Чужая жена для главы мафии - Виктория Вестич

— Д-да… — потирая украдкой руку, отвечаю, стараясь не показать, как дрожит голос. Выходка Паши напугала меня до дрожи.

— Вы знаете этого человека? Если он вас преследует, я могу полицию вызвать. Или попрошу брата, он вас проводит, — она начинает шарить взглядом по залу в его поисках, но я поспешно отказываюсь:

— Нет-нет, все в порядке. Я… я не одна здесь, просто… — голос срывается, и я вымученно улыбаюсь, — Я пойду подышу, наверное.

— Да-да, конечно. Только не ходите одна, а то я за вас переживаю, — незнакомка тоже выдавливает улыбку, глядя на меня с искренним сочувствием, — Меня, кстати, Амина зовут.

— А я Алина. Спасибо вам большое. Я… я выйду. Надеюсь, мы с вами увидимся еще, — благодарно сжимаю протянутую девушкой руку, а у самой зреет только одна мысль: надо сбежать. Просто к черту все, я больше так не могу!

На улице уже стемнело и на смену духоте пришла спасительная прохлада. Я выхожу на лестницу и, бегло оглянувшись вокруг, решаю обогнуть собравшихся справа нескольких мужчин, и сбежать. Но едва успеваю поравняться с парковкой, как замечаю краем глаза, что наперерез мне устремляется рослый амбал.

— Алина Сергеевна, решили прогуляться? — осведомляется он с ленивой улыбкой, когда в два счета догоняет меня и преграждает путь.

— А что такое? Уже на улицу нельзя выйти?

— Конечно, можно. А Артур Исаевич знает, где вы?

Прожигаю его испепеляющим взглядом, но амбал даже бровью не ведет. Хмыкает понимающе, выуживает из кармана телефон и быстро набирает кого-то. Мне даже не надо спрашивать, кого именно, это и так понятно из короткой реплики охранника.

— Она у парковки, собралась уходить.

— Я гуляю, — огрызаюсь раздраженно.

Но мужик кладет трубку и приторно-ласковым голосом, как маленькому ребенку, говорит:

— Алина Сергеевна, вас просили пока не гулять. Артур Исаевич сейчас подойдет.

— С каких пор мне нужно его разрешение? — уточняю, вскидывая брови.

— Хотите присесть? — полностью игнорируя мою реплику, спрашивает амбал.

Хмыкаю и молча отворачиваюсь. Охранник больше не достает вопросами, но и ну уходит никуда, стоит рядом. Ровно до того момента, пока за спиной не раздаются гулкие тяжелые шаги. Сердце как-то сразу сбивается с нормального ритма по одному звуку безошибочно определяя, кто это. Я не рада и не волнуюсь. Нет. Я так зла и взвинчена, что сразу же разворачиваюсь, не дожидаясь, когда Север окликнет меня. От резкого движения волосы больно хлестнули по лицу.

Мы впиваемся друг в друга взглядами. Артур мрачно-спокойный, в отличие от меня. А вот во мне все кипит от негодования.

— Я не могу так больше! Мне осточертело все это! — выпаливаю на одном выдохе.

— Что именно «это»? — сухо уточняет он.

— Всё! Твое окружение, какие-то непонятные дела за моей спиной, неизвестность, то, что мне постоянно угрожают! Даже твой гребаный брат! Всё, Север, всё это!

Артур подхватывает меня под локоть и, несмотря на сопротивление, отводит в сторону припаркованной машины. Одним нажатием на кнопку снимает блокировку, открывает передо мной дверь с пассажирской стороны и кивает:

— Садись.

— Нет! — возражаю, упрямо глядя в его глаза.

— Принцесска, — с нажимом произносит Артур и слегка подталкивает к автомобилю — Не устраивай сцен посреди кучи посторонних людей.

