Моя Лоботомия - Чарльз Флеминг, Говард Далли

моим отцом возле Уайтклифа Фримен написал: «Позже я поговорил с миссис Далли, которая перенесла гистерэктомию из-за рака шейки матки, и узнал, что дом всегда спокойнее и приятнее, когда Говард уходит, хотя он стал гораздо лучше, чем год назад, несравнимо лучше».

Для Брайана это был второй раз, когда его отправляли из дома, не объясняя причину. На этот раз его отправили жить к матери Лу, известной как Бабушка, по случаю операции по удалению матки у Лу. Как и я, он не знал до взрослой жизни, что это за операция.

Позже я задумался о головных болях Лу, ее яростном нраве и других проблемах, которые, как говорилось в заметках Фримена, были «психосоматическими». Могли ли они быть частью большой медицинской проблемы? Могли ли ее трудности со мной быть частью этого? Моя двоюродная сестра Линда сказала мне, что Лу была «аптекой сама по себе. У нее была таблетка от всего. Она всегда что-то принимала». Могло ли это объяснить ее отношение ко мне?

Несмотря на мое улучшение и выздоровление Лу, я все еще не был желанным дома. Об этом все еще говорили, как о чем-то опасном. Но мой отец, должно быть, убедил Лу, что это необходимо. Когда наступило лето и закончился учебный год в Hoover, я снова переехал домой. Заметки Фримена от следующего августа содержат новый ряд жалоб на меня от, разумеется, Лу. Из заметок видно, что Фримен встретился с нами обоими в начале того лета.

Говард вернулся домой после окончания школы, и, по словам миссис Далли, он почти не изменился. Он терроризирует двух маленьких мальчиков, Брайана и Кирка… Миссис Далли говорит, что Говард склонен к лжи, что два мальчика часто расстроены, потому что Говард использует матные слова, рассказывает истории, наводит беспорядок в их комнатах и, кажется, испытывает некоторое злорадное удовольствие, когда они бегут к маме. Между тем, мистер Далли работает на Kodak; он учится в Сан-Хосе и занимается садом по выходным. Миссис Далли думает, что ее муж со временем все больше расстраивается, и она больше не может добраться до него, чтобы сесть и обсудить их проблемы. Мистер Далли удивительно плохо обращается с Говардом, критикует его, кричит на него и редко хвалит его. Говард говорит, что его голова полна идей, но он не записал ни одну из них на бумаге, ни в виде рисунков, ни в виде историй. Он не занимается спортом и, похоже, мало обращает внимания на девочек. Он довольно равнодушен к своим друзьям, проводит много времени в своей комнате и старается держаться подальше от своего отца. В целом, он почти не изменился.

Я не был таким же. Я рос и становился самостоятельнее. Я стал противостоять своему отцу — Фримен сообщает, что когда мы работали во дворе, мой отец кинул на меня вилами полную горсть лошадиного навоза, и я кинул вилами обратно на него. Я стал использовать грубый язык, возможно, это я усвоил, общаясь с детьми в Herbert Hoover.

Они снова начали обсуждать способы, как выгнать меня из дома. В августе 1962 года, согласно записям Фримена, они начали искать другой приемный дом. Они не нашли его. В январе 1963 года я все еще был дома, и Лу все еще жаловалась.

“Миссис Далли рассказала мне картину, как она видит ситуацию с Говардом”, - говорится в записях Фримена от 30 января.

Мальчик “все такой же, каким был раньше.” Он ничего не делает, не хочет купаться, и единственное отличие, которое она видит в нем сейчас, — это то, что он больше не играет с фекалиями и не является злобным. Он, кажется, все играет с вещами и становится все хуже и хуже в школе, так что директор Covington предложил, хотя он и учится в 8-м классе, перевести его в группу для умственно отсталых или вообще убрать из школы.

Мистер Далли не принимает этого благосклонно и, похоже, верит, что физическое наказание заставит мальчика исправиться. [Он] довольно суров с мальчиком, говоря, что, если потребуется, высечет его до смерти.

Миссис Далли сыта по горло этой ситуацией и планирует разойтись, если Говард не будет удален из семьи. Она говорит, что ее муж теряет свое здоровье и чувство меры, но все же не признает, что есть какая-то причина выгнать Говарда.

Напряжение между ними должно было быть ужасным. Лу хотела, чтобы меня выселили из дома, и угрожала уйти из брака, если я не уйду. Мой отец все еще настаивал, что может заставить меня вести себя с помощью физического наказания. Фримен писал, что я проводил много времени в своей комнате, пытаясь держаться подальше от своего отца. Я думаю, я так и делал. Я помню эти избиения.

Я помню, как Лу взорвалась на меня только однажды. Она рассердилась на меня из-за чего-то. Мы стояли на кухне. Внезапно она начала кричать на меня. “Вот почему мы сделали тебе операцию! И ты все равно не ведешь себя нормально! Иди в свою комнату!”

К февралю ситуация стала невозможной для всех. Мой отец был измотан. Теперь мне было шесть футов роста, и я был почти таким же большим, как мой отец, согласно файлам Фримена. Несмотря на то что мой отец “применил палку” ко мне несколько раз, Фримен написал: “наказания не оказали долговременного эффекта, кроме того, чтобы нанести Говарду несколько ран”.

Мои размеры, кажется, произвели большее впечатление, чем мой возраст. Фримен записал в своих заметках о встрече с моими родителями, на которой они решили, что настало время для меня переехать в свой собственный дом.

В присутствии Говарда и г-на Далли я сказал, что Говард должен покинуть свой дом, и что он “достаточно взрослый и уродливый”, чтобы обустроиться в своей собственной комнате с денежным пособием, на которое он должен будет как-то обойтись. Он больше не может оставаться дома, его нужно отвергнуть семьей, чтобы Миссис Далли могла оставаться дома с другими мальчиками. Если Говард не сможет справиться, ему придется пойти в учреждение.

Дата в записи указана как 2 февраля 1963 года. Возможно, в чьем-то представлении я действительно был достаточно взрослым и уродливым. Но мне было всего 14 лет. У меня были проблемы в школе. Фримен написал, что я получил оценку “отлично” по правописанию, но “неуд” по чтению и что, казалось бы, я не мог реализовать себя. Я ничего не вносил в семью и даже неправильно купался. Но их решение заключалось в том, чтобы я переехал