Эрхольский пленник - Регина Птица

— Мера писала, что те субмарины, которые показывали ей…

— Те субмарины, которыми сейчас пользуются эрхи — это наши субмарины. Как и многое другое, чем они пользуются сейчас. Двадцать лет назад у эрхов не было ни автоматических душевых, ни огромных особняков. Всё, чем жила их аристократия, производили рабы. Впрочем, как и сейчас. Но сейчас один раб может обогреть целый дом, потому что такие отопительные системы стояли здесь, в наших городах. Эрхам для этого требовалось пятьдесят.

Он помолчал, размышляя о чём-то, а затем продолжил:

— Эрхи почти не развивались. Им всегда было легче подчинить кого-то, чтобы он выполнял их работу, вместо того чтобы подумать над тем, как автоматизировать процесс. Но военную технику они всё-таки любили. И по какой-то причине двадцать лет назад в этом направлении у них случился прорыв. Они изобрели ментальные бомбы, которые разрушали наши купала.

— Ох…

— Да. Поэтому часть городов была разрушена, никакого боя там не было, обитатели погибли на месте. Но это были те города, о существовании которых эрхи знали. Те, которые поддерживали с ними отношения, торговали или думали, что эрхов можно «обучить». Их население погибло целиком. А у эрхоов появились субмарины. И вместе с ними — возможность отыскать остальные наши города.

— А что было потом? Экраны не допустили их сюда?

Сай вздохнул.

— Я не знаю могли они нас найти или нет. Но сидеть в осаде всю жизнь? Мы не рыбы, мы привыкли выходить на поверхность. Часть продовольствия мы получали с морского дна, но нам нужно было солнце и кислород. Выходить на сушу стало опасно, эрхи отслеживали наши перемещения, убивали тех, кто заплывал слишком далеко, пытались выяснить, откуда они приходили. Некоторые города были обнаружены таким образом и тоже подверглись атаке. Наш — нет. Вопрос стоял о том, что мы либо нанесём ответный удар, либо будем медленно умирать.

— У вас было оружие, которое позволило бы вам ответить?

— Я думаю, да. Если бы лероны пошли на прямое столкновение… Исход сражения мог быть как минимум любым. Но лероны не пошли. На то они и лероны, — Сай невесело усмехнулся. — Менторы разделились на тех, кто предлагал сдаться, выйти на поверхность с открытыми сердцами и предложить эрхам мирное сосуществование — и на тех, кто настаивал на войне. Как ты видишь из того, чем всё закончилось, первых оказалось заметно больше. И мы повели себя как дураки.

— Вы вышли сами? — поразилась Кира. — Хотя даже не входя в открытое столкновение могли прожить здесь, на дне, затаившись… много лет.

— И здесь умереть, — возразил Сай. — Так не могло продолжаться долго. Нужно было что-то решать. И старшие решили так.

— Старшие, — Кира уцепилась за злость, прозвучавшую в его голосе. — Ты был несовершеннолетним?

— Я же тебе сказал, художник из меня вышел так себе.

— При чём здесь это?.. — растерялась Кира. И вдруг поняла. Но и Сай уже взялся пояснять:

— Я ещё не сдал свой первый большой проект. И права говорить за себя не получил.

— Вот оно как…

Кира задумалась, но Сай не дал ей ответить. Остановился и сказал:

— Всё. Мы пришли.

— Что это за сооружение? — Кира вздрогнула, услышав голос Максима совсем рядом за спиной. Сай чуть обернулся, бросил на него быстрый взгляд и, снова посмотрев на купол, перекрывший им дорогу, произнёс:

— Это дом памяти. Здесь собирались самые ценные образцы… искусства… наук…

— Музей, — резюмировала Кира. Глаза её загорелись. — Думаешь, многое могло уцелеть?

— Как он может нам помочь? — сбил её энтузиазм Максим.

Сай кивнул, признавая правильность вопроса, и направился вперёд. Приблизившись к тёмно-серой, матовой, лишённой всяких выпуклостей поверхности, он поднёс к ней руку, и стоявшие позади земляне увидели, как мелькнул перед ней огонёк сканера.

— Нас пропустит? — тут же поинтересовалась Кира.

— Думаю да, в те времена, когда его строили, никто не думал охранять нашу культуру от других рас.

Часть купола разомкнулась, открывая проход. Сай отступил в сторону, пропуская спутников вперёд, и сам вошёл следом за ними. В первую секунду внутри было темно, но спустя мгновение загорелся мягкий свет. Кира тут же принялась оглядываться по сторонам. Но Максим всё ещё ждал ответа, и Сай, направившись вперёд, проговорил:

— Возможность «перехода» была одной из главных даже не тайн… одним из главных достижений нашего народа. Однако, никто не думал о том, чтобы воспользоваться ей, всерьёз — зачем, если у нас был Эрхол? И всё же, когда встал вопрос о войне, стало ясно, что тех, кто хочет сражаться, гораздо меньше, чем тех, кто предлагает выйти на поверхность и предложить эрхам мир. Дефендеры — сторонники вооружённого противостояния — считали рассуждения противников глупыми, и не хотели умирать ради их решения. Никто и не собирался их заставлять. Однако без остальных они были обречены на поражение. И тогда решили использовать «переход». Кира? — окликнул он.

Кира, засмотревшаяся было на иллюзию, изображавшую странное переплетение водорослей и цветов, дёрнулась и поспешила следом за ним.

— Все рисунки связаны с растениями, — заметила она. — Очень интересно.

— А что ещё изображать?

— Животных. Людей.

Сай пожал плечами.

— Цветы красивей. И они тоже могут изображать людей.

— Вернёмся к «переходу», — напомнил Максим.

Сай кивнул.

— А вы не пробовали использовать ваши иллюзии в бою? — спросила Кира, не обращая внимания на их разговор.

Сай удивлённо посмотрел на неё.

— Как? И зачем?

— Да уж…

— Кира!

— Ладно, потом расскажу.

— Переход, — повторил Сай. — Конечно, обе стороны надеялись, что всё закончится хорошо. И те, кто уходил, оставили нам возможность связаться с собой, когда конфликт подойдёт к концу. Мы пришли. Это здесь.

Все трое остановились перед прозрачной стеной. Слева от раздвижных дверей находилось нечто похожее на пульт. От того, что Кира увидела по другую сторону двери, у неё замерло сердце. Это была массивная арка из неизвестного вещества. Изгибы её как будто бы переплетали отлитые из жёлтого и серого металла водоросли.

— Кто в праве говорить с нами — пусть войдёт, — раздался спокойный голос Максима у неё за спиной. Кира вздрогнула, отвела взгляд от арки и принялась оглядываться по сторонам, пытаясь понять, где он это прочитал — пока не увидела, что буквы незнакомого алфавита переливаются перламутром прямо у неё над головой.

— А я не разбираю, — пожаловалась она.

— Надо было апать чип, — пожал плечами Максим.

Все трое замерли, разглядывая надпись.