Бестия, или Сделка на тело - Дора Коуст

Оглядев обе тележки, Сергей спросил:

— И что же это мы такое вкусное завтра готовим?

Стояли в очереди на кассе. Народу было — закачаешься. Наверняка все после работы забежали, но меня это мало успокаивало. Совсем не хотелось полчаса топтаться на одном месте.

— Почему это мы? Разве тебе не надо на работу?

— Ближайшую неделю я буду работать дома, пока не найдем новое место под офис.

А вот и ответ, почему у него такое поганое настроение, которое он так неумело скрывает.

— А что со старым местом? Это Владимир и та белобрысая выдра постарались? Но ты не переживай, я в тебя верю. Такого специалиста с руками и ногами оторвут в любой компании. — Хотела подбодрить его, чтобы перестал хандрить, и мне это удалось. Сергей улыбался. Мягко и нежно. Видела, ему было приятно, что я на его стороне.

— Мы с Максом больше не работаем на Сергея Михайловича, потому что оформляем свою собственную компанию. Проект понравился азиатским партнерам, и теперь сотрудничать с ними мы будем напрямую, без посредников.

— То есть ты просто открываешь свой собственный бизнес? Я думала, это Сергей Михайлович спонсирует вас. — Вот не понимала я всех этих тонкостей, да и не нужны они были мне. Просто радовалась за Сергея. Он достоин того, чтобы управлять бизнесом самостоятельно.

— Скажем так, он дал нам беспроцентный кредит, который мы должны будем вернуть, как только окупим все расходы и отели начнут приносить прибыль.

— Хороший человек. Уважаю.

— Я тоже. Так ты не сказала, что мы завтра будем готовить. — Выкладывали продукты на ленту, но я уже понимала, что места, скорее всего, не хватит. Хорошо хоть, у этого обжоры холодильник большой, потому что как минимум половины из тех продуктов, которые лежали в тележках, в списке не было.

— Все самое вкусное. Оливье, винегрет, толченую картошечку и запеченную курочку с яблоками, — проговорила, а у самой слюна потекла. Хоть сейчас все готовь и ешь. Тараканы в голове от такой мысли закопошились и радостно закивали.

— Черт, надо было брать белое вино. Постоишь, пока я поменяю?

— Постою. Слушай, а тебе ведь секретарь теперь нужен. Ангелина-то в родных пенатах, наверное, останется? — вот прямо надеялась на положительный ответ. И нет, совершенно не напрашивалась на работу. Просто дамочка та мне не понравилась от слова совсем.

— Это не первостепенный вопрос. Найдем кого-нибудь.

И Сергей действительно помогал мне готовить все утро. Уже перед выходом достала курицу из духовки и обернула ее фольгой. Его Величество Царь совершенно не царственно тянул к ней свои лапки, по которым неизменно получал деревянной лопаткой, но ложку оливье ему все-таки удалось спереть. И, главное, глазенки такие невинные, мол, не кормят совсем, а кушать хочется.

Сидели на лавочке на вокзале, а сердце бухало уже где-то в ушах. Руки тряслись, зуб на зуб не попадал. Наверное, первый раз так боялась приезда мамы. Хотя нет, был еще один день, когда мне казалось, что скоро мне придет каюк. Я тогда в школе училась. Обычная школьная дискотека. Женский туалет, и я с сигаретой в зубах смотрю на завуча. Ляпота… Естественно, с дискотеки меня за шкирку вытащили. Вытащили и отвели в кабинет к директору, где мы в устрашающем молчании ждали мою маму. Клянусь, у меня даже волосинка седая с тех пор появилась!

Сегодня же мне казалось, что я поседею вся. Даже там, куда доступ имеет только Сергей.

— Да ладно ты, не трусь. Это ведь просто твоя мама, — подбадривал меня мужчина. Держал в руках роскошный букет цветов. Ей обязательно понравится. Она любит цветы — правда, живые в горшочках больше. Блин, надо было купить ей кактус в коллекцию.

— Я сейчас! — уже развернулась, чтобы трусливо покинуть поле боя и поискать по городу кактус в горшочке ближайшие часа два, но Сергей меня быстро остановил.

— Ты куда? — спросил он, посмеиваясь. — Не сбежишь, Бестия.

Поезд прибывал. Уже показались первые вагоны — они отсчитывали секунды до того мгновения, когда я снова увижу маму. Шестой вагон. Сергей буквально тащил меня к нему, разве что на плечо не забросил.

Люди все выходили, а я до сих пор не видела ее. На смену страху пришло волнение.

— А она точно в этом вагоне? — спросил Сергей, нахмурившись.

И лишь когда я увидела светлые волосы, шкодливо выглядывающие из-под шляпки с широкими полями, смогла выговорить:

— Точно.

Мама улыбалась и пробиралась к нам, бессовестно расталкивая людей своей огромной поклажей. Моя красивая, милая мама, которой в ее сорок три можно было дать разве что тридцать с хвостиком.

— Ну здравствуй, зятек, — усмехнулась мама, забирая у шокированного мужчины цветы и беспардонно вручая ему свои чемоданы.

— Здравствуйте… мама… — выдал опешивший кавалер, точно не верил своим глазам.

Это он еще ее грибочки не пробовал.

— Как у вас тут уютно. — Мама с видом истинного ценителя прекрасного рассматривала квартиру, заглядывая во все углы. Не удивлюсь, если она тайно так пальчиком по поверхностям проводит и смотрит, нет ли у нас пыли. Ревизорро нагрянул, честное слово.

Всю дорогу до дома Сергей молчал. И я молчала, пока мама рассказывала последние новости из нашего города и из ее жизни в частности. Понимала мужчину. Он ожидал увидеть на вокзале Ольгу Ивановну — эдакую деревенскую тетеньку приятной упитанной наружности, с добрым лицом и огромными рыночными баулами, а тут… Вместо баулов — чемоданы, вместо доброй улыбки — хитрая ехидная моська, вместо деревенской жительницы — модная молодая женщина. Тут у любого плюс с минусом не сойдется.

Вообще, мама всегда была такой. Всегда выглядела презентабельно и ухаживала за собой. Когда-то она жила здесь, в столице, и, окончив музыкальное училище, работала концертмейстером, аккомпанируя знаменитым певицам. Род деятельности отразился как на ее мировоззрении, так и на ее внешнем виде. И вот вообще не понятно, как у нее могла родиться такая дочь.

В нашем городишке ее буквально заваливали работой. Она преподавала музыку в школе и не могла похвастаться большой зарплатой, а потому занималась репетиторством с детьми и частенько играла на концертах в Доме Творчества. Жизнь у нее была насыщенной, но она никогда не оставляла меня без внимания. Собственно, из-за безграничной любви к своему маленькому дитятке она сейчас и обследовала условия моего проживания.

— Так и где же я буду спать? — сразу взяла мама быка за рога, а я увидела то, чего в гостиной уж точно быть не должно. Словно красная тряпка, ждущая быка, на диване лежал мой лифчик.

Сделав большие глаза, аккуратно указала пальчиком на непотребство. Сергей, скосив взгляд, понял, чего я вдруг превратилась в золотую рыбку, и решил спасать ситуацию:

— Пойдемте, я вам покажу. — Загородив собой диван, мужчина галантно повел маму к дверям.

К тем самым дверям, за которые я еще ни разу не заглядывала. Просто знала, что за одной из них кабинет, куда Сергей просил меня никогда не заходить, потому что после моей уборки он даже в собственном комоде труселя найти не может. А нам и не очень-то и хотелось. Там пусть сам убирается.