Хозяин моей невинности - Ксения Богда

– Нормально. Давай к ресторану подгребай. «Алая роза». Знаешь такую?

– Слышал, но если что, по навигатору доеду. Через часик будет нормально?

– Вполне. Бывай.

И он не тратил время, просто отключившись.

На минуту задумался, как поступить с Вероникой. Хотелось утащить её с собой. Эта одержимость меня пугала до усрачки, но ничего поделать с собой не мог. Мне было рядом с ней намного спокойнее. Точнее, когда она была рядом со мной. Я был уверен, что она никуда не денется и будет на виду.

– Ник, – крикнул в комнату на пути к душу, – собирайся.

Моя девочка непонимающе уставилась на меня.

– Скатаемся по делам. Мне бумаги отвезти.

– Ти-и-и-и-им, – да от одного такого звучания моего имени готов был задушить её в объятиях, – а я обязательно нужна?

– Конечно обязательно. Давай, давай. Это не обсуждается, солнце.

Не сдержался, подошел и легонько чмокнул в макушку.

– Мы недолго, и можешь комп с собой забрать. В дороге доделаешь.

Вероника

Всю дорогу до нужного места я готовилась к предстоящей конференции. Совершенно забыла про неё, и теперь приходилось судорожно перепроверять свои графики и схемы. Параллельно задавала вопросы Тимошину, и он терпеливо мне все разжевывал и объяснял.

Приехали к какому-то супербогатому ресторану. Каждый миллиметр внешней отделки так и кричал: «Осторожно! Здесь нужны большие деньги».

Непроизвольно бросила взгляд на простую серую водолазку и потертые джинсы. Стало стыдно за свой внешний вид. Внутри все сжалось в тугой комок при мысли, что я не пара Тимуру. Он явно обеспеченный и состоятельный. А тут я, простая нищая серая мышь.

– О чем это ты там задумалась, так пристально рассматривая свои джинсы?

Мой подбородок подцепили пальцем и вынудили меня посмотреть в лицо. Его глаза были серьезными, и он явно ждал ответа на свой вопрос.

– Ни о чем…, – нагло соврала, но что мне оставалось.

– Ника, не обманывай меня. Я сразу вижу, что ты куда-то улетаешь в своих мыслях.

– Просто немного стыдно за свой внешний вид…

Не успела договорить, как увидела в глазах Тимура отголоски нарастающей злости. Непроизвольно сжалась под таким его взглядом в ожидании его реакции.

– Что за бред? Ты что там себе надумала, малыш? Мне неважно, во что ты одета, запомни это, пожалуйста.

Не успеваю моргнуть, как моих губ тут же касаются теплым легким поцелуем. Внутри моментально вспыхнул факел, и я всем телом потянулась к нему. Но поцелуй тут же был разорван. Тимур пристально посмотрел мне в глаза, и я увидела, что он не так уж хладнокровен, как может показаться.

– Ну, и что ты натворила?

Глаза против воли расширились. Сердце ускорилось…

– Что?

Мою кисть схватили и положили на стоящий член. Щеки обдало жаром, а я только смогла опустить взгляд. Телефон Тимура разорвался звонком, и меня выпустили на свободу. Сделала глубокий вдох в надежде успокоить клокочущее сердце и привести в порядок мысли.

– Да, вижу. Сейчас выйду.

– Я быстро, не скучай.

Эта реплика уже предназначалась мне, и Тимур покинул салон машины, прихватив толстую папку с бумагами.

– Привет, Тимур. Смотрю не один приехал. Опасаешься меня?

До меня доносился низкий голос собеседника через приоткрытую форточку. Я не имела ни малейшего желания подслушивать, но что было делать? Затыкать уши? Смешно же.

– Да прям. С девушкой, чтобы времени не тратить, решили в дороге к конференции приготовится. Завтра доклад делает.

Собеседник еле заметно кивнул.

– Ну, давай, показывай, что ты там нарыл?

– Да ничего такого. Обычная рутинная работа. Немного причесал документы. Проанализировал затраты. Все у вас нормально, Антон Борисович.

– Эх, Тимурка, вот я всегда знал, что гениальным парнем вырастешь. Слышал про вашу с отцом размолвку. Это он, конечно, жестко.

– Не хочу об этом. Все устраивает?

Мужчина усмехнулся.

– Все. Остаток денег переведу завтра. Бывай. Удачи на конференции.

Тимур без лишних слов развернулся и вернулся в машину.

– Вы не общаетесь с отцом?

Он нервно запустил пальцы в волнистые волосы и шумно выдохнул.

– После аварии перестали. Не хочу. У нас как-то не сложилось общение и окончательно все рухнуло после смерти мамы.

Я видела, как опустились его плечи. Глаза подернулись легкой дымкой грусти. Больше ничего не хотела спрашивать, и просто переплела наши пальцы, показывая, что понимаю и рядом. Внутри все замерло. Сердце сжалось от неведомой тоски и переживания за человека, который сейчас сидел рядом. Я понимала, что слишком быстро привязываюсь к нему, но не могла ничего с этим сделать. Мне хотелось быть нужной… ему.

Тимур сжал мое запястье в ответ и перевел на меня взгляд.

– Мне жаль, что так получилось все с твоими родителями.

– Поехали домой?

Кивнула, откидываясь на спинку сиденья. В голове роились разные мысли. Вот сейчас бы рассказать про маму, про её недуг, и потом он, возможно, поймет мотив моего поступка. И простит.

Но снова страх сковал все нутро, проникая в каждую клеточку тела.

До дома доехали в полном молчании. Нам было о чем подумать и переварить все, что было сказано.

Ника

А потом все так завертелось. Отношения и события. Конференцию мы не провалили и даже заслужили похвалу ректора. Тимура при завкафе похвалили, что тот аж позеленел от зависти. А я только сидела за партой и хихикала. Тогда Тимур нашел меня взглядом и незаметно подмигнул.

Мы так и жили вместе, а стоило мне заикнуться один раз, что я могу переехать в гостиницу, тут же оказалась прижатой к стене и мне четко сказали, что ещё раз заикнусь о переезде, и меня накажут. Артем все так же не мог отыскать концов той самой девушки. А я не могла набраться смелости и рассказать все.

Ближе к выходным я рискнула попросить Тимура отвезти меня за город к маме. Хотелось уже её увидеть. Хотя я и звонила периодически в тот санаторий, узнавала и меня уверяли, что все идет так как и должно. Маме уже намного лучше. Это не лишало меня желания навестить её и просто поговорить.

– Тимур, – неслышно подошла к нему со спины и прижалась к его телу, – какие у тебя планы на сегодня?

Мне было спокойно вот так стоять рядом с ним и просто упиваться его теплом и силой, которая исходила от него. Он перехватил мои руки и развернулся ко мне лицом. Сердце в очередной раз болезненно заныло при одном только взгляде в эти глаза. Меня укутали в объятия и уткнулись носом в макушку. Именно в такие моменты мы были словно одно целое, и от одной мысли, что я могу этого лишиться, становилось тяжело дышать и на глаза наворачивались слезы.