Универсальный саквояж миссис Фокс - М. Р. Маллоу

По небу бежали облака.

Спрыгнувшего на палубу искателя приключений встретил дружный хохот. Смеялись матросы, показывая на него пальцем. Смеялся капитан. Ржал, запрокинув голову, старший помощник. Язвительно улыбался гарпунер. Короче говоря, леди и джентльмены, если вам почему-либо захочется узнать, как там в аду, попробуйте представить себя на месте Д.Э. Саммерса.

– Пойдешь в палубную команду, – высказался Хэннен, отсмеявшись. – С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Усталый как собака, отупевший от окриков и пинков, каютный юнга Маллоу ел жалкий ужин в компании стюарда Чаттера. Лицо которого выражало еще больший скепсис, чем утром.

Вечернее меню китобоя «Матильда» состояло из тушеного гороха, жесткой дряни, отдаленно напоминающей мясо, куска хлеба и чашки кофе со вкусом бочки.

За какие-то четыре часа Дюк успел:

вычистить капитанские сапоги,

получить за работу затрещину,

убраться в офицерской каюте,

в кают-компании,

в каюте первого помощника

и второго тоже,

набить табаком трубку капитану,

надраить медные ручки на дверях и каютном компасе,

навести чистоту в капитанском гальюне,

получить приказ принести бренди капитану.

Он обегал всю палубу, но так и не нашел, где это. Получил по зубам от капитана, добавочную затрещину от Чаттера, и, наконец, грохнулся на трапе, по дороге в каюту, куда направлялся уточнить насчет бренди, чудом не сломав себе шею. Чаттер выразительно смолчал и отправился за бренди лично. Дюк вытер нос ладонью. Пока он протискивался между бочек, вымазался трюмной пылью, пятнами протухшего жира, ваксой и керосином по самые поля своего синего «морского» шлема. Все это время он думал, как бы улучить минутку, чтобы сунуть «Морской резерв» на дно сундука.

Японские бумажные платки. Воротнички. Манжеты. Нет, вы видели такую глупость?!

Над столом качалась туда-сюда длинная деревянная подставка. С каждой ее стороны которой была привинчена керосиновая лампа. Провожая глазами это движение, юнга почувствовал, что что-то с ним, кажется, не так. Еще через минуту он понял, что не так решительно все, вышел на палубу и море поглотило кошмарное меню китобоя.

После этого оказалось, что держаться на ногах больше невозможно и каютный ушел умирать на койку.

О борт плескалась вода.

В это время Д.Э. Саммерс пытался смириться с ароматами кубрика. От духоты трещала голова. Под набитым соломой матрасом отчетливо ощущался прекрасный твердый дуб. Искатель приключений вздохнул, подобрал ноги, и перевернулся на другой бок. Деревянная переборка скрипела и стонала. Не успел он уснуть, как раздался звон колокола. Восемь склянок – полночь. Матрос Саммерс должен был стоять свою первую вахту. Швыряемый качкой туда-сюда, спотыкаясь на каждом шагу, поднялся он на палубу, стараясь делать это как можно быстрее. Скула распухла: старший помощник имел насчет «быстрее» собственное мнение.

Луна тускло освещала палубу. Матросы выстроились на шкафуте цепочкой.

Джентльмены и особенно леди, не хочется описывать эту вахту Д.Э. слишком подробно. Ничем интересным они там не занимались: заполняли бочку с пресной водой, привинченную к палубе гака-борта. Джейк успел несколько раз передать ведро по цепочке, и с ним тоже сделалось не так. Очень сильно. Команда не упустила случая поиздеваться, Д.Э., цепляясь за поручни, кое-как дополз до своей койки в кубрике – вот, в общем, и все.

* * *

Наутро бледное небо было хмурым и неприветливым. Таким же, как и товарищи, возившие швабрами по доскам. Джейк закатал штаны и последовал их примеру. Потом пришлось тереть палубу щеткой. Потом обливать водой. К половине восьмого, когда босые ноги уже окончательно задубели, а спина и плечи ныли от постоянного таскания ведер, приборка, наконец, была закончена.

Тем временем стюард и миста Ноулз с удивлением смотрели на юнгу.

– Превеликие змеи! – проговорил третий помощник. – Ты что такое сказал, а? Да здесь сроду никто не умывался!

Миста Ноулз поднял глаза и обозрел потолок. Стюард тоже следил за раскачиваниями лампы. Выражение скепсиса на его лице почти достигло апогея.

– Дьявол, подсунули чистоплюя на нашу голову, – неожиданно сообщил он похоронным тоном.

– Где они только таких выкапывают, – поддержал миста Ноулз. – В пансионах для барышень, не иначе!

Чаттер посмотрел на М.Р. и гаркнул:

– Детка! За бортом полно воды!

Юнга Маллоу выслушал это заявление философски и ушел, чтобы, как и вся команда, участвовать в утренней приборке, только на корме. Затем почистил капитанское платье и сапоги, и сделал то же самое с платьем троих помощников. Заработал с десяток подзатыльников – «чтобы соображал быстрее». Затем отправился на камбуз. Он собирался подать в кают-компанию завтрак.

Спустившись по узкому трапу, Дюк нашел теперешнюю резиденцию компаньона: тесное помещение, две трети которого занимали три ряда матросских коек, а одну – камбуз. Границей между кубриком и камбузом служила чугунная печь. Вокруг кое-как сколоченного кухонного стола помещались бочка, бак, деревянная колода, полка с закопченными горшками, котел, покрытый черным жиром – не дай Бог нечаянно прикоснуться. Эту красочную картину завершал сам кок – одноногий джентльмен, одетый только в рабочий комбинезон, цвет которого лучше всего определялся как «грязный», и фартук поверх такой же изысканной расцветки. Из подмышек изящно торчали рыжие клоки.

– Доброе утро, – вежливо сказал юнга.

Кок медленно повернулся. Большой лоб и борода корабельного повара напоминали портрет Сократа в учебнике истории.

– И тебе доброе утро, маменькино сокровище!

Матросы, игравшие в карты и кости в ожидании завтрака, загоготали. М.Р. покраснел. Тут он заметил в углу компаньона, покраснел еще больше, но что делать – не знал.

– Корму мне в рожу! – продолжал кок свой патетический монолог. – Сто крабов Нептуна в осьминогову каракатицу! Утро ему доброе!

Затем взял у юнги поднос и съездил им по лбу М.Р. «Бам-м!» – сказал поднос. «Га-га-га!» – отозвалась команда. После чего повар принялся нагружать поднос завтраком для офицеров. Дюк стоял, как вкопанный. Забрав поднос, послал Д.Э. отчаянный взгляд и стал подниматься по трапу, пытаясь не грохнуться вместе со своей ношей. Шум, донесшийся после того, как за ним закрылась дверь, засвидетельствовал, что попытка не удалась. Кок подскочил и поскакал, стуча деревянным протезом, на место происшествия.

* * *

Окончив завтракать, матрос Саммерс отправился смолить тросы, потом расплетать старые канаты, потом сплетать из старых новые, потом надраивать медные поручни. Юнга Малллоу убирал каюты, потом тоже распутывал кучу старых веревок, отбирая те, что еще пригодятся, потом бегал по разным поручениям, то и дело получая то пинка, то по зубам – «чтобы не путался под ногами».