В поисках Евы - Вадим Норд

Он сел, переложил воду и фрукты из пакета в тумбочку, сунул туда же пакет – пригодится, когда будут переводить в отделение, – и взял мать за руку. Рука ее была теплой, что порадовало.

– Я бы все равно нервничала. Я же понимаю, что это такое. Просто так по телевизору.

– Это – подковерные игры, мама, – перебил Александр. – Бред и ересь, не заслуживающая внимания. Если по каждому такому случаю попадать в больницу, то.

– Я привыкну, – пообещала мама. – Выработаю иммунитет. Только забери меня отсюда поскорее. Желательно сегодня.

– Сегодня точно не заберу, – сказал Александр, демонстрируя приоритет врачебного над сыновним. – Ты нуждаешься в динамическом наблюдении. Как минимум сутки-двое. Тебе будут снимать кардиограмму, тебя посмотрит невропатолог, а когда мы убедимся в том, что твое состояние стабилизировалось, тогда и поговорим насчет выписки. Вообще-то из реанимации домой не выписывают, не принято. Переводят в отделение, долечивают.

– Залечивают…

– Шутка, честно говоря, не очень, – Александр наморщил нос и покачал головой. – Но потребность шутить свидетельствует о том, что ты встала на путь исправления.

– Вот и забирай меня.

– Не сегодня. – Александр посмотрел на монитор – нормальный сердечный ритм, семьдесят два удара в минуту, последнее измерение давления – сто тридцать на семьдесят. – У тебя какие-то поручения ко мне будут, кроме полива цветов?

– Будут, – кивнула упрямая мама. – Приложи все усилия, чтобы меня поскорее выписали отсюда. Расценивай это как высшее проявление сыновней заботы.

– Вечером обсудим, – пообещал Александр, вставая. – Если не пустят к тебе, передам записку.

Десять минут еще не истекли, но пора бы и честь знать, да и пререкаться насчет выписки не стоило.

Окончания обхода Александр дожидался в машине. Позвонил в клинику, предупредил босса, попросил готовить пациентку к назначенной на час дня операции, сказав, что непременно успеет. Заодно, благо время было, поинтересовался, нет ли каких новостей от «покупателей» или про них.

– Ничего нет, – вздохнул босс. – И никто из вчерашних клоунов не приходит с претензиями. Устроили балаган, чтобы снять сюжет. Впрочем, есть одна новость – какая-то Стрекозявка номер семьдесят семь вылила в Интернете очередное ведро помоев на нашу клинику.

– Стрекозявка номер семьдесят семь – оригинальная характеристика, – похвалил Александр, думая, что Геннадий Валерианович так витиевато ругается.

– Это сетевой ник, а не характеристика, – хмыкнул босс. – «Я» через «игрек» и «а».

Закончив разговор, Александр набрал в поиске Стрекозявку и сразу же нашел пост, да не простой, а со множеством фотографий. Вход с вывеской, ресепшен, коридор, бухгалтер Лариса разговаривает в коридоре с анестезиологом Троицкой, дверь директорского кабинета, тоже с вывеской, дверь в операционную, даже туалет сфотографировала Стрекозявка. Точный расчет – пост с фотографиями вызывает больше доверия. Даже такой бредовый.

«На докторе не было бейджа, и сам он не представился. Посмотрел на меня исподлобья и спросил, что мне надо. Я сказала, что хочу увеличить грудь. Он велел раздеться, посмотрел, не вставая из-за стола, и сказал, что это будет стоить мне триста пятьдесят тысяч с хорошими имплантатами и сто пятьдесят с плохими. И добавил: «Сегодня деньги, завтра – операция». Я поинтересовалась, нельзя ли ознакомиться с договором и дает ли он какие-то гарантии. Доктор посмотрел на меня, как баран на новые ворота, и язвительно спросил, что мне надо – «клевые сиськи» (цитирую дословно) или договоры с гарантиями. Я поняла, что надо искать другую клинику..»

Александр подумал, что надо бы завести в ноуте отдельную папку и собирать туда весь этот бред.

И сюжет, проклятый сюжет, из-за которого мама попала в больницу, тоже скачать. На память и вообще.

Заведующий отделением неотложной кардиологии Сергей Романович сказал Александру прямо:

– Профессия у нас с вами такая, положено перестраховываться. Все понимают, что изменения на пленке возникли из-за высокого давления, но ставят острый инфаркт под вопросом, а мы доказываем, что инфаркта нет. Его реально нет, ферменты не повышены, «эхо»[19]инфаркта не выявило, сегмент «эстэ» вернулся на свое место. Если все пойдет так, то завтра переведем Елену Григорьевну в отделение.

– Вообще-то она рвется домой, – сказал Александр.

– Я в курсе, – покивал заведующий. – Что ж, можно и домой, при условии, что несколько дней она посидит на больничном. Под расписку, конечно, иначе не могу.

– Посидит, – пообещал Александр. – Сам прослежу.

В пятницу Елена Григорьевна выписалась домой под расписку. Александр привез ее домой и сказал, что несколько дней погостит у нее, пока не убедится, что ее состояние действительно стабилизировалось. Мать возражала, ссылаясь на то, что не нуждается в сиделках, и прозрачно намекала на то, что в понедельник собирается выйти на работу. Ее оптимизм не очень-то понравился Александру, и он настоял на том, чтобы мама посидела дома как минимум до среды. Того же мнения придерживалась и дежурный участковый терапевт, пришедшая в субботу для того, чтобы продлить больничный лист.

Августа, узнав о болезни Елены Григорьевны, сказала, что может взять неделю-другую за свой счет и приехать.

– Я довольно квалифицированная сиделка, – похвалилась она. – Все виды инъекций, капельницы. А Даньку оставлю у подруги, он не станет возражать.

Александру было очень приятно слышать это.

– Спасибо, но сиделка маме точно не нужна, – сказал он и пригласил: – Лучше приезжайте с Даней в гости на каникулы.

Ева не звонила, не писала, да и, честно признаться, Александр забыл о ней. Только в воскресенье вечером, когда мать уже легла спать, он вспомнил о том, что собирался найти среди знакомых своих знакомых кого-нибудь из сотрудников «Маэстро-банка». И сообщить в полицию о том, что у Евы был в этом банке счет, он тоже забыл.

Пока мать была в больнице, все, не связанное с нею и с работой, отошло на второй план. Теперь же, думая о Еве, Александр ощущал сильную тревогу. Жажда действия побудила его позвонить Любови Сергеевне.

– А я уже второй день борюсь с собой, – сказала та. – Так и подмывало вам позвонить, но вроде как неудобно, ведь если что, вы сами позвоните. Ну что, есть новости?

– Никаких, – ответил Александр. – А у вас?

– Из полиции мне звонили, но это, как я поняла, с вашей подачи. Спрашивали, как и что, я все подтвердила. Просили паспорт им привезти, но я что-то постремалась. Подумала, вдруг я отвезу, а на следующий день Ева вернется, что тогда? Неудобно же получится. Я сказала, что не помню, куда его засунула, и пообещала поискать. На том мы и закончили.

– Тебе исключительно повезло! – сказала Нателла Луарсабовна, выслушав Александра. – Моя… э-э-э. внучатая племянница, да, внучатая племянница Луиза, дочь моей племянницы Тамрико, как раз работает в «Маэстро-банке».