Тест-драйв бессмертия - Николай Собинин

Это определенно был один из тех моментов, про которые принято говорить «вся жизнь пролетела перед глазами». Потому что конец этой жизни неотвратимо приближался, вместе с поверхностью земли. И ничего, кроме этой самой поверхности, Дикарь больше не видел. Правда, никаких видений из прошлого, никаких сожалений о несбывшихся мечтах или невыполненных обещаниях у него не было. Ветер шумел в ушах, кровь бухала в висках, словно в барабан. Похоже, ему кранты — окончательно и бесповоротно. Не было никаких путей спасения. Дикарю просто было страшно. Он нелепо размахивал руками в инстинктивных попытках ухватиться за воздух, задержать это головокружительное падение. И страх — единственное, что он ощущал всем своим естеством. Как уже с ним бывало раньше, в минуту смертельной опасности время превратилось в тягучий кисель, безбожно затягивая каждое мгновение его полета.

Прямо под ним находился серебристо-стальной корпус грузовика. Как видно именно об этот «веселенький» кузов и размажет тонким слоем его тело. От этой, сверкнувшей в голове молнией, мысли, сердце едва не выскочило из груди от первобытного животного ужаса, перемешанного в равных пропорциях с древней, как сама история, жаждой жизни. Его тело скрутило спазмом; глаза, едва не вылезавшие из орбит, перестали что-либо видеть перед собой. Все вокруг исчезло в багрово-красном свете, заполонившем все видимое пространство.

Он чувствовал себя очень странно. Не было ощущения собственного тела, глаз, кожи, ушей. Никаких сигналов не поступало к нему извне. Чувство времени и пространства испарилось без следа. Было лишь ощущение огромной необъятной сети, по которой струилось его сознание, его собственное «я». И эта «сеть» была не в порядке. Целые участки были разрушены, разбиты, сломаны, разорваны — они потускнели и не пропускали через себя поток энергии. «Сеть» медленно работала над тем, чтобы вернуть их в строй, восстанавливала поврежденные участки. Вырванные ячейки вновь встраивались в общую структуру и наливались белым светом изнутри, словно радуясь возможности полноценного функционирования.

Были участки, которые словно и вовсе принадлежали не ему, а кому-то другому, ощущались чужеродными. И эти инородные участки противились присоединению. Они не хотели быть одним целым. Более того, они сами хотели поглотить его «сеть», отрывали от нее целые куски. Это его возмутило. Он и так прикладывает столько усилий, чтобы поддерживать целостность системы, работает над ее восстановлением не покладая рук, а эти вредители «суют ему палки в колеса». Гнев вспух внутри, поднялся из самых глубин, превращаясь в неудержимый импульс, рванувшийся по кластерам и ячейкам «сети» настоящей лавиной, волной, заливающей все, до чего она дотягивалась. Ядро «сети» засияло нестерпимым белым светом, выжигающим все лишнее и ненужное. Сломанные и поврежденные ячейки подхватывались неудержимым потоком и либо со щелчками и скрипами вставали на положенное им место, моментально привариваясь к единой цепочке «сети», либо безжалостно уничтожались, высвобождая при этом еще больше энергии. Поток, накапливая все больше сил, наконец, ворвался в структуру ячеек чужеродных сетей, заливая ее собой, ломая любое сопротивление. Через миг багровый свет окончательно растворился и исчез в стерильно-белом сиянии, испепелившем вокруг себя все лишнее, словно невообразимо огромная вспышка Сверхновой, поставившей точку жизни звезды — голубого гиганта, масса которого в десятки раз больше массы Солнца.

Дикарь открыл глаза, вернувшись в реальность и чувствуя при этом необыкновенное умиротворение. Словно что-то неправильное, отравлявшее самое его существование, вдруг обрело смысл и заняло положенное место. От страха или отчаянья не осталось и следа. Он находился под впечатлением от непередаваемой никаким словами величественной картины, промелькнувшей перед внутренним взором за жалкие доли секунды, пока его тело продолжало свой смертельный полет к поверхности земли.

Корпус грузовика опасно приблизился. Но теперь эта картина не вызывала у него никакого страха. Дикарь улыбаясь, прижал ноги к груди и напряг скулы. Спустя мгновение его тело с ужасающим грохотом столкнулось с корпусом грузовика.