Мне хочется сделать ему назло. Хлопнуть дверью, пихнуть ногой стоящий неподалеку вазон с цветами и орать так громко, чтобы слышали все. Может наконец хоть так он меня услышит. Но я оборачиваюсь в сторону дверей, ведущих в ослепительно украшенный зал, и ловлю на себе несколько взглядов. Зеваки тут же делают вид, что заняты своими делами — возвращаются к разговорам, курению, листают что-то в телефоне. Разум все же берет верх и, с трудом пересилив себя, киваю. Все-таки не стоит скандалить на благотворительном вечере. Не для этого его устраивали.

Приходится сесть и дождаться, когда Север займет место за рулем.

— Слушаю тебя, — говорит он, как ни в чем не бывало, когда за ним захлопывается дверь.

Его спокойствие злит еще больше. Он ведет себя так, будто я избалованная взбалмошная девчонка, которая постоянно треплет ему нервы своими выходками. Но я, черт бы его побрал, давно выросла из этого возраста и совершенно не в той ситуации нахожусь! Это не истерика на ровном месте! Мне угрожают практически каждый день, а сам Север относится ко мне, как к личной кукле, которая должна быть безмолвной и безропотно подчиняться.

— Ты обращаешься со мной, как со своей вещью. Я не набивалась к тебе ни в любовницы, ни в содержанки. Ты сам не даешь мне уйти! — произношу, развернувшись к нему лицом.

— И не дам.

— Почему? — завожусь я, — Кто ты такой, чтобы решать?

— Кажется, мы это уже обсуждали недавно, — хмурится Артур.

— Да, но ты так толком ничего не ответил о том, почему не хочешь меня отпускать.

— Тебе угрожает опасность.

Усмехаюсь и, не сдержав ядовитого сарказма, киваю:

— Да, Север, угрожает. По твоей милости и угрожает. Потому что если бы ты не появился в моей жизни, если бы отпустил тогда, то всего этого ужаса не было бы совсем!

— Ты глубоко ошибаешься, — туманно отвечает Север и тут же переводит разговор на другую тему, — Если ты переживаешь о Камиле, то он больше к тебе не подойдет.

— А другие? Думаешь, дело только в нем? Камиль сказал, что тебя скоро… тебя не станет, а меня либо убьют, либо… — захлебываюсь дыханием и замолкаю ненадолго, пытаясь хоть как-то справиться с эмоциями.

— Он сказал это в открытую, — выдавливаю наконец через силу, — Не намекнул. Просто объяснил, что со мной станет.

— Тебя никто не тронет. Он просто пугает тебя.

— И у него это отлично получается! — восклицаю я и устало потираю переносицу, собираясь с мыслями, — Я не хочу, чтобы меня пугали. Я хочу жить обычной жизнью, какой жила до этого! Где ни угроз, ни Звягинцева, ни тебя — никого нет. Знаешь, что? — заявляю решительно, — Я сейчас уйду и надеюсь, что не увижу больше никого из вас.

Дергаю ручку двери, но Север ловко перехватывает мою руку, удерживая.

— Алина, — угрожающе рычит он.

— Пусти.

— Хватит. Ты не знаешь даже сотой доли всего, что вокруг тебя происходит, так что не руби с плеча.

Ого, что это? Артур что, пытается решить вопрос не силой и принуждением, не ставит перед фактом, а аргументы приводит?

— Пусти, пока я не начала орать и сюда не сбежались все! — повышаю голос.

Север взбешен. Вижу это по пылающему огнем взгляду, раздувающимся от частого глубокого дыхания ноздрям, тому, как ходят желваки на скулах. На мгновение он сдавливает мою руку сильнее, но тут же с видимым усилием разжимает пальцы. Я пулей вылетаю из салона на улицу. Дышу быстро-быстро и из-за этого в груди становится тяжело. Глаза щиплют слезы, и я поспешно отхожу в сторону, стараясь спрятаться за деревьями, чтобы не привлекать внимания посторонних. И так уже пялятся в нашу сторону.