Сначала я убью свой страх - Кирилл Казанцев

Армавирский некоторое время сидел молча, сосредоточенно о чем-то думая, будто совсем забыл о Денисе. Он предполагал нечто подобное, хотя не думал, что все произойдет так скоро. Он сам собирался выпотрошить Гогена, но не хотел убирать его, а лишь прижать, чтобы тот уяснил, кто настоящий хозяин. Да и вообще, финт с банками мог дать ему в руки отличный рычаг управления беспредельщиками. Но его опередили, и этот фраерок, у которого еще молоко на губах не обсохло, смог все это раскрутить раньше его. Хорошо, что он поставил на Дениса и не отдал его на убой после смерти Черепа, когда все требовали его крови. Судьба Дениса ему была безразлична, но Наталья расстроится, если с этим молодым дураком что-то случится. Нет, она не лезет в его дела, да он бы и не позволил ей этого. Она не похожа на тех прожорливых красивых самок, которых было так много в его жизни, и ничего не просит. А он впервые почувствовал желание делать женщине подарки, заработал право иногда быть сентиментальным и проявлять великодушие. Придется помочь пацану.

– Лады. За КПЗ не переживай, там за тобой присмотрят. До вечера проследит джип с моими ребятами, а завтра мой адвокат тебя отмажет. Прокурорша останется чистой, потому что мой Лифшиц всю эту шарашку на уши поставит. Идет такой расклад?

– Вполне.

– Только ты думай, студент, шевели мозгами. Я не фраернулся, пообещав тебе двести штук. За хорошую работу не жалко. Но на Дашку рот не разевай. Она мне нужна!

– А может, ты мне ее продашь?

– У тебя денег столько нет!

– Денег нет, но за ту цену, что я предложу, грех не продать.

– Посмотрим…

Как только Денис ушел, Геня Армавирский тут же сел за телефон и начал названивать большим людям в Москву. Он не хотел рисковать, и, если в воздухе запахло большой дракой, самое время переложить часть ответственности на тех, кто без стеснения стриг с Нижнедонской губернии свои длинные купоны.

Как и обещал Армавирский, при выезде со стоянки за «девяткой» Дениса тут же пристроился джип, державшийся всю дорогу на расстоянии пяти метров. Денис старался не ускоряться и не тормозить, чтобы не потеряться и не вызвать столкновения. Сейчас этот эскорт очень кстати, так как по его приказу вся его команда затаилась, чтобы избежать возможных потерь. Денис был противником применения левого оружия в городе, поэтому о противостоянии с братками Коли Темного, вооруженными автоматами, а то и гранатометами, даже заикаться не стоило. Сейчас нужно сохранить своих, вывести их из-под удара блатных и силовиков, которые запросто могли работать на заказ Темного или Терминатора. Слишком много пока в деле неясностей, чтобы выводить людей в чисто поле для решительной схватки с «басурманами».

Он припарковал машину прямо у офиса – джип остановился сзади, в метре от «девятки». Пятеро парней Армавирского, все как на подбор в темных костюмах и черных водолазках, коротко стриженные, остались сидеть в машине, зыркая по сторонам хищными взглядами из-под темных очков. Серьга уже дожидался Дениса, составляя подробные комментарии к фотографиям, сделанным покойным Хилым. Взглянув на снимки, Денис ощутил, как где-то в животе зародился резкий спазм, свинцовой тяжестью протаранивший все внутренности и застрявший комком в горле. То же самое он чувствовал, когда, выйдя из боя, приходилось собирать в вещмешок личные вещи только что погибшего товарища. Хилый, Саша Худяков, был отъявленным авантюристом и сорвиголовой. С камерой вместо оружия он совал свой любопытный и вездесущий нос, чуткий на сенсации, всюду, где пахло большой заварухой. Его можно было встретить и в Буденновске, и в Буйнакске, и в самой гуще уличной разборки, и в других местах, где здоровье и жизнь ценились дешевле дорожной грязи. «Такой же идиот, как и я. Мог бы упрекнуть его в безрассудстве и недальновидности, ну а с самим собой что делать? Сидел бы сейчас в Новоалексеевке в тени столетнего инжира на дедовом участке и смотрел бы на сотни аппетитных туристок в бикини, копошащихся у моря. Можно было построить небольшую гостиницу на десяток номеров и жить припеваючи…»

