Пальмы, солнце, алый снег - Анна и Сергей Литвиновы

На счету – многие миллионы, во врагах – многие сильные мира сего. А в голове – такие тараканы, что любому пациенту дурдома честь сделают, хотя по виду человек абсолютно нормальный. Холеный, с жесткой складкой у рта, с проницательными глазами.

Заказчик (встреча, разумеется, проходила на улице, охрана маячила в десяти шагах позади) на ходу достал фотку Андрея Степановича. Показал. Рассказал его коротенькую биографию. И остро взглянул сначала на Тосю, а потом на ее шефа:

– Возьметесь за человечка?

– Убирать его будет непросто, – тут же взялся набивать цену Тосин шеф.

А заказчик только плечами пожал:

– Убирать и не надо. По крайней мере, пока.

Тося с шефом удивленно переглянулись. А ведь связник сказал ясно: мужик ищет профессионалов.

– Зачем мы тогда время тратим? – не чинясь, поморщилась Тося.

А заказчик ее реплику проигнорировал. И обратился непосредственно к Семенычу:

– Я хочу, чтобы ваша девушка его соблазнила. Не на раз, не на ночь, а конкретно, чтобы он ее к себе жить позвал. Типа, любовь у них, он ей полностью доверяет. Мне говорили, это возможно?

Непонятное пожелание. Для таких целей куда дешевле было бы опытную проститутку нанять. Или даже эскорт-герл из фотомоделей – и то куда выгоднее получится. Но нет, заказчик обратился к ним. К людям, которые умеют и соблазнять, но еще успешнее – устранять .

Тося тогда ухмыльнулась:

– Соблазнить-то я могу. А смысл? Мне что, так с ним потом и жить?

– Нет, – покачал головой заказчик. – Долго жить вам с ним не придется. Как только окажетесь в его квартире – сообщите мне. И я скажу, какие будут ваши дальнейшие действия.

– А можно поконкретней? – поморщилась Тося.

– Да, как-то все непонятно, – поддержал ее шеф.

Но заказчик оказался неумолимым:

– Ребята, я плачу вам вдвое против обычных тарифов. И хочу сохранить за собой право формулировать задачу не сразу, а поэтапно. Но уверяю вас – ничего необычного, ничего за рамками вашей профессии вам выполнять не придется.

– Яйца, что ли, хотите ему отрезать? Собственными руками? – снова хмыкнула Тося.

Шеф – достал ее уже своими нотациями! – тут же напустился:

– Анастасия! Придержи свой язык!

А заказчик отреагировал спокойно:

– Может, и так. В общем, ваше дело – оказаться на правах постоянной любовницы в его квартире. И сразу позвонить мне. Все.

– А номер в отеле не сгодится? – уточнила она.

– Нет. Только квартира, – покачал головой заказчик.

– Что ж. Будет и квартирка, будет и свисток, – пожала плечами девушка. – Он меня еще и замуж позовет.

– Она всегда такая самоуверенная? – будто Тоси и не было, спросил шефа заказчик.

– Имеет право, – с гордостью взглянул на нее шеф. И похвастался: – Восемь лет вместе работаем – еще ни разу не подвела.

– Смотрите, – с сомнением протянул заказчик. – Андрей Степанович – птица большого полета. Разборчивый. У него в подружках многие светские дамы побывали… – Он продолжал недоверчиво разглядывать Тосины скромные джинсы и мешковатенький свитер.

– Ваше дело бабки платить, а не сомневаться, – буркнула она.

И снова нарвалась на укоризненный взгляд шефа и на сомневающийся – заказчика. Она не собирается объяснять, насколько поднаторела в том, чтобы до неузнаваемости преобразиться и чтобы сыграть любую роль. Ее дело – взяться за задание и, как всегда, с блеском его выполнить.

Хотя, конечно, в этот раз было непросто. На тренинге человека сняла, в острой конкурентной борьбе с богатыми сучками, подумать только…

Но зато теперь и заказчик, и шеф, оба могут брать назад и свои сомнения, и укоризны.

И Тося, еще раз убедившись, что Андрей Степанович крепко спит, вышла в коридор. Достала из кармана шубки мобильник. И отбила кратенькую эсэмэску: «ГОТОВО».

Тут же уничтожила текст, убедилась, что номер, по которому отправлялась эсэмэска, в памяти телефона не сохранился, и вернулась в комнату. Ждать, пока Андрей Степанович проснется. И тут же поднести ему и ледяного – ох, как с похмелья будет хорошо! – сока, и влажное полотенце – положить на пылающий с перепоя лоб, – и, конечно, себя предложить.

Алена, молодой специалист, 217-й день

Наташка Нарышкина, моя бывшая одноклассница, – девчонка хитрющая. Говорит одно, в голове другое, а делает в итоге третье. Такими, наверное, и должны быть журналисты.

Как ни распиналась я про статью века, а особо вдохновить Наташку не получилось.

– Два самоубийства, говоришь? На тренинге? – вяло уточняла она. – Что ж, бывает. Потому они и занимаются с психологом, что на голову шибанутые.

Хоть в чем-то мы с ней солидарны.

– Но этот психолог, Гвоздицин, уже в одном самоубийстве был замешан! – продолжала давить я. – Газета «Экспресс» писала…

– Это, конечно, достойный источник, – ядовито прокомментировала Нарышкина. – И у них есть доказательства?

– Откуда я знаю!

– Ну, они его фамилию полностью писали или только инициалы?

– В статье его называли Яков Г-н.

– Значит, никаких доказательств у экспрессовцев нет, – авторитетно заключила Наташка. – Одни домыслы.

– Дыма без огня не бывает.

– Как раз бывает, – вздохнула Нарышкина. И объяснила: – Ко мне в «Молвести» сто раз такие люди приходили. У кого, там, сын погиб, или дочь, или другой близкий. И говорят все, как под копирку: милиция дело возбуждать отказывается, но у нас, мол, есть стопроцентные доказательства, что в смерти повинен такой-то.

– И что?

– Да нет у них, конечно, никаких доказательств. Мы, в «Молвестях», за такие темы никогда не беремся. И тогда люди в газету «Экспресс» идут. Те готовы всякую лажу без единого реального подтверждения написать.

– А мне все равно кажется: с этим Гвоздициным дело нечисто, – продолжала упорствовать я.

– А мне кажется… у тебя беременность уже недель тридцать, – парировала Наташка. – И тебе пора ползунки покупать, а не на психологов охотиться.

– Вот увидишь: Гвоздицин очень скоро еще кого-нибудь замочит, – зловеще предрекла я.

– Ну да. Мне мама говорила. Для поздних сроков беременности характерны и тревожность, и мнительность.

Как я забыла, что у Наташки мама – гинеколог! Известная профессорша!

– Значит, не берешься за тему, – констатировала я.

– Подумаю, – равнодушно откликнулась одноклассница.

У меня с языка едва не сорвалась – вот уж привычка пиарщика! – «Сколько?»