Могильный Алхимик - Даяна Морган

– Еще когда в Лауне жили импалы, их достойнейшие шаманы объединялись с Осколками душ павших воинов, чтобы те помогали им в сражениях. Маги использовали суть этого объединения, когда научились создавать ловушки и привязывать к себе горогонов, – Лиар указала на Амантес Лунаса.

Айсин покачала головой и спустя мгновение облекла свое недоумение в слова:

– Допустим, просто допустим, Фел… то есть Сирнеус, действительно Осколок, который, как ты утверждаешь, может помочь в создании лекарства от могильного вируса. Но это все равно не объясняет, почему он работал на Подражателя и можно ли ему вообще верить? – она подозрительно уставилась на Феликса, такого знакомого и такого чужого.

Сирнеус жадно поймал ее взгляд, словно пытался что-то донести только ей одной, и сказал:

– Со-Здатель поместил мой Осколок в тело этого юного мужа, дабы я исполнил свою миссию…

– Да хватит уже талдычить про свою миссию! – внезапно взорвалась Эль. – Айси тебя спросила вообще о другом!

– Я сожалею о твоей утрате, Эльвия, – невозмутимо ответил Сирнеус. – Однако твоя злость ничего не изменит… Я не работал на Подражателя в обычном разумении этого слова. Он обманул меня и пытался удержать футаркским обетом от вмешательства, дабы использовать твою кровь для пробуждения Ярен. А если пробудится эта ведьма, могильный вирус вновь прокатится по всей Нее́ре и в этот раз выкосит всех магов.

Айсин показалось, что в глазах Сирнеуса мелькнуло что-то кровожадное, но она тут же отогнала эти мысли. Еще бы на лице не появилась тень ужаса, когда обычное дело грозило обернуться настоящим геноцидом. Возможностей слова «катастрофа» тут явно не хватало. Она прекрасно понимала Сирнеуса, и именно это понимание переключило рубильник в ее голове. Она посмотрела на него по-другому, не как на потенциального врага, а как на возможного союзника, который поможет спасти тысячи невинных жизней.

– Но почему я? – грубо спросила Эльвия, все еще недоверчиво глядя на Сирнеуса сверху вниз.

– Ты – внучка его врага, как мне думается. Разменная монета, которую можно использовать. Кроме того, насколько я могу предположить после разговора в арестантской, твой дед оказался не так прост. Вполне вероятно, он был одним из извлекателей, раз дар Ги́тера До́митора теперь разделен на вас двоих.

При слове «извлекатели» Лунас скривился, как от боли.

– Гнусные ребята, – глухо пробормотал он. – Если твой дед и правда извлекатель, Уголек, то можно понять, почему этот Гитер на него взъелся. А потом и на тебя. Остаться без дара и выжить… хмм, даже представить себе не могу, какое это мучение.

Лиар серьезно кивнула, подтверждая слова брата.

– Слушайте, я сейчас наверняка ляпну что-то абсурдное, – начала Айсин, – если что, остановите меня… хм, в вас двоих засели Осколки, правильно? А может быть такое, что мы боремся не столько против Подражателя, Гитера Домитора, а против самого… Осколка Могильного Алхимика?

Все вытаращились на нее. На лице Лунаса читалось искреннее замешательство, Лиар смотрела задумчиво и настороженно, Эльвия – растерянно, а Сирнеус тут же отреагировал:

– Такое дерзновенное предположение многое бы прояснило. Даже самому примитивному и недалекому магу не пришло бы в голову пробуждать Ярен. Полагаю, Айсин, в твоих словах зреет корень истины.

– Тогда все еще хуже, чем нам казалось, – прошептала Эльвия. – Получается, кто-то играет в свои игры, а мы лишь разменная монета?

– Уголек, где же твой оптимизм?

– Какой, блин, оптимизм, мы в полной жопе!

