Мифология. Бессмертные истории о богах и героях - Эдит Гамильтон

Невероятные опасности ждали их впереди, и некоторым героям суждено было заплатить своей жизнью за возможность испить «крепчайшего зелья доблести». На первый ночлег аргонавты встали у Лемноса, необычного острова, населенного одними женщинами. В свое время лемнийки восстали против мужчин и истребили их всех, кроме престарелого царя. Пощадив старика отца, Гипсипила, предводительница восставших отправила его по морю в пустом сундуке, который волны в конце концов вынесли на твердую землю. Однако аргонавтов эти жестокие создания приняли радушно и щедро одарили, снабдив в дорогу провизией, вином и одеждой.

Вскоре после отплытия с Лемноса из команды аргонавтов выбыл Геракл[164]. Его дражайшего оруженосца Гиласа утащила под воду нимфа источника, из которого юноша хотел зачерпнуть воды. Залюбовавшись прекрасным отроком с нежным румянцем на щеках, нимфа пожелала поцеловать его, обвила руками за шею и увлекла в пучину — там он и сгинул. Геракл в отчаянии искал своего любимца повсюду, звал, удаляясь от морского берега все глубже и глубже в лесную чащу. Он позабыл и о золотом руне, и об «Арго» — обо всем, кроме Гиласа. На корабль Геракл не вернулся, и аргонавтам пришлось отчаливать без него.

Следующим тяжелым испытанием для них стали гарпии — ужасные крылатые существа с крючковатым клювом и когтями, оставляющие после себя страшное зловоние, невыносимое для всего живого и дышащего. «Арго» пришвартовался на ночь у берега, где жил одинокий горемычный старик, которого Аполлон-правдолюбец наделил пророческим даром. Ясновидец безошибочно предсказывал грядущее, чем страшно прогневал Зевса, предпочитавшего окутывать свои планы завесой тайны, — весьма благоразумное стремление, как подтвердил бы любой знавший Геру. Зевс подверг прорицателя мучительному наказанию: стоило ему собраться поесть, как тотчас слетались гарпии, «гончие Зевса», и оскверняли пищу, лишая старика возможности даже приблизиться к ней из-за вони, не то что положить в рот. Когда страдалец — звали его Финей — предстал перед аргонавтами, от него остались лишь кожа да кости. Он напоминал безжизненный призрак. Бедняга еле ковылял на дрожащих ногах и трясся от слабости. Мореплавателям он, однако, обрадовался и принялся умолять их помочь ему. Благодаря своему дару Финей знал, что избавить его от гарпий способны лишь два храбреца, которые как раз входили в команду аргонавтов, — сыновья Борея, могучего северного ветра. Все прониклись к старику сочувствием, и двое избранных охотно согласились избавить его от мучительниц.

Аргонавты разложили еду, Бореады встали по обеим сторонам от старика, обнажив мечи. Не успел он отщипнуть даже кусочек, как из-под облаков стрелой спикировали мерзкие чудовища и, в мгновение ока уничтожив все яства, умчались, оставив смрадный шлейф. Быстрые как ветер сыновья Борея кинулись вдогонку, настигли гарпий и принялись разить их мечами. Они, несомненно, изрубили бы тварей на куски, если бы не вмешалась спустившаяся с небес Ирида, радужная посланница богов. Она предостерегла Бореад от расправы над «гончими Зевса», но дала нерушимую клятву водами Стикса, что больше Финея никто не тронет. Герои вернулись с радостными вестями к старику, и тот, возликовав, пировал с аргонавтами до самого утра.

В благодарность он поведал им, как преодолеть некоторые смертельные ловушки, поджидающие их в пути, — в первую очередь сдвигающиеся скалы Симплегады, которые то с грохотом сшибались, то расходились, заставляя непрестанно бурлить окрестные воды. Прорицатель посоветовал выпустить в просвет между скалами голубку — если она пролетит насквозь благополучно, то, скорее всего, сможет пройти и «Арго». Если же голубка погибнет, нужно поворачивать обратно и оставить всякую надежду добыть золотое руно.

Наутро они отчалили, разумеется взяв с собой голубку, и вскоре впереди показались огромные сталкивающиеся утесы. Казалось, никому не проскользнуть между ними, но аргонавты все же выпустили птицу. Голубка пролетела невредимой. Только кончик хвоста зажали врезавшиеся друг в друга скалы, выдернув несколько перьев. Герои как можно быстрее устремили корабль следом. Скалы разошлись, гребцы налегли на весла изо всех сил — и тоже проскочили благополучно, хотя и на волосок от гибели: сомкнувшиеся утесы успели отсечь украшение на самом конце кормы. Разомкнуться им было уже не суждено — пропустив «Арго», Симплегады застыли навеки и больше не угрожали мореплавателям.

Неподалеку от этого места лежала страна неистовых воительниц — амазонок, приходившихся, как ни странно, дочерьми самой что ни на есть миролюбивой нимфе, восхитительной Гармонии. Однако отцом их был Арес, свирепый бог войны, и дочери пошли в него, а не в мать. Герои охотно причалили бы и сразились с ними — битва намечалась кровопролитная, поскольку племя амазонок было противником не из слабых. Но ветер дул попутный, поэтому аргонавты поспешили дальше. Стремительно промчались они мимо побережья Кавказа, увидели высоко над головой скалу с прикованным Прометеем и услышали шелест огромных крыльев орла, летевшего на свой кровавый пир. Ни разу не причалив, на закате того же дня они достигли Колхиды, страны золотого руна.

Ночь аргонавты провели в раздумьях, гадая, какие им предстоят испытания, и понимая, что могут рассчитывать только на себя. Между тем наверху, на Олимпе, шло совещание. Гера, обеспокоенная грозившей аргонавтам опасностью, явилась к Афродите. Богиня любви удивилась ее визиту, поскольку дружбу с Герой она не водила, но, когда великая царица Олимпа стала молить ее о помощи, польщенная Афродита обещала сделать все, что в ее силах. Замысел был такой: сын Афродиты Эрот должен заставить дочь колхидского царя влюбиться в Ясона. Превосходный план, спасительный для Ясона. Царевна, которую звали Медея, умела колдовать, и ее магический дар, безусловно, пригодился бы аргонавтам, если бы она приняла их сторону. Афродита отыскала Эрота и пообещала в награду за исполнение ее желания подарить ему чудесную игрушку — блестящий золотой мяч с лазурной эмалью. Обрадованный проказник схватил лук с колчаном и понесся с Олимпа по воздуху в далекую Колхиду.

Тем временем аргонавты отправились в город просить золотое руно у царя. По дороге никакие опасности им не встретились, потому что Гера окутала своих подопечных густым туманом и до дворца они добрались, никем не замеченные. У ворот пелена рассеялась, и стража, неожиданно увидев перед собой отряд бравых иноземцев, любезно проводила их во дворец и доложила царю о посетителях.

Царь тотчас явился и тепло приветствовал гостей. Слуги принялись за работу: разводили костры, грели воду в купальнях, готовили угощение. Воспользовавшись суматохой, царевна Медея прокралась во двор посмотреть на прибывших. Едва ее взгляд упал на Ясона, Эрот проворно натянул лук и послал стрелу прямо в девичье сердце. Жарко запылала в нем любовь, наполняя душу сладким томлением, от которого лицо царевны то бледнело, то горело огнем. В смятении и растерянности тихо вернулась она в свои покои.