Леди полуночи - Тесса Дэр

На ее лице появилась лукавая улыбка.

– Я только что представила, что нас ждет. Двое никому не нужных сирот входят в лондонское общество. Мы выжмем из каждого мгновения больше удовольствия, чем люди вроде Грамерси смогут получить за год. Скажи честно, неужели тебе не хочется пожить в свое удовольствие?

Оставшись в Англии и существуя на подачки лорда Дру? С трудом вынося бесконечные балы, званые обеды и выезды на охоту? Всегда ощущая себя отверженным и понимая, что она заслуживает гораздо большего? Он даже не сможет оказать ей поддержку, как это сделал бы настоящий мужчина.

Торн в упор посмотрел на нее.

– Мне не хочется так жить. Настал момент меня просто отпустить.

Взгляд ее прелестных карих глаз смягчился, когда она проговорила у его губ:

– Это выше моих сил. Я никуда тебя не отпущу.

«Поцелуй меня! – мысленно приказала Кейт. – Пожалуйста! Я только что положила свое сердце к твоим ногам. Немедленно поцелуй меня, иначе я умру от разочарования».

Кейт знала: сейчас им владеет искушение. Торн так напряженно разглядывал ее рот, что она смогла ощутить вкус его нежных, жестких и жарких губ и поймала себя на том, что готова ответить на этот поцелуй. И даже увидела мысленным взором, как это произойдет, как приоткроет губы ему навстречу, приглашая. Дерзкое желание Торна обладать ею потрясет и возбудит ее. Она прильнет к нему, а его большие руки будут ласкать ее тело. Начнется поцелуй неистово, потом станет медленным и полным сладости.

– Торн.

Она перехватила его взгляд. Зрачки у него так расширились, что глаза превратились в почти черные, но оставшийся краешек голубой радужки светился так интенсивно и так колюче, что ей показалось, будто его лучи достают до ее нутра.

Неожиданно осознав это, она задрожала. Если в ее воображении они целовались, то в его занимались куда более интимными вещами, плотскими, и почти без одежды.

Мысль воспламенила ее. Пусть у нее и не было любовного опыта, но она знала достаточно о том, насколько велика сила женщины в определенных ситуациях. Он мог сказать свое «нет» семье, и комфорту, и отношениям, но сможет ли отказаться от этого?

Кейт прильнула к нему, и их щеки соприкоснулись. Просто кожа одного коснулась кожи другого, но ощущение от этого было такое, которого она еще ни разу не испытывала.

– Это… – Она пересилила себя и все-таки спросила: – Это всегда так бывает? Ну… с другими женщинами?

Он медленно покачал головой, и щетина царапнула ей подбородок. О, ее это сводило с ума! Но этого жеста ей было мало: нужно было непременно услышать, как он скажет это сам. И Торн наконец сказал то, что ей так хотелось знать:

– Нет.

Короткое темное слово, произнесенное шепотом, достигло ее ушей, утонуло в ней, проникнув до мозга костей.

– И?… – собравшись с духом, продолжила Кейт. – И что нам с этим делать?

Торн застонал, содрогнувшись. Она представила, как он медленно перелистывает полный каталог того, что ему хотелось бы с ней сделать, – что-то вроде справочного пособия по занятиям любовью с подробным описанием всех мыслимых и немыслимых поз и манипуляций. Точное содержание так и останется секретом для нее, но она была готова немедленно начать учебу.

Безо всякой стыдливости обхватив за шею, Кейт чуть пригнула его к себе и коснулась губами уха.

Торн вздохнул.

– Я не могу дать то, чего ты от меня ждешь.

– О, а я думаю, можешь. – Она слегка прикусила ему мочку, и с хриплым стоном Торн сдался.

– Ты не видишь себя со стороны. – Его горячие губы прижались к тому месту у нее на шее, где бился пульс. – Среди Грамерси в тебе словно вспыхивает пламя. – Торн проделал дорожку из поцелуев вдоль ее шеи. – Для меня этот свет в тебе не появляется.

Кейт прижалась к нему всем телом.

– Ты не прав, Торн: я пылаю, и только для тебя. Я еще никогда не чувствовала ничего подобного и даже не представляла, что захочу чувствовать.

Она взялась за конец его шейного платка, потянула и распустила, обнажив темный треугольник у основания шеи, прижалась к нему губами и вдохнула возбуждающий мускусный аромат его кожи. Он судорожно вздохнул, и это вселило в нее надежду: все-таки удалось до него достучаться, проникнуть сквозь окружавший его кокон и обнаружить под ним живого, из плоти и крови, человека.

Теперь наступила очередь всех этих пуговиц на его кителе, и трясущимися пальцами она расстегнула верхнюю.

– Ты назвал меня пугливой, и мне действительно страшно. Только боюсь я вовсе не того, о чем ты думаешь. Меня пугает другое: вдруг наши пути разойдутся и я больше никогда в жизни не испытаю этого чувства.

Она подняла глаза, умоляюще посмотрела на него, словно прося уступить ей, взять на себя контроль за… просто сделать хоть что-нибудь, прежде чем она будет вынуждена сама расстегнуть лиф и сказать что-то вроде: «Сделай меня женщиной».

– В тебе говорит единственное желание. – Сдвинув брови, он неодобрительно глянул на нее. – И это желание – удовлетворить свое любопытство. Если я уступлю, ты возненавидишь меня до конца дней.

– Я не смогу.

– Нет, сможешь. Ты же ненавидела меня весь минувший год.

Кейт мысленно выругалась: надо же было ему напомнить об этом.

– Это по глупости – я совсем не знала тебя, не знала своего сердца.

Его взгляд стал колючим.

– А почему ты решила, что знаешь сейчас?

– Понятия не имею, – призналась Кейт. – Но сегодня Ларк предложила мне все, о чем только можно мечтать: семью, дом, безопасность, дружбу, общество, обеспеченность, – а я в этот момент вдруг поняла, что мне этого недостаточно. Либо я самая жадная и неблагодарная женщина Англии, либо…

Господи, неужели это правда?

Сердце подсказало ей, что так оно и есть. Все остальное не имело смысла.

– Торн, мне кажется, я влюбилась.

– Кэти… – Он взял ее лицо в руки – резко, как-то по-хозяйски, и – это вдруг испугало ее. Между бровями у него залегла складка. – Кэти, ты такая…

Ей даже стало интересно, какое определение он даст ей на сей раз: «безумная», «глупая», «упрямая»?

Нет, явно какое-то другое.

Но Торн решил вообще отказаться от слов: приник к ее губам с такой страстью и огнем, что она едва не испугалась. Его рука скользнула вниз по ее спине и замерла на талии. Кейт кинуло в жар, но Торн не остановился на этом. Его ладонь сдвинулась еще ниже, и пальцы обхватили ягодицы, крепко прижимая ее к мужскому телу. Наслаждение мерцающим огнем растеклось по жилам. Она застонала и с такой силой впилась в его плечи, что у него там наверняка остались следы от ее ногтей.

Торн не обратил на это ни малейшего внимания, продолжая ее целовать, вбирая в себя отчаянные стоны и страстные вздохи. Кейт тем временем еще теснее прижималась к нему, чтобы еще и еще раз оценить доказательство его страсти, которое недвусмысленно упиралось ей в живот. Только ей хотелось, чтобы эта штука оказалась там, где ей и надлежало быть, – у нее между ног. Пока он целовал ее, она поднялась на цыпочки, выше, еще выше… И ближе…