Король Карелии. Полковник Ф. Дж. Вудс и британская интервенция на севере России в 1918-1919 гг. - Ник Барон

Документ был подписан выборными представителями, чьи имена по очевидным причинам не могут быть опубликованы[46].

Я крайне неодобрительно отнесся к реакции, последовавшей на это обращение, и до сих пор готов придерживаться своего мнения. Действия руководства после получения этого документа создали очень опасную ситуацию, учитывая характер людей, которых она затрагивала напрямую. Штаб-квартира главнокомандующего сообщила об обращении генералу Ермолову и предложила, чтобы он лично встретился и переговорил с комитетом представителей.

Однажды утром карельские старосты были созваны на встречу с русским генерал-губернатором, организованную в его личном вагоне на станции Кемь. Были приняты меры предосторожности, чтобы обе стороны не пришли с оружием. Генерал Ермолов принял их при полном параде и заставил их стоять во время своей речи. Без сомнений, этот прием напомнил им о довоенных днях, когда русский чиновник видел себя наместником Бога на Земле и считал ниже своего достоинства общаться с карелами наравне. Лишь осыпав карелов жесткими упреками в предательском поведении, выражавшемся в том, что они осмелились высказать свое мнение, генерал соизволил выслушать их жалобы — если они, конечно, имелись. Должно быть, они высказались достаточно прямо, так как встреча закончилась тем, что генерал-губернатор окончательно вышел из себя, а карелы замкнулись в угрюмом и мрачном равнодушии. Было бы странно, если бы эта встреча поколебала их убеждения, учитывая то, что их обзывали мятежными свиньями и дворнягами, чей выводок нужно истребить под корень, и что им пообещали заменить всех британских офицеров на русских. Последняя угроза их крайне взбудоражила, и нам пришлось намекнуть генерал-губернатору, что он находится под защитой британцев и его безопасность в Кеми всецело зависит от людей в этой форме.

Комитет представителей обратился ко мне за рекомендациями по дальнейшим действиям. Несмотря на всю симпатию к ним, в данной ситуации я не мог нечего посоветовать по политической стороне вопроса, не скомпрометировав намерения генерала Мейнарда, поэтому я предложил им подождать, пока ситуация немного не прояснится, и использовать это время, чтобы организовать региональное и национальное представительство на основе системы тайного голосования. Я также порекомендовал им создать Национальный сберегательный банк и торговое общество на кооперативных началах, что было оптимально для страны, в которой отсутствовало классовое деление, а немногие частные торговцы могли бы быть наняты в качестве управляющих или руководителей этих предприятий. Эти схемы пришлись по душе их бережливой натуре, и они согласились, что, если карелам удастся сплотиться и полноценно использовать свои ресурсы, их позиция станет намного прочнее и им будет легче справляться с ходом событий.

Мы получили доказательства, что политическая ситуация в Карелии интересовала и другие страны, когда карельский патруль доставил двух финских офицеров, пойманных рядом с южной границей. На допросе финны объявили, что правительство послало их в качестве представителей к британскому главнокомандующему, однако не смогли предоставить соответствующих документов и были переправлены в Мурманск.

Вскоре после этого случая в центре Карелии была арестована финская девушка примерно двадцати лет, одетая в мужскую одежду. Ее доставили в Кемь, где после перекрестного допроса мы выяснили, что она была известной проституткой из Гельсингфорса, которую подослали финские власти, чтобы разведать точное положение дел в Карелии и «подружиться с британским командиром карелов, который не застрелит ее, как шпионку». Эта девушка в одиночку преодолела не одну сотню миль по враждебной территории, по большей части пешком, неся еду в рюкзаке — суровое испытание. Согласно документам, которые ей дали с собой, она обвинялась в финансовых растратах, от которых якобы и спасалась, стремясь избежать финляндского правосудия; однако, принимая во внимание то, что она рассказала на допросе, эти документы были совершенно неубедительными. Несколько дней ее держали под строгим арестом, потом привезли обратно к границе и под белым флагом передали на финскую заставу, перед этим под угрозой расстрела посоветовав больше не соглашаться на подобные приключения.