Хижина - Уильям Пол Янг

— Значит, суд продолжается? — спросила она с тоской в голосе.

Мак замолчал, но лишь на секунду.

— А что еще мне думать? Я не понимаю, как Бог мог любить Мисси и допустить такой ужас. Она была невинна. Она не сделала ничего, чтобы заслужить подобное.

— Я знаю.

Мак продолжал:

— Или Бог использовал ее, чтобы наказать меня за то, что я сделал с отцом? Это несправедливо. Она этого не заслужила. И Нэн этого не заслужила. — Слезы катились по его лицу. — Я, наверное, заслужил, но только не они.

— Так вот какой у тебя Бог, Макензи? Тогда не удивительно, что ты тонешь в своей скорби. Папа не такая, Макензи. Она не наказывала ни тебя, ни Мисси, ни Нэн. Это не деяние Бога.

— Но он этого не предотвратил.

— Нет, не предотвратил. Он не предотвращает многие поступки, которые причинят ему боль. Ваш мир серьезно изуродован. Вы требовали себе независимости, а теперь сердитесь на того, кто любит вас настолько, что дал ее вам. Ничего подобного не должно было быть, по замыслу Папы, и однажды все это прекратится. А пока что ваш мир утопает в темноте и хаосе, и кошмарные события происходят с теми, кого он особенно любит.

— Тогда почему он ничего не предпринимает?

— Он уже…

— Ты имеешь в виду Иисуса?

— Ты видел раны на руках Папы?

— Я не понял, откуда они. Как он смог…

— Из любви. Он избрал крестный путь, на котором милосердие торжествует над справедливостью во имя любви. Или ты предпочел бы, чтобы он выбрал справедливость для всех? Ты хочешь справедливости, «дорогой Судия»? — и при этих словах она улыбнулась.

— Нет, не хочу, — ответил он, опуская голову. — Ни для себя, ни для своих детей.

Она ждала продолжения.

— Но я все равно не понимаю, почему Мисси должна была умереть.

— Она не должна была, Макензи. Это не было планом Папы. Папа не нуждается в зле, чтобы осуществить свои благие устремления. Это вы, люди, раскрыли объятия злу, а Папа отвечает добром. То, что случилось с Мисси, было делом зла, и никто в вашем мире не защищен от него.

— Но это так больно. Должен быть лучший способ.

— Он есть. Просто пока ты его не видишь. Отвернись от своей независимости, Макензи. Перестань быть судьей и пойми, кто такой Бог. Тогда ты сможешь принять его любовь в своей горести, вместо того чтобы отталкивать его от себя в своем эгоистичном понимании того, какой должна быть, по-твоему, вселенная. Господь проник в твой мир, чтобы быть с тобой и с Мисси.

Мак поднялся со стула.

— Я больше не хочу быть судьей. Я хочу верить Папе. — Незаметно для Мака в пещере снова посветлело, и он двинулся вокруг стола к креслу, в котором сидел сначала, — Но мне потребуется помощь.

Она приблизилась к Маку и обняла его.

— Вот теперь это похоже на начало дороги домой, Макензи.

Тишину пещеры внезапно нарушил детский смех. Казалось, он исходил от стены, которую Мак теперь явственно различал. Он посмотрел на стену, ее поверхность становилась все прозрачнее, и дневной свет просачивался сквозь нее. Вздрогнув, Мак узнал в дымке силуэты детей, играющих в отдалении.

— Это смех моих детей! — воскликнул он, потрясенный до глубины души.

Он двинулся к стене, дымка разошлась, как будто кто-то раздернул занавески, и Мак неожиданно осознал, что видит луг за озером, прямо перед ним вздыбилась покрытая снежной шапкой гора, прекрасная в своем величии, поросшая густым лесом. У ее подножия он отчетливо видел хижину, где, как он знал, его дожидаются Папа и Сарайю. Широкий поток воды падал неизвестно откуда прямо перед ним и вливался в озеро, пробегая через луг с горными цветами и травами. Отовсюду неслось птичье пение, а в воздухе стояло сладостное летнее благоухание.

Все это Мак увидел, услышал и ощутил в один момент, а затем его взгляд привлекла группа детей, играющих рядом с водоворотом в том месте, где поток впадал в озеро, в каких-то пятидесяти ярдах. Он узнал Джона, Тайлера, Джоша и Кейт. Но стоп! Там еще кто-то!

Двигаясь в их сторону, он натолкнулся на невидимую преграду, словно каменная стена по-прежнему была тут, только стала прозрачной. А потом он увидел…

— Мисси!

Да, это была она, шлепала босыми ногами по воде. Словно услышав, Мисси отделилась от остальных и побежала по тропинке, которая заканчивалась прямо перед ним.

— Боже мой, Мисси! — закричал он и попытался сделать шаг вперед, сквозь разделяющую их преграду. К его ужасу, он столкнулся с силой, которая не давала приблизиться к ней, как будто магнитное поле толкало его в глубь пещеры тем сильнее, чем сильнее давил он сам.

— Она тебя не слышит.

Маку было наплевать.

— Мисси! — звал он.

Она была так близко. Воспоминания, которые он с таким упорством старался не растерять, но которые тем не менее постепенно ускользали, сейчас вернулись. Он искал взглядом хоть какую-нибудь ручку, или кнопку, или замок, который можно было бы открыть и прорваться туда, к дочери. Но ничего подобного не было.

А Мисси тем временем остановилась прямо напротив него. Ее взгляд был явно устремлен не на Мака, а на что-то между ними, что-то огромное и, судя по всему, видное ей, но не ему.

Мак прекратил борьбу с силовым полем и повернулся к женщине.

— Она меня видит? — спросил он в отчаянии. — Знает, что я здесь?

С ее стороны виден только прекрасный водопад, и ничего больше. Однако она знает, что ты находишься за ним.

— Водопады! — воскликнул Мак, смеясь, — Вечно она не могла налюбоваться на водопады!

Он не в силах был оторвать взгляд от Мисси. Старался запомнить до последней черточки ее лицо, волосы, руки. Она вдруг широко улыбнулась, на щеках заиграли ямочки. Он видел, как ее губы медленно произносят слова: «Все хорошо, я… — теперь она рисовала слова в воздухе, — тебя люблю».

Это было уже слишком, и Мак разрыдался. Он смотрел на Мисси сквозь водопад своих слез. Это было так больно, видеть, как она стоит в своей обычной позе: одна нога выставлена вперед, кисть тыльной стороной упирается в бок.

— Ей действительно хорошо, правда?

— Лучше, чем ты думаешь. Эта жизнь всего лишь преддверие великой реальности. Никто не достигает верха своих способностей в этом мире. Это просто подготовка к тому, что было задумано Папой.

— А можно мне пойти к ней? Всего одно объятие, только один поцелуй? — взмолился он тихо.

— Нет. Она сама захотела, чтобы было именно так.

— Она сама так захотела? — Мак был смущен.

— Да, она очень мудрое дитя, наша Мисси. Я ее особенно люблю.

— А ты уверена, что она знает о моем присутствии?