Очень смертельное оружие - Ирина Волкова

Из-за склона холма появился человек.

- Дай мне фотоаппарат, - попросила я.

Осторожно просунув объектив между листьями и радуясь, что солнце находится у меня за спиной, так что арабы не увидят бликов от линз, я поймала в кадр лицо мужчины. Это был индонезиец средних лет, весьма представительного вида. У него было широкое лицо с неприятно опущенными вниз уголками губ. С угольно-черными, коротко подстриженными волосами резко и немного гротескно контрастировали совершенно седые виски.

Индонезиец подошел к арабам и пожал руку одному из них, возможно, самому Халеду Бен Нияду. Я успела несколько раз "щелкнуть" историческое рукопожатие.

Подрегулировав объектив, я попыталась снять лицо араба крупным планом, но Стив резко дернул меня за руку, снова оттаскивая меня за камень.

- Дай-ка мне аппарат.

- В чем дело?

- Сиди и не высовывайся. - Голос Иродиадиса звучал напряженно.

Я с тревогой наблюдала, как он внимательно рассматривает склон расположенного напротив холма. Лицо Стива помрачнело.

- Что там такое?

- Мы не одни следим за арабами.

- Серьезно? А кто еще за ними следит?

- Понятия не имею. Но эти ребята еще и прослушивают их.

- Ты уверен? Откуда ты знаешь?

- У них там микрофон направленного действия.

- А как ты думаешь, нас они заметили?

- Вполне возможно. Если мы засекли их, почему бы им не обнаружить нас? Надо побыстрее сматываться отсюда. Прямо как чувствовал, что не стоило ввязываться в эту дурацкую авантюру.

- Но ведь ничего не случилось, - заметила я.

- _Пока_ не случилось, - мрачно возразил Стив.

* * *

Спускаться со скалы на пляж оказалось гораздо сложнее, чем подниматься. После пробежки по тридцатиградусной жаре я была явно не в лучшей форме. Три раза у меня соскальзывали ноги, и я чудом удерживалась от падения. Вдобавок я разбила коленку и до крови расцарапала предплечье, так что на пляж я ступила далеко не в лучшем настроении. Единственное, о чем я мечтала, - это вдоволь напиться минеральной воды, смыть с себя налипшую пыль и грязь вкупе с "боевой раскраской", вернуться домой, принять ванну и завалиться спать.

Опередивший меня на спуске Стив с яростью посмотрел на меня.

- Идиот, - скрипнул зубами он. - Полный идиот!

- Кто? - поинтересовалась я и на всякий случай оглянулась.

- Я, кто же еще! Только последний идиот мог пойти у тебя на поводу. В детективов ей, видите ли, захотелось поиграть!

Я вздохнула. До чего все-таки мужчины занудные существа. Я ведь не тянула его на аркане. Все было нормально, и вдруг он решил выяснять отношения!

- Давай выпьем водички, - примирительно предложила я. - Может, это улучшит твое настроение.

- Отличная идея, - в голосе Иродиадиса прозвучала непонятная мне ирония. - Может, нальешь мне стаканчик?

"Мог бы и сам позаботиться о даме, - обиженно подумала я. - Впрочем, откуда у киллера хорошие манеры? Надо радоваться тому, что он вообще меня не убил".

Ссориться с Шакалом я не собиралась.

- Подожди, сейчас принесу.

- Давай-давай, - подбодрил меня Стив.

Я внимательно обвела взглядом полосу прибоя.

- А где лодка?

- Хороший вопрос.

- Я серьезно.

- А ты не догадываешься? Я решил подшутить над тобой, и пока ты спускалась, закопал ее в песок.

- Как ты думаешь, она сама уплыла или ее украли?

- Сама бы она не уплыла, это я тебе гарантирую.

- Может, ее украли местные крестьяне?

- Хотелось бы на это надеяться.

Я с тоской посмотрела на обрыв. Прощай, прохладная минеральная вода, прощайте, гостиница и мягкая постель. Впрочем, винить в этом я могу только саму себя. У Стива были все основания сердиться.

- Значит, придется идти пешком. Доберемся до ближайшего поселка, а там возьмем такси.

- Такси? В балийской деревне?

- Не такси, так рикшу или, на худой конец, какую-нибудь тележку с буйволом, - пожала плечами я. - В любом случае мы не можем здесь оставаться.

- Да уж, другого выбора у нас нет. Если хочешь, можешь быстро искупаться, а я пока осмотрю вход в пещеру. Конечно, это почти невероятно, но вдруг лодка окажется там.

Расстроенная пропажей перау, я плюхнулась в воду, совершенно не подумав о расцарапанных коленке и предплечье, и тут же на своей шкуре ощутила, что означает выражение "сыпать соль на раны".

Я взвыла от боли и, забыв об усталости, подпрыгнула вверх на добрых полтора метра и выскочила на берег.

Из-за скалы, закрывающей вход в пещеру, показалось встревоженное лицо Стива.

- Что ты орешь? - раздраженно поинтересовался он, убедившись, что никто на меня не нападал. - Что-нибудь случилось?

- Соленая вода на царапины попала, - объяснила я.

- А я уж подумал, что тебя убивают.

- Только этого мне сейчас не хватало.

Киллер укоризненно покачал головой, вздохнул и снова скрылся за скалой, а я аккуратно вошла в воду по щиколотки и стала здоровой рукой смывать с себя грязь.

Вода все равно попадала на царапины, но боль уже не была такой сильной. Она даже бодрила меня.

Не сыпь мне соль на раны,

Не говори навзрыд,

с надрывом запела я, пародируя известный шлягер.

К сожалению, поведать Индийскому океану, что моя рана еще болит, мне так и не удалось. Чья-то рука грубо зажала мне рот, а в висок уперлось нечто, напоминающее дуло пистолета.

- Don't move [не двигайся (англ.)], - тихо скомандовал человек, находящийся у меня за спиной.

Я слегка повернула голову вправо и скосила глаза. Действительно, пистолет. Держащую его руку обтягивал блестящий черный гидрокостюм. Суставы пальцев были украшены незамысловатыми чернильно-синими орнаментами в виде колечек и могильных крестов. Вокруг указательного пальца обвивалась змея, скорее напоминающая недокормленного глиста.

Под всеми этими художествами, прямо на костяшках пальцев, были изображены четыре отнюдь не латинские буквы, складывающиеся в незатейливое и до боли родное слово "Федя".

"Тоже мне, "don't move", - подумала я. - Как верно подметил Жванецкий: "Даже у лошадей наши морды".

Не знаю почему, но тот факт, что напали на меня отечественные братки, как-то грел душу. Наверняка это "ленинцы" Яши Мухомора. В любом случае это лучше, чем китайская мафия, и уж, несомненно, намного предпочтительнее, чем арабы. Я никогда не была феминисткой, но отношение арабов к женщинам возмущало меня до глубины души. Мысль о том, что на меня в жару могут напялить чадру в сочетании с бесформенным черным балахоном и, в довершение всех унижений, могут заставить мыть посуду и драить полы, ужасала меня больше, чем китайские пытки. Яша Мухомор, конечно, способен на многое, но ему уж точно не придет в голову нацепить на меня чадру.