Гульчатай, закрой личико! - Ирина Боброва

Когда Марта, плотно позавтракав все той же капустой, правда, с сосисками, удалилась справлять хозяйственные дела, Полухайкин вытер начисто куском пирога остатки мясной подливки и подмигнул ангелу.

– Ангелок, ты это… типа не грузись. Мне кроты утром доложили, что твоя баба сейчас дрыхнет без задних ног. В спальне у Мексики. И там еще что-то случилось, не понял толком, но с глазами у нее все в порядке. – Он шумно отрыгнул, допил сидр и продолжил: – Прикинь, Гуча, наша старая кошелка Гризелла, в натуре, еще и окулистом подрабатывает!

– Я всегда говорил, что Гризелла клад… – черт выдержал паузу, – кладбище талантов.

Но ангел, услышав, что прекрасная Медуза Горгона во дворце, уже не слушал их. Он вскочил, опрокинув стул, и сломя голову понесся в спальню Мексики.

– Стой! – Полухайкин успел схватить ангела за рукав – под мощными пальцами затрещала рвущаяся ткань. – Не гони так, разбудишь.

Он встал и пошел в спальню маленькой принцессы Полухайкиной. Друзья последовали за ним.

Комната была светлой и уютной. На чистом, сверкающем полу – домотканый ковер. На полках, что тянулись вдоль стен, чинно сидели плюшевые медведи и куклы. Маленький столик с зеркалом расположился у окна. На нем – расчески, заколки, аккуратные рулончики атласных ленточек. У левой стены стояла широкая кровать под полупрозрачным балдахином – девочка ночью вертелась, и заботливый отец боялся, что она попросту свалится с узенькой детской кроватки. Там, на пышных перинах и мягких подушках, крепко обнявшись, спали два самых прелестных существа, какие доводилось видеть человеку, – малышка Мексика и хрупкая красавица Медуза. Ночные события так измотали их, что Мексика не проснулась, когда отец погладил ее по голове и снял туфельки с усталых ножек.

Ангел затаил дыхание, разглядывая свою нареченную. Губы девушки припухли во сне, лицо было безмятежно, как у ребенка. Ему снова захотелось поцеловать любимую, но он не решился сделать это при друзьях.

– И нет у нее никаких змей на голове, очень симпатичные… – Бенедикт задумался, какое определение можно дать прическе Медузы. То, что росло на ее голове, напоминало воронье гнездо, только сделанное не из веточек, а из пружинок.

– Где-то я видел эти симпатичные… – Гуча тоже осекся, не зная, как обозвать торчащие в разные стороны спиральки.

– Может, зря я паранджу достал? – вздохнул ангел – он с утра уже успел с попутным ковром-самолетом слетать во Фрезию и приобрести паранджу. – Она может и обидеться.

– Не переживай, ангелок, пригодится, – съехидничал черт. – Когда надоест смотреть на супругу, скажешь ей: «Гульчатай, закрой личико, глаза бы мои тебя не видели!»

– Не, этот… типа мешок ей на голову придется часто надевать, – тихо, чтобы не разбудить дочку, произнес Полухайкин.

– Зачем? – Ангел удивился, его глаза округлились, а брови поползли вверх по лбу, стараясь добраться до края волос.

– Затем, что конкурентов у тебя будет – не отстреляешься. Она хоть и Горгона, но хороша, хороша! – ответил Гуча.

И мужчины вышли из детской, аккуратно притворив за собой дверь.

Солнце как-то умудрилось просунуть яркий горячий лучик под полог и пощекотало Мексике носик. Девочка чихнула и проснулась. Она протерла кулачками сонные глазки, зевнула, и в голове озорницы сразу промелькнули вчерашние события. Мексика вздохнула и схватилась ладошками за щечки.

– Ой, что сейчас будет! – прошептала она.

– А что будет? – спросила Медуза и тоже открыла глаза, потянулась.

