина с петербургскими номерами – та самая, которая накануне вечером стояла возле гостиницы «Старый Заборск». Та самая, которую чинил хозяин автомастерской.

– За рулем один и рядом пассажир! – добавил водитель.

Действительно, на переднем сиденье питерской машины виднелись два силуэта.

– Отлично! – Ахмет потер руки. – Здесь мы их и возьмем, здесь мы их и похороним. На этот раз им не удастся выкарабкаться с того света.

Тут же он нахмурился:

– Что-то очень уж все гладко… Кирпич, возьми троих ребят и проверь, что там. Остальные – держите их на мушке! При любом подозрительном движении стрелять на поражение!

Бандиты высыпали из машин, рассыпались по кромке оврага, приготовили оружие и взяли на прицел чужую машину.

Трое осторожно двинулись вниз по склону.

Подойдя к питерской машине, Кирпич постучал в стекло стволом пистолета.

На переднем сиденье сидели два человека в черных масках-балаклавах с прорезями для глаз. Услышав стук, они невнятно замычали и замотали головами.

– Что за хрень? – удивленно проговорил Кирпич.

Он дернул на себя дверцу машины, протянул руку к черной маске, сорвал ее – и увидел под ней лицо своего старого знакомого, во рту которого был кляп.

Сорвав вторую маску, он повернулся к гребню холма и крикнул:

– Ахмет, здесь Пузырь с Леликом, связанные!

– Возвращайся, это подстава! – ответил ему Ахмет.

– Сейчас, я только… – Кирпич перерезал веревку, которой был связан Пузырь…

Это были его последние слова: в машине полыхнуло белое пламя, прогремел оглушительный взрыв – и машина, а вместе с ней все, кто находился внутри и рядом с ней, разлетелись на тысячи мелких фрагментов.

От взрыва склон оврага содрогнулся и пополз вниз.

Бандиты, которые занимали позицию на верхней кромке оврага, попадали. Их внедорожники тоже начали сползать по склону.

– Отходим! – скомандовал Ахмет и бросился к дороге.

Но вдруг раздалось мощное рычание моторов.

Два бульдозера, которые стояли на холме над дорогой, двинулись вперед. Их щиты толкали перед собой огромный земляной вал. Темная груда земли катилась вниз по склону холма, нарастая по дороге и превращаясь в смертоносную лавину.

Кто-то от безысходности начал стрелять по бульдозерам, но пули отскакивали от железных щитов.

Бандиты заметались, попытались укрыться от оползня за своими внедорожниками, но бульдозеры двигались вперед, земляная лавина разрасталась, и вот уже два джипа вместе с прячущимися за ними бандитами под натиском этой лавины катились на дно оврага – туда, где чернел страшный, бездонный разлом.

Ахмет успел отбежать в сторону, с дороги разрастающегося оползня, и теперь полз вверх по осклизлому, осыпающемуся склону. Внизу чернел страшный провал, откуда неслись крики его гибнущих бойцов. Его пальцы искали хоть какую-то опору, хватались за корни и ветки…

И вдруг ему в руки попала свисающая сверху веревка.

Ахмет вцепился в эту веревку со всей силой отчаяния, он карабкался по ней, срывая ногти.

И вот уже перед ним край оврага…

Там, возле края, кто-то стоял, Ахмет видел высокие шнурованные ботинки на толстой подошве. Должно быть, подумал он, кто-то из бойцов уцелел.

– Подай руку! – прохрипел Ахмет, из последних сил подтягиваясь вверх.

Тот, кто стоял на краю оврага, подчинился, протянул ему руку.

Ахмет почувствовал холодные железные пальцы, схватился за них мертвой хваткой, рванулся вверх, незнакомец помог ему – и Ахмет оказался на краю оврага.

Перед ним стоял невысокий худощавый парень с плоским, невыразительным лицом.

– Ты кто? – удивленно прохрипел Ахмет.

– А ты сам-то как думаешь? – и незнакомец резко и сильно ударил его в ухо.

Когда Ахмет пришел в себя, он лежал на полу в вагончике дорожных рабочих. Руки и ноги его были крепко связаны, рядом с ним сидел на корточках тот самый худощавый парень, который вытащил его из оврага. Он разглядывал Ахмета с холодным неприязненным интересом, как редкое, но отвратительное насекомое.

– Очнулся, – сказал он кому-то, – можно с ним поговорить.

Ахмет повернул голову, огляделся.

В той части бытовки, которую он мог видеть, кроме худощавого парня была та самая баба, Елена Лотарева, и чудом выживший водитель ее мужа.

– Вы все покойники, – процедил Ахмет сквозь зубы.

– Все мы когда-нибудь умрем, – спокойно ответила Лена. – Но мне почему-то кажется, что из нас ты умрешь первым.

Ахмет грязно выругался и попытался плюнуть в нее, но во рту у него пересохло. Лена взяла колченогий табурет, придвинула его и села рядом с Ахметом.

– Ну что – поговорим? – Она оглядела его внимательным, изучающим взглядом. – Расскажи, что ты сделал с моим мужем. И самое главное – кто тебе это приказал.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – неприязненно процедил Ахмет.

– Не знаешь? А это что такое? – Елена неожиданно сильной рукой схватила Ахмета за запястье, расстегнула и сняла с его руки часы. – Эти часы я покупала вместе с ним, – проговорила она, с трудом сдерживаясь. – На его сорокалетие. А ты…

– Ты покойница, – повторил Ахмет сквозь зубы, – ты скоро отправишься на тот свет. Там и расспросишь своего муженька. Он там тебя давно уже дожидается.

– Не хочешь говорить? – Лена оглядела своих спутников. – Что будем делать, ребята?

В поле зрения Ахмета появился еще один человек. Рослый, немного сутулый, с тронутыми сединой волосами, он заметно прихрамывал. Один его глаз был закрыт черной повязкой, придавая ему сходство со знаменитым полководцем.

– Здорово, Шамиль! – проговорил он странным, словно надтреснутым голосом. – Узнаешь меня?

– Я… я не Шамиль, – голос Ахмета задрожал. – Я Ахмет… не знаю никакого Шамиля…