Пергамское царство. Проблемы политической истории и государственного устройства - Олег Климов

Полис Тирией во Фригии был образован на основе сельских общин решением Эвмена II, которое он отразил в своих посланиях новому городу .

Наиболее важные дипломатические акции пергамские цари осуществляли лично. Высокую активность в этом роде деятельности развернули Аттал I, Эвмен II и Аттал II. Эвмен II, например, трижды совершал поездки в Рим, посещал Афины, Дельфы, неоднократно встречался с послами Римской республики, Антиоха III, Фарнака I - царя Понта, принимал посольства многих городов.

Роль царей Пергамского государства была велика в религиозной жизни страны. Им принадлежала инициатива в распространении новых культов в стране, в организации религиозных празднеств. Атгалиды активно распространяли культ Диониса Категемона и Зевса Сабазия, лично назначали жрецов этих богов (RC. 65-67). По желанию Эвмена II в 181 г. до н. э. были основаны торжества Никефории. Сохранилось письмо одного из царей Пергама какому-то высшему должностному лицу по поводу культа бога Зевса (RC. 24) , в котором царь определил многие детали, связанные с осуществлением обрядов и положением жреца, - его одеяние, способ избрания и т. п.

В соответствии с представлениями эллинистического времени о царской власти монарх считался источником права - обладал прерогативой издания государственных законов.

В Пергамском царстве, как и в других государствах эллинистического мира, законы издавались на двух уровнях. Первый - решения народных собраний городов, которые принимались только для жителей данного полиса и не распространялись на граждан других общин. Корона в той или иной степени и форме стремилась оказывать влияние на законодательную деятельность народных собраний городов, о чем будет сказано в разделе, посвященном развитию городского строя. Второй - более высокий уровень - составляли законы, вышедшие из царской канцелярии. Издавались они от лица царя, распространяли свое действие на население всей страны.

Цари часто обращались к городам или должностным лицам с письмами, в которых воля монарха выражалась в форме пожелания или рекомендации. Для царского должностного лица такое послание имело характер распоряжения, обязательного к исполнению. Что касается городов, то они, принимая во внимание царскую волю, облачали ее в постановление собрания граждан и тем самым придавали ей характер закона.

Необходимо подчеркнуть преемственность в развитии власти царей Пергама: она сохраняла многие черты власти первых правителей. По-прежнему одним из оснований ее являлась военная сила. Старыми оставались формы и принципы взаимоотношений с полисами, в том числе со столицей.

Для более верного решения вопроса о характере власти пергамских царей важно выяснить, существовали ли какие-либо юридические ограничения их деятельности, защищалась ли отдельная личность в государстве от произвола монарха. Источники приводят примеры своеволия царей, расправы по желанию монарха над отдельными людьми и над целыми группами.

Диодор Сицилийский рассказывает о расправе, которую учинил над приближенными своего предшественника пришедший к власти царь Аттал III. Разработав замысел и подготовив все необходимое для его осуществления, он пригласил во дворец влиятельных людей, где по его приказу наемники варварского происхождения (может быть, кельты, мисийцы или фракийцы) всех убили (XXXIV-XXXV. 3). Юстин говорит, что царь Аттал III "запятнал свое правление убийством друзей и казнями родичей" (XXXVI. 4, 1).

Другую трагическую ситуацию из истории царства Пергам мы находим в сочинении Страбона "География". Ученый-грамматик Дафид сочинил стихотворение, в котором резко и оскорбительно охарактеризовал Атталидов: "Пурпур рубцов от бича, вы - казны Лисимаха опилки, // Гордых фракийцев и лидов вам подчинен весь народ" (пер. Г. А. Стратановского). За это по приказу царя Аттала (вероятно, Аттала III) грамматик Дафид был распят на кресте на горе Торакс около города Магнесия-на-Меандре (XIV. 1, 39) .

Общим в обоих случаях является то, что расправы творились произвольно, без какого-либо судебного решения, а основой их служила лишь воля монарха. Очевидно, юридических гарантий прав личности перед лицом центральной власти не существовало. Вместе с тем можно полагать, что общественное мнение отрицательно относилось к подобным действиям царей. Во всяком случае, и Диодор, и Юстин, и Страбон, рассчитывая на понимание со стороны читателей и выражая, видимо, сложившееся издавна впечатление, осуждают эти злодеяния.

При этом необходимо подчеркнуть, что в полисах эллинистической эпохи сохранялись традиционные законы, защищавшие личность, ее жизнь, здоровье, имущественные, политические, семейные и иные права. Но эта система мер, видимо, не распространялась вовсе на действия монарха и не гарантировала права гражданина перед царской властью.

Одной из черт династии Атталидов было сохранение высокого положения за женщинами правящего дома - матерями и женами царей (сестер цари Пергама не имели; во всяком случае, источники ни разу не упоминают их). Все правители подчеркивали демонстративно почтительное отношение, уважение к матери-царице, ее высокое положение, что было воспринято также полисами и нашло отражение в ряде эпиграфических документов. Основатель династии Филетер и его брат Эвмен, как мы уже сообщали, построили в Пергаме храм богини Деметры, рядом с которым был поставлен большой алтарь. На архитраве храма и на одной из сторон алтаря выбиты надписи одинакового содержания - посвящение братьев богине Деметре ради их матери Боа .

Царица Аполлонида - жена царя Аттала I и мать двух других царей Эвмена II и Аттала II была окружена почтением при жизни, а после смерти - обожествлена . Во время одной из войн Пергама с Вифинией жители города Телмесса приняли постановление, по которому жрецы и жрицы должны молиться о даровании победы и силы как на суше, так и на море царю Эвмену II, матери царице Аполлониде и его братьям . Культу Аполлониды посвящены постановления народных собраний городов Теоса и Гиерополя (OGIS. 308, 309) . Аналогичным образом в документах подчеркивалось высокое положение царицы Страгоники - жены Эвмена II и Аттала II и матери Аттала III .

В доэллинистическое время в семьях малоазийских царей и правителей (в том числе греческого происхождения) женщины имели высокое положение, в ряде случаев выполняли ответственные политические поручения или даже обладали властью. Геродот рассказывает о карийской царице Артемисии, которая после смерти мужа осуществляла управление страной и даже возглавляла флот во время похода Ксеркса (VII. 99; VIII. 68, 69, 87, 88, 93, 101-103, 107). Ксенофонт упоминает об Эпиаксе, жене киликийского правителя Сиеннесия, которая вместе с отрядом своих телохранителей некоторое время сопровождала Кира Младшего во время перехода по Фригии и Ликаонии, а затем способствовала установлению мира между персидским царевичем и мужем (Xenoph. Anab. I. II. 12,13-18,25-27). Согласно другому сообщению Ксенофонта (Xenoph. Hellen. III. 10-18), после смерти сатрапа Эолиды Зения на эту должность была поставлена его жена Мания, которая сохраняла власть до своей гибели. В Карии, как известно, во второй половине IV в. до н. э. правила царица Ада, которая, по определению Арриана и Диодора, обладала властью на законных основаниях (Arr. Anab. 1.23,7-8; Diod. XVII. 24,2; Strab. XIV. II, 17). В самом Пергаме в конце V - начале IV в. до н. э. правила Геллада, жена Гонгила (Xenoph. Anab. VII. 8. 8-9).