Послушание и наказание - Эра Фогель

Ему стало противно от самого себя.

– Послушай, – Страм вновь завел разговор. – Но ведь у тебя может быть все по-другому. Если ты не испытываешь ревности к Гае, то это еще не значит, что она не та единственная.

Декарт удивился тому насколько тонко Александр почувствовал его эмоции, хотя внешне он оставался абсолютно холоден.

– Возможно, твой триггер в другом, – продолжал Страм. – И… если уж у нас такой откровенный разговор, то скажу тебе так. За шесть лет ты ни разу не спросил у меня ничего подобного. Если ты задался этим вопросом, значит, сейчас что-то не так. Произошло что-то, чего раньше не происходило.

Декарт молчал.

– Ты хочешь с ней расстаться? – прямо спросил Страм.

– Нет! – слишком быстро и резко ответил Декарт, будто секунда промедления уже запустит процесс расставания.

– Но ты хочешь разобраться в своих чувствах сейчас? – уточнил Александр.

– Да.

– Если ты поймешь, что не испытываешь сильных чувств к Гае, то ты с ней тут же расстанешься? – Александр мягко подбирался через колкую броню Декарта.

– Нет, – с долей поражения ответил Декарт.

Он действительно сейчас этого не хотел.

– Не расстанешься, потому что взял на себя ответственность? – снова спросил он. – Потому что она пропадет без тебя?

– Ну… да, – нехотя согласился Декарт, хотя понимал, что это не совсем то.

– Ну так дай ей побольше денег и расстанься, – предложил Страм. – С деньгами она точно не пропадет.

– Да не хочу я с ней расставаться! – вспыхнул Декарт и ударил ладонью по столу. – Не хочу! Она пропадет без меня, а не без моих денег! Хоть завали ее этим деньгами, она же дуреха наивная! Все на своих сестер спустит! Эта ее чертова собачья преданность! И на меня она смотрит точно так же. Вообще глаза не может отвести, будто я… не знаю… сам царь и бог для нее. Не этого я хотел! Я хотел просто спокойствия, а сейчас думаю все время как не обидеть ее лишний раз, как не сделать больно. Думаю постоянно: поела ли она, не свалилась в очередной раз откуда-нибудь, не сбила ли ее к чертям машина. Ни о чем не могу думать только о том все ли с ней в порядке прямо сейчас! Я превращаюсь в какого-то… какого-то…

Декарт все не мог подобрать слова, но Страм и тут нашел, что ему сказать.

– Влюбленного идиота?

– Не смешно, – огрызнулся Декарт, уже ненавидя Страма за этот разговор.

Похоже, ему вообще не стоит заводить друзей. Никогда! И таких как Гая тоже заводить не стоит. Лучше уж одному! Но как избавиться от Гаи?

– Может вернемся к этому разговору позже? – спокойно предложил Страм. – Скажем, через неделю. Тогда ты еще лучше узнаешь Гаю…

– Нет! – агрессия Декарта уже выливалась через край. – Я хочу все понять именно сейчас! Я не могу ни о чем другом думать!

– Тогда, я думаю, ты уже все понял, – с ироничной усмешкой на губах ответил Страм. – Если тебе нужно обозначить свои позиции прямо здесь и сейчас, значит, это и есть твой триггер. Признай для себя, что Гая – твоя девочка. Ты не можешь успокоиться потому, что не… пометил ее для себя. Она все еще для тебя ничейный подзаборный котенок. Но признай ее своей, и ты сразу успокоишься.

Декарт выдохнул сквозь зубы, физически ощущая боль в плечах от напряжения. Только сейчас до него дошел смысл слов Александра, и он понял, что действительно успокоился, хотя секунду назад был готов придушить собственного друга.

«Признать Гаю своей», – крутилось в его голове. Тут же снова пронеслись все мысли о разнице в возрасте, его внешности, страха, что влюбленность Гаи пройдет, но теперь все эти мысли были какими-то далекими и пустыми.

Декарт вздохнул еще раз, чувствуя приятную легкость на душе, а затем бросил Страму:

– Ладно, давай все закончим. Еще сутки в твоем обществе я не протяну.

Страм искренне рассмеялся и похлопал друга по плечу.

– С чего начнем?

– С поиска одной гниды, – процедил Декарт, вновь чувствуя прилив агрессии.

С огромным трудом пережив остаток дня я наконец вернулась в дом Декарта и сразу почувствовала спокойствие и безопасность. Есть без моего Хозяина мне не хотелось, да и вообще что-то делать – тоже. Поэтому, пошатавшись бесцельно по дому, я все-таки забрела в спальню Декарта, намереваясь поговорить с сестрой по телефону.

Набрав номер, я машинально прошлась по комнате и дошла до подоконника, откуда я в прошлый раз свалилась. Однако теперь это место выглядело по-другому. На подоконнике больше не было горшков с цветами. На окне висела лишь легкая тюль и заканчивалась она сантиметров за пятьдесят от пола. А сам пол под подоконником был устлан мягкими подушками.

Мое сердце екнуло в груди от трогательной заботы моего Хозяина. Он позаботился о том, чтобы я не ушиблась и не запуталась в занавеске, если вдруг снова захочу вздремнуть на подоконнике. Поглощенная любовными мыслями и моем Хозяине я не заметила, как мой разговор с сестрой уже начался.

– Гая?! – громко выкрикнула Афина. Очевидно, она меня звала уже не в первый раз.

– Привет, – я пришла в себя. – Я на минуту. Хотела сказать, что завтра я свожу тебя к врачу.

– Я знаю, – весело ответила она, будто мы собирались не в клинику, а на пикник. – Олег Викторович предупредил маму.

– Нет, Афина, – забеспокоилась я. – Скажи маме, чтобы не принимала помощь от Олега Викторовича! Это очень важно! Он… совсем не хочет тебе помочь. Так он пытается манипулировать мной.

– Ты чего? – удивилась она. – Ты проработала с ним столько лет! И… он как бы стал уже другом семьи. Мне даже кажется, что ему нравится мама. Представляешь какой будет прикол, если…

– Афина! – перебила ее я. – Он – плохой человек! Нельзя, чтобы мама с ним общалась! Пожалуйста, послушайся меня! Не заставляй меня ехать вечером через весь город, чтобы сказать тебе это лично. Никуда не ходи с ним. И не общайся! А лучше дай маме трубку.

– Мама ушла на свидание, – сообщила Афина, – как раз с твоим шефом. И мне кажется, ты преувеличиваешь. Он сказал, что ты взбрыкнула и решила уволиться. Но вам просто нужно поговорить и…

– Боже! Афина, что вы делаете?! – в отчаянии вскрикнула я. – Вы же роете мне яму!

– Гая, что случилось? – удивилась сестра. – Ты всегда так восторгалась своим шефом, а сейчас…

– Пожалуйста, – устало взмолилась я. – Просто пообещай мне, что завтра никуда без меня не поедешь. Дождись меня, прошу!

– Обещаю, – уже серьезно ответила Афина. – Прости, если я сделала что-то не так. Я сейчас же позвоню маме и попрошу ее вернуться домой. Скажу… скажу, что мне страшно, перед походом к врачу. Попрошу ее побыть со мной.

– Спасибо, Афина, – облегченно вздохнула я.