Украденные ночи - Виктория Холт

— Вы были бесподобны, — прошептал он.

Я почувствовала, что мои губы задрожали, и отвернулась.

Удивительно, как быстро человек может смириться с данностью и как быстро привыкает к переменам в ритме и образе жизни.

Теперь я часто (практически через день) навещала отца. Иногда со мной ездили тетки или Клинтон Шоу. Он теперь лишь изредка наведывался в Грейндж, хотя его комната по-прежнему находилась в полном его распоряжении, случись ему нас проведать. Он снял номер в одной из гостиниц Лондона. Несколько раз мы встречались после того, как я побывала у отца, и мы вместе возвращались в Грейндж.

Болезнь отца до глубины души потрясла теток. Очередное крушение планов тетя Марта вообще восприняла как личное оскорбление, хотя оставалось неясным, кто именно его нанес.

Она мечтала о званых обедах и пышных балах, на которые собиралась приглашать всех соседей с дочерьми брачного возраста. Теперь ее планы рухнули. Моя мать очень своевременно умерла, расчистив дорогу для нового брака. Но затем Селия повела себя самым непредсказуемым образом, исчезнув с нашего горизонта. Она написала нам из отеля в Саутгемптоне и сообщила, что вместе со своей кузиной уезжает на неопределенное время за границу. Она также пообещала связаться с нами сразу по возвращении. По ее мнению, мы слишком крепко сдружились, чтобы разойтись как в море корабли. Все же она очень разочаровала тетю Марту. И вот наконец отец дома… в ее полной и безраздельной власти. Поскольку Селия капитулировала, Марта твердо решила подыскать ему другую невесту. И что же! Он взял и заболел, да так серьезно, что даже тете Марте было ясно, что о свадьбе не может быть и речи, уже не говоря о зачатии сына, жене которого предстояло бы носить ожерелье Ашингтонов. Все это напоминало мне историю о доме, который построил Джек, и мне было бы невероятно смешно, если бы не было так грустно.

Мои планы, так же как и планы тети Марты, провалились. Как только я узнала, что отец приезжает домой, я твердо решила, что он заберет меня с собой на Цейлон. Теперь все шло к тому, что он уже никогда туда не вернется.

Меня охватило такое уныние, что ни о чем другом, кроме как о надвигающемся на нас ужасном событии, я и думать не могла.

Если бы не Клинтон Шоу, я погрузилась бы в пучину несчастья, но, как ни странно, острая антипатия к нему не позволяла мне окончательно утратить интерес к жизни. Когда наш словесный спарринг заканчивался моей победой, я против собственной воли испытывала душевный подъем. Он помогал мне справиться с отчаянием, охватывавшим меня при виде медленного угасания отца.

Я часто ездила в Лондон одна, хотя тетя Марта и считала это верхом неприличия. Впрочем, поездка по железной дороге была совсем короткой, а на станции меня всегда ожидал экипаж. Тем не менее она бывала очень довольна, когда меня сопровождал Клинтон Шоу.

— Он друг твоего отца, а значит, имеет полное право быть твоим спутником, — твердила она.

Я спрашивала себя, осталась бы она при своем мнении, если бы получше узнала этого человека.

Когда бы он ни представал передо мной, я всякий раз напускала на себя недовольный вид. Я даже себе не признавалась в том, что когда он так и не появлялся, я испытывала легкое разочарование. Но я понимала, что он видит меня насквозь и что его мне обмануть не удается.

Итак, мое повествование подходит к роковому дню, навсегда изменившему мою жизнь. Наступил декабрь. В том году снег выпал очень рано. Все вокруг предрекали суровую зиму. Миссис Лэмб обращала наше внимание на обилие ягод на кустах. По ее мнению, природа таким образом стремилась обеспечить птиц кормом на долгие зимние месяцы.

Обув высокие ботинки и надев котиковую шубку с меховой муфтой и шапкой ей под стать, я спустилась вниз. В жарко натопленном холле я столкнулась с тетей Мабель.

— На твоем месте я сегодня уехала бы из Лондона пораньше, — заметила она. — Марта вообще считает, что тебе не следует туда ездить, пока погода не улучшится.

— Не волнуйтесь за меня, — быстро ответила я. — Если я не появлюсь, отец огорчится. Сейчас снега нет, а завтра и вовсе наступит оттепель. Вот увидите.

Я поспешила уехать, чтобы избежать препирательств еще и с тетей Мартой.

В Лондоне погода, как всегда, была лучше. Тротуары были очищены от снега, а на дорогах эта проблема решилась сама собой благодаря оживленному движению.

Отец в этот день выглядел значительно лучше, и это зародило в моей душе надежду. Возможно, врач ошибся относительно тяжести болезни. К тому же он сам признал, что, возможно, еще найдут средство, способное ее излечить.

Увидев меня, отец просиял. Он опасался, что погода не позволит мне приехать, но я заверила его (слегка покривив душой), что в Эпли дела не так уж и плохи.

— Деревья защищают станцию от ветра, — кивнул он.

Вскоре в лечебнице появился и Клинтон Шоу.

— Я решил проводить вас сегодня домой, — заявил он. — Мне так будет спокойнее. Я вообще не понимаю, как ваши тетушки выпустили вас сегодня.

— Тетя Мабель пыталась мне помешать. А от тети Марты я и вовсе сбежала.

— Мудрая тактика. Сегодня нас ждет бурная ночь. Радуйтесь, что о вас есть кому позаботиться.

— На станции меня будет ждать экипаж.

— Если он туда доедет.

— Что вы хотите этим сказать?

— Да так, ничего… Только то, что к вечеру погода испортится окончательно.

Из-за непогоды поезд отправился с опозданием. За окном было темно и валил густой снег. Стало ясно, что домой мы попадем очень поздно. «Тетки, наверное, будут волноваться, — подумала я. — Хотя они решат, что я осталась ночевать в лечебнице».

— Настоящая метель, — заметил Клинтон Шоу.

Он сохранял полное спокойствие. Более того, на его губах мне почудилась довольная улыбка.

Через полчаса поезд внезапно остановился.

— Наверное, снег завалил пути, — прокомментировал мой спутник.

Он опустил окно, намереваясь выглянуть наружу, но в вагон вместе с ветром ворвался снег, поэтому он поспешно захлопнул окно и вернулся на свое место.

— Мы приедем очень поздно, — заметил он. — Что скажут тетушки?

— Тетя Мабель первым делом заявит: «А я тебе говорила!» Она и в самом деле отговаривала меня от сегодняшней поездки. А вообще, они, скорее всего, решат, что я осталась на ночь в лечебнице.

— Будучи здравомыслящими дамами, они примут неизбежное.

— Думаю, так и будет.

— Какое счастье, что я решил вас проводить.

— Рискну предположить, что я и сама справилась бы. В конце концов, нам все равно не остается ничего другого, кроме как сидеть и ждать. Когда мы доберемся до станции, нас будет ждать экипаж… во сколько бы это ни произошло. Так что все будет хорошо.

— И все же вы не станете отрицать, что в такой вечер приятнее иметь спутника.