Ставка на возвращение - Николай Басов

Внизу у него, определенно, имеется личный кабинет, отстраненно подумал Ростик. Больше всего ему сейчас хотелось уйти отсюда и унести хоть часть выигрыша, и чтобы все кончилось хорошо, чтобы его не пристукнули где-нибудь в подворотне, чтобы не ограбили его жалкую каморку… Он посмотрел на вас-смеров. Их стало больше, пожалуй, набралось с десяток.

— Я отряжу вам по двадцать бляшек, если вы поможете мне, — сказал он на самом чистом едином.

— Они теперь ничего не стоят, — отозвался кто-то сбоку. — Это заведение лопнуло.

— Тогда я прослежу, чтобы по ним расчет был произведен раньше, чем со мной, — предложил Ростик.

— Да, забот у тебя теперь немало, — кивнул вас-смер. — И главным образом с другими держателями игорных домов… Как бы они на тебя не разозлились.

Рост оглянулся, Вяленый стоял абсолютно каменный, словно умер на ногах. Охраны около него уже не было, самые свирепые и тупые из п'токов отходили в сторону, вероятно, служба тут потеряла для них всякую привлекательность. А уж связываться с вас-смерами они тем более не собирались.

— Для этого мне и нужна ваша поддержка, — вздохнул Ростик. Он почти с раздражением думал, что ему следовало бы раньше уйти отсюда, пока ничего не произошло, пока это было возможно без осложнений.

— Что же, — вас-смер оглядел собравшихся за ним соплеменников, — мы тебе поможем, — решил он наконец. Посмотрел на валяющиеся перед Ростом игральные кости, пустые, без обозначения рисунков по граням. — Кажется, теперь ты можешь себе это позволить. — Решительно добавил: — Мой тебе совет, верни первым делом свой пистолет… Или даже купи новый, помощнее. А то с твоим нынешним только попугаев стрелять, ни на что другое он не годен.

Новый пистолет себе Ростик решил не покупать. Пока шел окончательный расчет, его и без личного оружия охраняли так, словно он мигом стал едва ли не самой заметной фигурой в городе. А может, так и оказалось, потому что весть о его выигрыше разлетелась с такой стремительностью, словно ни у кого из жителей Висчен-Ца не было другого занятия, кроме как обсуждать новоявленного богача.

А богачом Ростик почувствовал себя едва ли не сразу, как его довели до дома. У входа расположился, и по всему довольно давно, какой-то г'мет с нагрудной пластиной, которая свидетельствовала, что он — офицер местной стражи. Он о чем-то негромко переговаривался с другим пурпурным, худо одетым, но смерившим Роста косым, оценивающим взглядом.

— Меня послали, — заговорил офицер стражи, мигом забыв о своем собеседничке, — чтобы помочь тебе…

— Кто приказал? — спросил Рост. У него почему-то дико разболелась голова.

— Кто надо, тот и приказал, — ответил г'мет, оценивая новоявленную стражу Ростика. — Наше дело — охранять…

Закончить он снова не успел, потому что тот самый вас-смер, который договаривался с Ростиком об охране и оплате, вдруг шипящим, почти как у ярков, тоном заявил:

— Знаем, как вы охраняете… Потом трупы по канавам вылавливаете, и виноватых никогда нет.

— Сделаем вот что, — сказал Рост твердо, словно вместе со своим выигрышем вдруг получил право распоряжаться, как когда-то в Боловске, а может, так и было, — эту ночь я буду спать у себя. А завтра доложим по начальству, какая… — Он чуть не сказал «беда со мной приключилась», но вовремя подкорректировал: — Какая удача меня постигла, и пусть они решают, что с этим делать.

— Так что же, ты не собираешься?.. — в голосе городского стражника зазвучала угроза, но вас-смер уже толкал его в плечо, чтобы он не загораживал дорогу.

— Сказано тебе, завтра приходи. Может, что и обломится, — вас-смер и не хотел, но сделал такую рожу, что стражника как ветром сдуло.

Ростик спал плохо, так уж получалось, что в его сны все время вламывались какие-то чужие, а иногда и откровенно враждебные мысли, поэтому поутру он поднялся, словно его всю ночь колотили палкой. Он, как уже привык, собрался было сходить на аэродром, чтобы там не решили ненароком, что он вздумал удрать или затаиться, но двое мирно дремавших у дверей вас-смеров, с довольно тяжелыми пушками на перевязях — и откуда они успели их раздобыть? — очнулись и принялись его уговаривать не глупить.

— Подожди, — предлагали они, — пока выяснится, что решено за ночь.

— А что может быть решено? — не понял Ростик, умываясь и пробуя палочкой и белой глиной чистить зубы.

— У тебя теперь будет несколько довольно сложных договоренностей, — пояснили охранники. — Хотелось бы понять, как все устроится.

Ростика как раз договоренности с Вяленым ничуть не интересовали, он размышлял одновременно о двух вещах. Внешне он усиленно заставлял себя соображать, как это его охранники могли стоя дремать у двери, вытянувшись, словно змеи перед атакой. А про себя продолжал размышлять, почти как шахматист, хорошо ли то, что получилось у него вчера, и как эту ситуацию использовать. Когда он додумался до этого, то понял, что рассматривает сложившуюся позицию скорее как выгодную, потому что у него неожиданно появилось гораздо больше возможностей. Ему на миг даже обидно стало, что он не сообразил устроить себе нечто подобное раньше, разумеется, качественно, а не второпях, продумав последствия своих действий.

В общем, охранники его так и не уговорили, но службу знали и Падихат с Ободранным. Оба, едва держась на ногах от недосыпа, вошли в его комнату, кажется, впервые за все время предварительно постучав. Впрочем, причина такой вежливости могла заключаться не в Ростике, а в вооруженных вас-смерах, что было в принципе понятно. Какие бы роли ни играли эти существа в цивилизации пурпурных, с ними привыкли считаться больше, чем с другими подчиненными расами, ну, может, кроме ярков.

— Дело такое, — начал Падихат, усаживаясь на единственный Ростиков стул, — Вяленый считает, что удвоить каждую ставку он может, считая от первоначального выигрыша, тогда ты получишь свой последний выигрыш и еще три таких же.

— Мы настаиваем, чтобы считали удвоение каждого последующего выигрыша, тогда получается, что первый выигрыш нужно удваивать три раза, и ты получишь восемь конечных ставок, — добавил Ободранный.

— Сколько это всего будет? — сонно, заметно перебарывая слабость, спросил Ростик. Этот разговор он считал ненужным, но закончить его было необходимо.

Ярк с Падихатом переглянулись, потом г'мет весело объявил:

— Что-то около восьми с половиной миллионов клейменых монет, а значит… Да, всего около одной сороковой части таланта, если удастся настоять на этой цифре.

Все равно очень мало, чтобы просто удрать отсюда, подкупив табиров, решил Рост. И сразу помрачнел.

— Есть другие варианты? — спросил он.

— Я доложил Пинсе, что у нас тут… заварилось, — объявил ярк, явно ожидая оценки своих усилий, но тут же вздохнул почти по-человечески. — Она отозвалась, что это ее не слишком интересует, но если нас хотят обдурить, то она обещала… Может быть, примет какие-то меры.