– Ну что, Серьга, еще не вычислил, о ком говорил Хилый? Что он нам не успел сказать? Все замыкается на эти фотки. Последние дни он ничего не видел, кроме двора фабрики. Значит, разгадка там.

– Я тоже так думаю. Вот смотри. Я рассортировал всех фигурантов по внешним признакам, которые указывали бы на их возможное место в иерархии организации Терминатора, и по предположительным функциям, которые они могли бы выполнять.

– Ну-ка, похвастайся!

– Значит, так. На чистых боевиков тянут четверо. Вот их портреты.

– Согласен. Видна внутренняя организация, выправка, физические данные, возраст. Эти кто?

– Похоже, эти двое заведуют логистикой, еще двое, вот они, тянут на экспедиторов. Еще трое непонятно чем занимаются – куда пошлют. Но все это кубло крутится вокруг завхоза. Может, он и есть Терминатор?

– Я тоже думал над этим. Но мне кажется, это было бы слишком просто. Возможно, он вообще к фабрике не имеет отношения, а всем вертит через завхоза. Классическая схема мафиозных кланов. В случае шухера удаляется ключевое звено, капо или консильери, и – тю-тю, концы в воду! А что можешь сказать насчет зама?

– Зама я пробил. Похоже, он действительно продвигает швейные дела. Я подснял его секретаршу. Приятная деваха, главное, болтливая! Напел ей про тайный синдикат, который внедряет своих людей на швейные фабрики и захватывает их.

– Поверила?

– А то! Все мне про каждого рассказала. Пришлось, конечно, потратиться, но в результате я получил весь список, с именами, адресами, анкетами. Вот.

– Отлично. Они, конечно, могут жить по поддельным документам, но это неважно. Главное, есть их координаты в этой жизни. А вот этого ты как отквалифицировал? – Денис ткнул пальцем в бесцветное лицо, украшенное глуповатой улыбкой.

– Это инженер по пожарной безопасности. Совершенно никчемная личность. Прапорщик в отставке. Болезненный какой-то, поэтому ему разрешают ходить на работу не каждый день.

– На месте Терминатора я бы надел на себя именно такую личину. С кем он контачит?

– Со всеми помаленьку, а так – или отсутствует, или сидит у себя в каптерке.

– Его тоже внеси в реестрик. Пусть будет в нашем поле зрения. На всякий случай.

В шесть часов, как договаривались, Денис подъехал в сопровождении эскорта к городской прокуратуре. Получив пропуск, поднялся по лестнице на второй этаж, в комнату номер 8, как было указано в пропуске. Однако вместо Гончаровой его встретил хмурый следователь по фамилии Сорокин. Денис видел его раньше, но общаться до сих пор не приходилось. Под ложечкой неприятно засосало от нехорошего предчувствия. Конечно, следовало ожидать, что в инфраструктуре Терминатора, кроме Нины, были задействованы и другие работники правоохранительных органов, и теперь Денису предстояло сделать для себя некоторые неприятные открытия. Вполне возможно, что Сорокин был нормальным следователем, четко исполнявшим указания начальства, и о подоплеке происходящего не имел ни малейшего представления. Однако это участь Дениса нисколько не облегчало. Он понимал, что, если сверху прозвучало громогласное «Фас!», честный следак Сорокин будет закапывать его с таким же рвением, как и какой-нибудь коррумпированный Воробьев или Синицын. По крайней мере, выражение лица Сорокина не обещало приятной беседы, и Денис откровенно загрустил.