Лёд моей души - Юлия Владимировна Монакова

После посадки связался с лагерем и узнал, что с Алей всё хорошо и она находится у вас в доме, ну а выяснить адрес и вовсе было парой пустяков – он указан в договоре. Из аэропорта взял такси прямо до острова… Правда, почти никто не хотел ехать ночью по льду чуть ли не вслепую. Обозвали меня придурком и самоубийцей… Пришлось заплатить по тройному тарифу.

– И правда – придурок и самоубийца, – тихонько проворчала Аля себе под нос; ей вдруг стало страшно за Андриса – а что, если и в самом деле что-нибудь случилось бы?! Вон и Анжелика рассказывала, что тут каждый год машины под лёд проваливаются…

– Может, чаю? – запоздало спохватилась отчаянно зевающая хозяйка, но Андрис решительно отказался:

– Нет-нет, не стоит беспокоиться, нам и правда пора. Таксист меня, кстати, снаружи дожидается, так что ты поторопись, – строго напомнил он Але. – Не задерживай людей.

Аля поджала губы и пошла одеваться.

Вся дорога до гостиницы прошла под аккомпанемент водительского бубнежа.

Таксист раскрыл рот, едва Аля с Андрисом уселись в салон автомобиля, и не затыкался ровно до тех пор, пока не затормозил возле “Ривьеры”. К счастью, до гостиницы было не так уж далеко – минут пятнадцать езды, иначе у Али точно поехала бы крыша.

Он гундел, что что лёд на Байкале ещё очень и очень ненадёжный; что никто, кроме него, не справился бы с особо сложными и опасными участками пути; что он – бывший ледовый капитан, это такая местная профессия, а здесь, на острове, у него живёт кума, поэтому он может проехать тут везде не то что ночью – но даже с закрытыми глазами, а другой водитель непременно угробил бы и себя, и пассажира… Аля старалась не слишком-то вникать в его бредни, но всё равно ей было чуточку не по себе.

Андрис отстранённо молчал, глядя в сторону, и Але было очень неуютно от этого молчания. Она не ожидала, что он будет так сильно рассержен и одновременно расстроен. Видно было, что он всерьёз перенервничал.

– …А лёд на Байкале везде разный: есть такие места, куда даже опытные водилы заезжают с трудом! – продолжал разглагольствовать таксист.

Алю вдруг осенила страшная догадка.

– Послушай, – тихонько обратилась она к Андрису, – а ведь официальная ледовая переправа на Байкале только одна, насколько мне известно!

– Да, это так, – помедлив, откликнулся он.

– Но за этой дорогой следит МЧС, на ночь спасатели обязаны закрывать трассу, потому что движение разрешено только в светлое время суток!

– А кто тебе сказал, что мы ехали именно по официальной дороге? – он пожал плечами. – Существует множество иных – нелегальных – путей.

Аля охнула.

– Но ведь мы и так скоро встретились бы… без этого тупого, совершенно идиотского риска! Ты хочешь сказать, что нарушил закон только ради того, чтобы увидеть меня на несколько часов пораньше?

– Только, – усмехнулся Андрис с непонятным выражением.

Она отказывалась верить в это сумасбродство, в это глупое мальчишество – и в то же время ей, как ни крути, было приятно в глубине души, что он так за неё переживал.

Аля нерешительно протянула руку, нащупала ладонь Андриса и тихонько сжала. Она боялась, что он или не отреагирует, или вовсе отнимет свою руку, но он слегка стиснул её пальцы в ответ.

Наконец машина остановилась возле гостиницы “Ривьера”.

– Всю ночь прокатался… – заворчал водитель будто бы себе под нос. – Сколько времени потратил… Теперь до рассвета обратно не поеду, надо отдохнуть. Пока доберусь до Иркутска – считай, ещё целых полдня потеряно!

Андрис накинул ему сверху, помимо тройного тарифа. Аля только закатила глаза в ответ на это явное вымогательство. Нет, конечно, водитель молодец и вообще орёл – кто знает, что ждало бы Андриса с другим таксистом? Но всё же его наглость и алчность зашкаливали…

Получив на стойке ключи от номера, они поднялись на второй этаж. Андрис открыл дверь и чуть посторонился, пропуская Алю вперёд. Она вошла и огляделась по сторонам. Да, после скромного жилища Анжелики всё здесь казалось поистине роскошным!

– А у тебя, как я погляжу, много лишних денег – не знаешь, на что бы их потратить? – не удержалась от язвительной подколки она. – Таксиста вон осчастливил, номер дорогущий снял…

– Не переживай, я вычту это из твоей зарплаты, – пообещал он с непробиваемым выражением лица.

– На каком основании? – возмутилась она. – Я не просила тебя сюда мчаться. Всё прекрасно обошлось бы и без твоего вмешательства.

Андрис остановился у окна, вглядываясь в начинающий светлеть горизонт.

– Я волновался, – коротко пояснил он. – Мне нужно было на сто процентов быть уверенным в том, что у тебя правда всё хорошо.

– Ты и так знал, что у меня всё хорошо. Тебе же доложили, – Аля осторожно подошла к нему, встала чуть позади.

– Я должен был лично в этом убедиться. Ты просто представить себе не можешь, что я пережил, когда узнал, что ты потерялась… – ответил он еле слышно, не оборачиваясь.

– Но выбросить столько денег на ветер… – снова начала было Аля.

– Да прекрати ты считать мои деньги! – взорвался Андрис.

Резко развернувшись от окна, он уставился ей в лицо тяжёлым взглядом. Светло-голубые глаза сейчас казались почти чёрными.

– Я и не считаю! – строптиво возразила Аля, продолжая переругиваться с ним скорее по инерции, чем из реального желания скандалить. – Просто ты и в самом деле…

– О, чёрт, – простонал он, шагнул к Але и заткнул ей рот поцелуем.

Аля оторопела всего лишь на долю секунды. В следующее же мгновение она сама подалась ему навстречу, обхватила руками за плечи, прижалась ещё теснее… Как долго она этого ждала! Как давно мечтала об этих губах!

Они оказались сухими, горячими, чуть обветренными и при этом совершенно бесстыжими: никаких вступительных реверансов и прелюдий, Андрис сразу же раздвинул Алины губы своими и вторгся в её рот глубоким, откровенным, самым французским из всех французских поцелуев. Это был уже практически секс!..

Не отрываясь от Алиного рта, Андрис лихорадочно пытался избавить их обоих от тяжёлой и так мешающей сейчас верхней одежды. Аля, путаясь и торопясь, помогала ему справиться с молнией, а сама дрожала от нетерпения.

Куртка и пуховик полетели на пол. Андрис прервал поцелуй, скользнул губами по Алиной шее, опустился ниже… и вдруг замер.

– Что такое? – хрипло спросила Аля, сходя с ума от того, что он остановился.

Он поднял глаза. Во взгляде его читалось искреннее недоумение.

– Аль, а чем это пахнет?

Несколько мучительных и неловких мгновений она пыталась сообразить, что