Джено и белая руна золотого сокола - Муни Витчер

Перед аудиторией гипноза они столкнулись с Дафной и Доротеей, которые, зная о намерениях Джено, решили сопровождать его.

— Интересно, что придумает Марго? У нее тысячи идей, она найдет способ связаться с нами, вот увидите, — шепотом воодушевила их Дафна.

— Не знаю. Ятто в тот же миг вышвырнет ее из Аркса, и никто из нас не сможет помешать ему, — добавила Доротея, с надеждой глядя на всевозможные парасферы с записками. Но для нее, с нетерпением ждавшей сигнала Рене, не было ни одной.

— Надеюсь, что псиофов будет немного, иначе придется выжидать подходящий момент, чтобы поговорить с Эулалией о таинственной руне, — озабоченно заявил Астор Венти.

Войдя в аудиторию гипноза, они увидели греческую мудрую, нагнувшуюся над колодцем, который стоял в центре комнаты.

— Эулалия, это мы, — заговорил Джено.

Сапиенса пробурчала что-то непонятное, и ее голос загремел гулким эхом из колодца.

— Вы точно по расписанию, через пару секунд Гулкий удар пробьет девять, — сказала она, улыбаясь и быстро моргая.

— Хотя мадам Крикен в трудном положении, испытание в ретроведении все же должно начаться, — сказала Эулалия. — Для Джено и Суоми это впервые, а ты, дорогой Аноки, уже достаточно посещал их, поэтому не нуждаешься в объяснениях. Дафна и Доротея могут начинать делать свои упражнения.

— Да, но Джено должен показать вам одну вещь, которая и меня тоже интересует, — ответил юный сиу.

— И правда, у него есть рисунок, который вы должны увидеть, — сказала Доротея.

— Джено, этот рисунок как-то связан с твоим прошлым? Знаешь, ретроведение — это магопсихическая дисциплина, позволяющая обострять способность видеть прошлое. В ретроведении используются четырнадцать рун судьбы. Речь идет о священных рунах. Посмотри, они изображены там, наверху, — сказала она, показывая на стену, где висели четырнадцать каменных рельефов, обрамленных грубыми деревянными рамками. На них были изображены необычные символы.

— Да, думаю, да, — ответил мальчик, разглядывая руны. Под каждым рельефом блестела серебряная табличка, на которой были написаны странные названия.

Эулалия заметила, что Джено задумался:

— Умоляю тебя не вытворять таких фокусов, как в прошлый раз на арколории, когда вместо светящейся сферы ты заставил появиться кулич и в конце концов призвал опаснейшего фродера, одно из привидений мисс О'Коннор. Помнишь?

— Да, помню. Но посмотрите на этот рисунок и постарайтесь понять.

Астору Венти не удалось вытащить листочек, потому что в аудиторию гипноза вошли две голландские волшебницы, три турецких медиума и Габор Гааг.

— Габор, честь! — воскликнула Эулалия.

— Я ненадолго задержусь, — ответил Габор, поправляя серую тонку.

Тем временем, чтобы отвлечь внимание от итальянского антея, Дафна с Доротеей заговорили с остальными псиофами, сопровождая их к скамейкам, приставленным к стене.

Голландские волшебницы болтали, уставившись на Джено. Все бросали взгляды на юного антея. Габор прищурил глаза и пребывал в молчании.

Эулалия расположилась рядом с колодцем и, обращаясь ко всем, сказала:

— Пожалуйста, приступайте. Если возникнут трудности, сообщите мне с помощью головокружителя. Пунтратты на рабочем столе.

Суоми растерялась и с трудом вспомнила, что такое пунтратты, хотя ей и пришло в голову правило СК-АМ.6д из Среднего кодекса. Джено с любопытством глазел на столик с маленькими заостренными железяками, похожими на черные карандаши. Аноки, напротив, уже многое знал о ретроведении и улыбнулся, закрыв рот руками.

Шестеро псиофов вытянули вперед руки и, сидя на своих местах, посмотрели на четырнадцать рельефов, висящих на противоположной стене. Через несколько секунд они сконцентрировались, и каждый устремил взгляд на одну из рун. Голландские волшебницы избрали две руны: третью — Торн-Луис (ТЛ) розового цвета, — представлявшую предупреждение об ошибочном выборе и означавшую защиту, символом которой была дикая рябина, и тринадцатую руну — Тир-Феарн (ТФ) синего цвета, представлявшую духовную мотивацию, означавшую способность к предвидению и имевшую символом ольху.

Трое турецких медиумов выбрали пятую руну — Рад-Хуат (РХ), или руну поучительных путешествий, которая означала интуицию, была цвета индиго и имела символом боярышник, а также первую руну — Феох-Бет (ФБ), — означавшую возрождение, она была коричневого цвета и имела символом березу, и, наконец, вторую руну — Ур-Куэрт (УК) — красного цвета, означавшую выбор и имевшую своим растением яблоню.

Габор Гааг, со своей стороны, вперил взор в девятую руну — Хаэгель-Страйф (ХС), катастрофическое разрушение, — которая означала негативность, была черной и имела своим растением дикую сливу.

Дафна и Доротея сразу поняли, что намерения Габора были самыми худшими. Взывая к руне негативности, он хотел узнать, что могло произойти в Арксе в прошлом. Намек на Джено и его предка был очевидным.

От рельефов одно за другим отделились шесть изображений рун, которые направились к псиофам, пересекая комнату, как бабочки.

Джено в восторге наблюдал за магическим действом: подобно веренице игральных карт совершенно идентичные копии рельефов метровой высоты и сияющие, как звезды, расположились вертикально по одной у ног псиофов, так что каждый получил свою.

Сжимая пунтратты в руках, псиофы начали писать на изображениях свои тайные вопросы в соответствии с правилом СК-АМ.6д. Потом они встали на колени и, отвернувшись, терпеливо ожидали ответа, который даст им руна.

Дафна и Доротея сделали знаки Эулалии.

Греческая мудрая кивнула, потом взяла за руки Джено с Суоми и велела им расположиться на двух высоких стульях, стоящих рядом с большими рельефами.

— Первым делом хорошенько рассмотрите руны, у каждой из них свое значение, — объясняла Эулалия, палочкой указывая на символы.

Суоми слабо кашлянула, а затем сказала:

— Я… однако… не могу видеть.

Сапиенса затрясла головой:

— Прости меня, я забыла дать тебе Книгу рун для незрячих.

Мудрая взяла из шкафа большой библиотеки Белой магии толстый зеленый том и дала его Суоми. Девочка начала читать руками. Трогая рисунки рельефов, она смогла представить, как выглядят руны.

Юный Астор Венти заметил, что ни одна из этих четырнадцати рун не ассоциировалась с белым цветом. Он рассмотрел все руны, внимательно читая таблички.

В это время, пока Габор и остальные псиофы сосредоточились на своих испытаниях, Джено вытащил рисунок, лежавший у него в кармане, и показал его Эулалии.

Сапиенса несколько секунд молчала, а потом велела мальчику спрятать его. Она включила головокружитель и заговорила с Джено:

«Этот рисунок представляет древнюю руну. Я слышала о ней, но ни разу не видела, чтобы в Арксе ее использовали. Речь идет о ценнейшем документе. Где ты его нашел?»