Катастрофа под Киевом - Илья Мощанский

25 сентября уже не мы, а немцы наступали восточнее Ромн силами 9, 4 тд, 10 и 16 мд и оттеснили к 26.09 2-й кавалерийский корпус на восток на рубеж Ольшана, Липовая Долина.

Так закончились деблокировочные действия наших войск. Изучая эти действия, мы не можем сказать, что это была организованная деблокада с целью вывести из окружения войска ЮЗФ. Действия 2 кк в районе Ромны скорее похожи на контрудар местного тактического значения в целях прорыва внешнего фронта окружения в пункте, имеющем второстепенное значение.

Планомерный вывод армий из окружения не состоялся. Теснимые со всех сторон немцами, расчлененные на части и оставшиеся без управления войска, понесшие большие потери в предыдущих боях, действовали разрозненно и беспорядочно, а чаще — небольшими группами. В районе Оржицы дольше всех — до 26 сентября — сражались части 26-й армии Костенко. 37-я армия Власова оказалась в двух районах: один — в 40–50 км юго-восточнее, другой — в 10–15 км северо-восточнее Киева. Она смогла продержаться до 21–23 сентября. Пирятинская группа из войск 5-й и 21-й армий держалась до 25-го. Часть сил и управление 5-й армии вынуждены были присоединиться к колонне штаба фронта и двигались вместе с ней на Пирятин[82]. Остальные, расчлененные на мелкие группки, пытались вырваться самостоятельно.

Военный совет и штаб Юго-Западного фронта тронулись в путь в ночь на 18 сентября. Было решено пробиваться через Лохвицу. Для большей маневренности управление фронта разделялось на два эшелона. Известно, что в первый эшелон входили Военный совет, основная часть штаба, политуправление, начальники родов войск и служб. Из деревни Верхояровка советские войска взяли курс на Пирятин, где был мост через реку Удай. Во второй половине ночи подошли к речке. Вражеская авиация бомбила переправу, потребовалось много труда, чтобы поддержать порядок. Преодолев реку, колонна штаба под прикрытием частей 289-й стрелковой дивизии полковника Д. Ф. Макшанова миновала Пирятин и направилась к населенному пункту Чернухи, но перед рассветом была атакована немецкими танками с севера и отсечена от стрелковых подразделений. Пришлось менять направление. Свернули на проселочную дорогу, пролегавшую вдоль левого берега реки Удай. Двигались под бомбежками и артиллерийским обстрелом. Немцы неоднократно пытались сбросить советские подразделения в реку, но все их атаки были отбиты. Здесь штабные колонны потеряли много машин: часть была разбита снарядами и бомбами, часть была выведена из строя самими красноармейцами, чтобы сделать колонну более компактной и боеспособной.

Утром 19 сентября добрались до села Городищи, расположенного при слиянии рек Удай и Многа. Командующий фронтом приказал сделать остановку, чтобы привести колонну в порядок, выяснить обстановку и наметить дальнейший план действий. В этом селе к основным силам присоединилась колонна штаба 5-й армии. Она следовала под прикрытием остатков 31-го стрелкового корпуса.

В Городищах были подсчитаны силы сводной группировки. Осталось около трех тысяч человек, 6 бронемашин полка охраны и несколько пулеметных зенитных установок. Вражеская авиация не оставляла советские войска в покое. К счастью, потери были незначительны. Больше всего командование фронта было огорчено гибелью радиостанции — она была разбита взрывом бомбы. Порвалась последняя ниточка, связывавшая штаб ЮЗФ с армиями и штабом главкома Юго-Западного направления.

В одной из хат Кирпонос собрал руководящий состав, оказавшийся в Городище. Генерал Тупиков доложил обстановку. Враг обступал со всех сторон. По южному берегу реки Удай, у устья которой находилась группировка штаба ЮЗФ, немцы укрепляли оборону фронтом на север; восточный берег реки Многа занимали танковые и моторизованные части 2-й танковой группы Гудериана; к северу и северо-западу от советских войск все крупные населенные пункты тоже были захвачены противником.

После этой неутешительной информации воцарилось молчание, его прервал генерал Кирпонос:

— Ясно одно: нужно прорываться. Остается уточнить, в каком направлении.

Кто-то предложил вечером форсировать реку Многа у Городищ и за ночь выйти к Лохвице. Против этого решительно выступил генерал Тупиков:

— Этого-то и ждут от нас немцы. Они наверняка приготовили засаду у моста. По моему мнению, нам надо подняться выше по течению и форсировать реку у Чернух, в двенадцати километрах к северо-западу отсюда.

Его поддержал генерал Потапов:

— Мы уже убедились, что немцы не оставляют без внимания ни одного моста через реки. Прорыв у Чернух выгоден тем, что он окажется внезапным для противника. К тому же там имеются броды, поэтому и мост не понадобится захватывать.

Остановились на этом предложении. Решено было создать три боевые группы: головную, которая должна была расчищать дорогу колонне штаба фронта, и две на флангах. Головной группой должен был командовать генерал М. И. Потапов. Генералу И. Х. Баграмяну приказали взять под свою команду роту НКВД охраны штаба ЮЗФ с задачей прикрывать всю нашу колонну от противника с тыла. Вот что он вспоминает в своих мемуарах: «Построил свое войско. Сто пятьдесят молодцов — залюбуешься: бравые, подтянутые. Мне, пожалуй, повезло больше всех — в моем распоряжении был настоящий боеспособный отряд. Я взял с собой и большинство офицеров нашего оперативного отдела — образовал отделение управления.

Молча обошел шеренги, вглядываясь в лица красноармейцев и командиров. Устали люди, отдохнуть бы им хоть немного. Но времени нет. Объясняю задачу. Предупреждаю, что будет трудно.

— Верю, — сказал я, — что каждый из вас не посрамит чести советского бойца.

Стоявший напротив меня молоденький красноармеец, с головой, обмотанной почерневшими бинтами, проговорил:

— Не беспокойтесь, товарищ генерал, мы не подведем.

Над рядами пронесся одобрительный гул. В это время подбежал адъютант генерала Кирпоноса: меня вызвал командующий.

Приказав отряду разойтись и готовиться к предстоящему бою, я поспешил в центр села. Кирпонос, Бурмистенко, Рыков и Тупиков стояли в кругу генералов и офицеров. Бурмистенко негромко, спокойно что-то говорил товарищам. Трудно было поверить, что беседа происходит буквально под прицелами противника. В этом непоказном самообладании и уверенности был весь Бурмистенко, славный сын украинского народа. Подойдя поближе, я услышал его слова:

— Главное, товарищи, сохраняйте выдержку. Нет таких трудностей и опасностей, какие не смогли бы преодолеть наши люди. Коммунисты обязаны показать пример в выполнении воинского долга.

Я доложил командующему, что прибыл по его вызову.

— Товарищ Баграмян, — проговорил он с несвойственной ему поспешностью. — Из Мелехи выступил крупный отряд немецких мотоциклистов. Форсировав реку Многа, он сбил наши подразделения, занимавшие вот те высоты, — командующий показал на резко выделявшуюся в километре к востоку холмистую гряду, — и вот-вот может прорваться сюда. Немедленно разверните свой отряд и атакуйте противника. Ваша задача: овладеть грядой этих высот, захватить мост через реку и двигаться на Сенчу. Выполняйте!