Дамский выстрел - Сергей Бакшеев

Предположения. 1. Механик мог спрятать документы на одном из кораблей. 2. Механик мог остаться в живых и тайно покинуть страну на одном из кораблей.

Жду дальнейших указаний. Чайка».

Агент включил программу кодировки и отправил полученный файл на почтовый сервер малозначимой конторы. После чего он запустил процедуру, подчищающую в компьютере любые сведения обо всех предыдущих действиях.

Покончив с делами, Станкевич расслабился. Он посчитал свою миссию в Калининграде выполненной. Можно валяться в номере и дать возможность утомленному организму восстановить силы. Он взглянул на часы. На восточном побережье США уже утро. Нет сомнений, что боссы получат сообщение сразу. Оставалось ждать их указаний. Если до ночи ответа не последует, то можно принять таблетку «Виагры» и еще разок порезвиться с глупенькой и аппетитной Наденькой Веселовой. Уж больно активна бабенка в постели в предвкушении обещанной поездки в Лондон. Грех не воспользоваться ее удивительной наивностью и аппетитным телом.

Агент задремал. Его сладким мечтам не довелось сбыться. Под вечер на его мобильный пришла эсэмэска с безобидной рекламой. Агент вошел в свою почту и увидел зашифрованный файл. Для раскодировки он набрал буквы из рекламного сообщения, соответствующие цифрам текущей даты, месяцу и году.

Когда Станкевич прочел полученное сообщение, то понял, что встреча с безотказной официанткой не состоится. Предстояло новое, весьма неожиданное задание.

На столе тонко пискнул смартфон. Час назад Коршунов послал запрос в Контору о сухогрузе «Арктик Стар». Нас интересовал вопрос: кто из членов экипажа мог быть пособником Назарова? «Оперативно работают, — подумала я. — Наверное, хранят досье на всех моряков, которые ходят за границу».

Кирилл торопливо ввел код, чтобы прочесть информацию. Пробежал глазами первые строки, и его губы скривились.

— Это о пропавших девушках с пирсингом.

— Дай-ка мне. — Я буквально выхватила электронное устройство. Ведь именно я настояла на запросе об исчезнувших и убитых девушках в Мурманской и Калининградской областях, на теле которых имелся пирсинг. Мой палец осторожно скользил по сенсорному экрану. Длинная таблица. За двадцать три года только в Мурманской области набралось девятнадцать случаев. Имена, даты смерти, обстоятельства обнаружения тела. Еще четыре девушки погибли в Калининградской области.

— Это список убитых, — пояснил Кирилл. — С пропавшими никто не стал разбираться.

Я просмотрела даты. Все убийства зафиксированы весной или летом, когда девушки беззаботно открывают участки тела на радость похотливым самцам. Прочла описания. Почти у каждой был пирсинг в пупке. Как это красиво — блестящая безделушка на обнаженной полоске живота. Она выделяет девочку из толпы, притягивает взгляды. Чаще любопытные или радостно-возбужденные. Но иногда блеск украшения отражается в зрачках особого существа с тяжелым, налившимся вожделением взором. И манит, манит. Двуногое существо теряет привычные ориентиры. Все вокруг покрывается туманом, его влечет одна-единственная цель, и изощренный мозг намечает путь для обладания телом жертвы. Существо теряет человеческий облик и попадает под власть засевшего в нем маньяка.

Я изучила обстоятельства гибели. Каждая девушка была изнасилована и задушена. Без веревки или ремня. Руками! Для этого требуется немалая сила. Затем преступник пытался спрятать тело. Как правило, сбросить в канаву или утопить. Но были три случая, когда убитых находили на стройке. Почти как «замурованную» в Калининграде. И еще одна деталь поразила меня. Каждый раз убийца вырывал пирсинг. Обильное кровотечение свидетельствовало, что делал он это еще на живой девушке. Украшений рядом с телом не находили.

Я отложила смартфон и промолвила:

— Девятнадцать плюс четыре — двадцать три.

— Двадцать три года, двадцать три жертвы, — констатировал Кирилл.

Я покачала головой.

— Ты забываешь о двадцать четвертой, здесь, в «Закопанном роботе». И это только те, кого нашли. Одно тело выловили в Балтийском море. Она всплыла случайно. А если были девушки, исчезнувшие бесследно? Сколько тогда всего жертв?

— Это печально. Но что нам это дает? Ведь ты не думаешь, что это дело рук Назарова?

— Нет. Это не он.

— И я про то же. Назаров не убийца, он шпион. Нам надо копаться в его судьбе и искать документы, которые он украл! К чему нам эти трупы?

Я исподлобья посмотрела на мужа.

— Кирилл, я сразу предупредила, что ищу убийцу замурованной девушки. Мы уже установили, что это Инга Лехнович. Она была подружкой Игоря Истомина. Теперь я уверена, что это моряк убил ее. Если раньше были сомнения, то теперь, после этого списка… Они все погибли в тех местах, где служил Истомин. Все задушены, все с пирсингом, у большинства украшение в пупке. Помнишь, что рассказала его бывшая жена? Как Истомин отреагировал на пирсинг дочери? Она опасалась за ее жизнь.

— Светлая, твоя судьба… Наша судьба зависит от того, найдем мы досье или нет. А Истоминым пусть занимается следователь. Мартьянов еще работает. Не лучше ли передать ему наши результаты?

— А что он делал все эти годы? Почему Истомин до сих пор на свободе?

— Ну… — Кирилл беспомощно развел руки. — Это жизнь.

— Это смерть, а не жизнь. Двадцать четыре замученные девушки. А у последней, помимо вырванного пирсинга, зверски изрезаны половые органы. Это чудовище, а не человек!

Коршунов понял, что возражать бессмысленно, и беспомощно покачал головой. Я вглядывалась в печальную таблицу и пыталась рассуждать:

— Надо кое-что уточнить. Есть два случая в течение недели, а бывает большой перерыв. С чем это связано?

— С периодами обострений. Сексуальные маньяки большую часть времени обычные люди, и только иногда…

— Постой! Истомин военный моряк. Он ходил в походы. У него бывали дежурства.

— Как у всех военных, — подтвердил Кирилл.

— То есть были периоды, когда он физически не мог совершить убийства на берегу. Можешь узнать точные сроки его походов? Такая информация имеется?

— Думаю, да.

— Мы сверим ее с датами убийств, и все станет ясно!

— Ты хочешь, чтобы я сделал новый запрос? — вздохнул Кирилл.

— Да. И срочный.

— Меня уже и так не понимают. Почему я копаюсь в событиях двадцатилетней давности на Северном флоте, где Назаров никогда не был?

— Ну, Кирюша, милый. Я тебя очень прошу. — Несокрушимую мужскую логику может рассыпать в прах только теплая женская ласка. Я прильнула к Кириллу, просунула ладошку ему под футболку, жадно подышала в ухо. — Ради меня. Ради наших отношений.

— Очень, очень просишь? — зашептал Коршунов.

— Очень, очень, — подтвердила я и наградила сдавшийся бастион долгим поцелуем.