Она провела по лицу рукой, сгоняя остатки сна и, задев пальцами волосы, пулей вылетела из-под одеяла.

– Будет большой тарарам, – сказала Мексика, тоже выбираясь из постели. Она подошла к туалетному столику, за которым сидела ее гостья, огромными от удивления глазами разглядывавшая свое отражение. – Правда, я умница – хорошо придумала?

Медуза открыла рот, снова закрыла его и опять открыла. Она не смогла выговорить вертевшийся на языке вопрос.

– Правда, так лучше… – то ли спросила, то ли просто заключила девочка. Медуза слабо кивнула. Без змеек на голове было, конечно, непривычно, но новая прическа ей очень нравилась. – Я восстановила гармонию, – продолжила Мексика. – Теперь Гризелла вся будет гармоничная-прегармоничная! Гармоничней, по-моему, некуда. – Она вздохнула. – Только вот скандал она тоже гармоничный устроит. Послушай, Медуза, тебе нельзя попадаться ей на глаза. Ой, а если попадешься? Она же все назад переколдует! Нет, – девочка потрясла в воздухе кулачками, – я люблю бабу Гризли и не позволю ей испортить свою жизнь!

Медуза улыбнулась, взяла расческу и попыталась привести волосы в порядок. На пол полетели сломанные зубья, и скоро сама расческа переломилась пополам.

– Так, ты умывайся, а я на кухню сбегаю, принесу что-нибудь поесть. И заодно в дорогу тебе припасов соберу. Только не высовывайся, ладно?

– Ладно, – ответила Медуза.

– Точно? – Девочка прищурилась и добавила: – Смотри, не испорть Гризелле жизнь!

И она тихонько выскользнула за дверь. Медуза успела умыться и собрать пышную шевелюру синей атласной лентой. Потом посмотрела в зеркало – получилось очень даже ничего. Она немного покрутилась перед зеркалом, присела на маленький стульчик и, глядя на свое отражение, задумалась. Где же искать настоящего прекрасного юношу? Медуза этого не знала, но решила, что найдет его во что бы то ни стало. И всегда будет рядом с ним, даже если для этого придется всю жизнь не поднимать на него взгляд, не смотреть на него.

– Пойдем, пока никого нет, – раздался за спиной голос Мексики. Девочка не стала заходить в комнату, только просунула голову в приоткрытую дверь.

Медуза вышла, взяла у малышки небольшую корзинку с припасами. Мексика проводила гостью до черного хода, открыла дверь и сказала:

– Иди через огород – там тропинка до калитки приведет. Как выйдешь за забор, так прямо по улице и иди, никуда не сворачивай. Там и до городских ворот рукой подать. Ну, пусть будет так, что найдешь ты своего прекрасного юношу!

– Спасибо тебе, девочка, – прошептала Медуза.

Она присела, чмокнула малышку в щечку и вышла за дверь.

Мексика смотрела вслед Медузе, пока та не вышла за калитку, потом прислушалась. Где-то в глубине дворца слышались голоса служанок. Королева Марта отдавала распоряжения. Король Полухайкин беседовал с друзьями, и эта беседа перемежалась взрывами хохота. Голоса Гризеллы девочка не услышала. Она с облегчением вздохнула и, встряхнув косичками, побежала на кухню. Кухарки специально для нее пекли пирог с земляникой. Мексика облизнулась – что может быть вкуснее земляничного пирога с холодным молоком? Разве что капуста с сосисками, и то вряд ли! Хотя вкусы у всех разные – вон Кваква та вообще комаров ела. Правда, когда она лягушкой была. Мексика вспомнила, как она однажды тоже решила попробовать съесть комара, и большой неожиданностью для нее оказалось, что есть его надо живым. Вспомнив об этом, Мексика подумала, что обязательно надо будет выяснить, чем же Кваква, которая на самом деле оказалась вовсе не Кваквой, а Акавой – королевой оборотней, питается.