– Да, и с этой жопой поручено разобраться мне! Какого черта ты столько ждал и молчал?! – набросилась Айси на Сирнеуса. – Из-за твоего промедления нас могли убить. И если это не случится завтра же, нам еще крупно повезет!

– Я не мог сказать. Футаркский обет сковал меня непреложным обязательством не разглашать его планы и не вмешиваться. Единственное, что я мог сделать – найти алхимичку, которая вступит со мной в брак. В моей эпохе это случилось бы быстрее, ведь женщины тогда владели своей энергией наравне с мужами.

Они впятером опять надолго замолчали, каждый обратившись к своим мыслям. Айси думала о том, что обычное похищение «вещи» обернулось грозящим апокалипсисом, склеенным из кусочков более мелких неприятностей. Устремившись с внутренним полицейским вдогонку за уликами, словно по мощенной желтым кирпичом дороге в Изумрудный город, Айсин пыталась собрать мозаику событий.

Гитер Домитор, потерявший свой дар из-за Виктора Романова, облапошил Сирнеуса, единственного человека, который мог ему помешать, и решил принести Эльвию в жертву для пробуждения нулевого пациента могильного вируса, древней ведьмы Ярен. Однако Сирнеус обхитрил Гитера и увел из логова Виктора, откуда они втроем перенеслись в магический мир.

Мерика и Таллика, работавшие на Гитера, украли труп Ярен, после чего началось расследование Айси. Они вышли на Мерику по вещдокам с места преступления, и она случайно проговорилась о хижине, в которой нашлись обгоревшие улики. Знак лилии; рисунок принадлежавшего Таллике кинжала с рельефным лезвием и алхимическими рунами; скетч новорожденного и лист с текстом, который стащила Эльвия, где говорилось о корабле, на котором та же Таллика должна была увезти Эль на встречу со смертью. Единственный пазл, не желавший вставать в отведенное ему место, – это черная зола с радужными переливами.

Айси хотела поделиться своими сомнениями с друзьями, но Лунас ее опередил:

– Прежде чем разбираться со всем остальным, нам нужно вернуть украденное. Лиар?

Она без единого слова протянула в сторону брата ладонь, куда он вложил кольцо Верховного Алхимика, скарабея и алхимическую ручку. Лиар приподняла подол своего нежного голубого платья и опустилась на колени прямо посреди подвала. Смахнув лезшие в глаза волосы, замерла на несколько мгновений, похоже, собираясь с мыслями.

Глубоко вздохнув, она сосредоточенно стала отрисовывать на камнях алхимический круг и руны. Айси увидела на лице Эльвии глубокое изумление. Лунас навис над сестрой и следил за ней, словно тюремщик, и с каждым ее движением его надменность все больше сменялась благоговейной гордостью. Айсин покосилась на Сирнеуса и на всякий случай вернулась на свой «пост», преграждая путь к отступлению. Заметив это, Сирнеус иронично вскинул бровь. Уголок его губ искривился, и Айсин поняла, что его ухмылка ее волнует. Она постаралась больше не встречаться с ним взглядом.

Лиар тем временем закончила рисунок телепортационной руны, вскочила и, зачерпнув воды с крышки гробницы, плеснула ее в образовавшиеся от рисунка борозды. Затем коснулась рукой центра круга. Ее губы сомкнулись в напряжении, а глаза зажмурились, пока ладонь загоралась ярким кобальтовым светом. Энергия зажгла центральные узоры, достигла красной воды и вспыхнула. Лиар спешно отступила на шаг, наблюдая вместе со всеми за плодом своей работы.

Руны разгорались постепенно, символ за символом, будто падающие костяшки домино, озаряя синевой лица присутствующих. Эльвия подобрала с пола асараб и с печальным видом убрала его в шкатулку, которую достала из сумки. Лиар приняла ее и, задержав на несколько секунд взгляд на платье Эль, решительно начертила на крышке еще один крошечный сигил и водрузила украденную вещь в центр круга. Шкатулка мигнула и исчезла.