От страшного удара многотонная машина покачнулась. Ядро, которым стало тело Дикаря, неразрушимо-твердое, словно алмаз, окруженное кинетическим полем, что искажало физические законы привычного мира, пробило корпус кунга, оставив в нем огромную дыру с рваными краями. Кваз отряхнул с себя обломки обшивки. Его взгляд зафиксировался на двух фигурах, поднимавшихся на ноги неподалеку от него. Похоже, удар от столкновения швырнул их на пол. Одна из них, в полосатом обмундировании, подняла ствол необычного автомата, явно намереваясь открыть из него огонь. Это лишь повторно вызвало улыбку на его лице. Рывок вперед, ладонь правой руки, окруженная невидимой защитой и благодаря ей превратившаяся в клинок, пробила плексигласовое забрало противогаза внешника вместе с его черепом, заляпав «намордник» изнутри красным. Он выдернул ладонь из агонизирующего тела врага, тот мешком свалился на пол кузова, выронив из рук автомат. Стоявшая за ним фигура в стерильно-белом комбинезоне, державшая в руках вместо оружия кейс из черно-серого шершавого пластика, замерла соляным столбом. Округлившиеся от страха глаза за стеклом противогаза ясно давали понять, что научник внешников находится в настоящем ужасе от увиденного. Выдернув загадочный девайс из его рук, Дикарь обнаружил, что тот является неким подобием планшета. Взглянув на отображавшуюся на дисплее картинку, он не смог удержать улыбки, больше похожей на звериный оскал.

— Hands up! Don't move, or you die!

Внешник послушно вытянул руки вверх, демонстрируя, что прекрасно понимает английский. Его начало трясти, из-за резко вспотевшего лба обзорное стекло противогаза затуманилось изнутри.

— Не убивайте, я все сделаю!

«Снеговик» заговорил на русском, немало этим удивив Дикаря. Он в характерной для прибалтов манере забавно растягивал слова, однако довольно четко и вполне прилично объяснялся на языке «родных березок», узнаваемо даже несмотря на то, что пленник гундосил из-под дыхательной маски.

— Ну, вот и не дергайся тогда. На колени, руки за голову. Одно лишнее движение и я тебе шею сверну, понял?

Научник затряс головой в ответ и послушно встал на колени. Однако, несмотря на его покорность, Дикарь с трудом подавил в себе желание его прикончить. По вине этого морального урода прямо сейчас погибло несколько человек. Он вспомнил ряды клеток на базе ренегатов, в которых изможденные, потерявшие всякую надежду «свежаки» обреченно дожидались своей очереди на изуверскую операцию, в ходе которой у них раз за разом изымали внутренние органы. Подавив эмоции, бросил уже более осмысленный взгляд на тачпад. Мазнув по экрану пальцем, он отложил его в сторону и принялся за осмотр. Сначала себя, а потом внутренностей кунга.

С ним самим все было в полном порядке. Даже более чем — до него только сейчас дошло, каким печальным инвалидом он был несколько последних суток. Сейчас энергия переполняла тело, струилась по жилам бурным потоком. «Щит» оградил его от повреждений при падении. Единственное, что пострадало — это «галил». Оружие в силу сложной геометрии и своих размеров не попало под пленку силового поля, столкновение с бортом грузовика превратило его в груду хлама. Ствол загнулся почти под прямым углом, приклад оторвало ударом. Крышка ствольной коробки раскрошилась, части автоматики высыпались наружу. Его оружие превратилось в груду металлолома. Дикарь отшвырнул отслуживший свое автомат в сторону и забрал с трупа внешника его необычное оружие. Автомат покойника отдаленно напоминал израильский «тавор», только с горизонтальным расположением магазина, как у пистолета-пулемета «FN Р90». Выполненный в едином булл-пап корпусе, с вместительным магазином над утопленным в ствольной коробке стволом, через плексигласовую верхнюю плоскость которого проглядывал длинный ряд прямоугольных безгильзовых патронов с блестящими крупнокалиберными пулями. Окинув непривычное оружие одним взглядом, он определился с положением переводчика огня и предохранителя, решив отложить более детальное исследование оружие гостя из внешних миров на потом. Попутно выдернул из разгрузки «полосатого» несколько магазинов, которые тут же отправились в клапаны его РПС, заменив там ставшие теперь бесполезными магазины к «галилу». Туда же несколько гранат с разноцветной маркировкой на корпусе. Заодно содрал с трупа легкий тактический шлем, прикрыв им свою незащищенную макушку. Хотел то же самое провернуть и с баллистическими перчатками, но потом понял, что они на его лапищи просто не налезут.