Секс для науки. Наука для секса - Мэри Роуч

«Мэри, мы не употребляем слова “порно”, — мягко уточняет Маравила. — Мы говорим: эротическое видео». Или, чтобы совсем уж было не к чему придраться, видео для визуальной эротической стимуляции — ВЭС. Шестидесятилетний Маравила — стройный, изящный мужчина с наголо обритой головой. О сексе он говорит легко, но очень чувствителен к слову «порнография». Маравилу можно понять: сначала совет по общественным вопросам университета завернул его заявку, и ему пришлось долго убеждать совет, что его интерес чисто научный и с вуайеризмом не имеет ничего общего.

Из многочисленных способов измерить женскую страсть магнитно-резонансное исследование — наименее болезненный: ничего никуда не надо вводить, накладывать, присасывать, подобно банкам, и прочее. Самое целомудренное сексологическое исследование. Коул лежит на спине, а на бедрах покоится радиочастотный датчик — как согревающая накладка. Ей выдали подушку и одеяло, потушили свет. Напоминает полет в Европу первым классом «Британских авиалиний» — максимальный комфорт в предлагаемых обстоятельствах.

Коул страдает тем, что в «Руководстве по диагностике и статистике душевных болезней» (Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders) называется расстройством женского сексуального возбуждения (РЖСВ): она регулярно хочет секса, но ее тело не откликается на ласки. Точнее, не откликается так, как ей хотелось бы. Если бы с точки зрения Коул это не составляло проблемы, то и проблемы с точки зрения «Руководства» в этом не было бы. Часть диагноза в том, что это состояние причиняет «явные страдания или трудности в межличностном общении».

РЖСВ — это женская версия ЭД (эректильной дисфункции). Это не ООЖ (отсутствие оргазма у женщин) и не ГСЖ (гипоактивность сексуального желания, или понижение либидо)[78]. Чтобы окончательно запутаться, есть еще женская сексуальная дисфункция, или ЖСД, но это скорее общее название для всех этих заболеваний или их сочетаний. Чаще всего женщины жалуются на гипоактивность сексуального желания (ГСЖ), и позже мы о нем поговорим. А также о том, как это происходит у обезьян. Не переключайтесь.

Реже всего встречается расстройство женского сексуального возбуждения. Трудно найти женщину, страдающую РЖСВ и только РЖСВ. Координатору данного исследования Джоанне Хог пришлось опросить 140 женщин, чтобы найти добровольцев, которые составили группу подопытных. Неожиданно многих она нашла, поместив объявление на спортивных страницах Seattle Times. «Раньше я давала объявление в кулинарном разделе, — говорит она, — но многие женщины говорят, что о нашем исследовании они узнали от мужа». Мужчин сексуальный отклик ясен волнует зачастую больше, чем самих жен.

Коул совсем не похожа на типичную холодную женщину. Она не выглядит консервативной или заторможенной. Ровно наоборот. Когда я вошла, она болтала с Хог о секс-шопах Сиэтла. Ее друг ведет класс по безопасному эротическому связыванию, спонсируемый местным управлением полиции. «Люди калечат себя постоянно, — говорит она. — Видимо, у полицейских это отнимает слишком много времени». Если у такой женщины, как Коул, проблемы с возбуждением, то есть смысл поискать физиологическое объяснение.

Хог сидит рядом с Маравилой в пункте управления — он так и называется: «пункт управления», как в кино про Джеймса Бонда. Привлекательная серьезная англичанка: брючки в тонкую полоску, конский хвост. По сигналу Маравилы она нажимает на кнопку конвейера, который задвигает Коул в магнитно-резонансный аппарат. Конвейер, как в замедленном кадре, несет ее вперед ногами к магниту[79]. Джеймс Бонд, плывущий к крутящемуся полотну пилы.

Для этого эксперимента Хог подобрала недвусмысленно эротические клипы. Я спросила, где она их взяла, ожидая, что, ну, не знаю, в каком-нибудь специальном каталоге видеоклипов для исследовательских целей. «В секс-шопе», — подмигнула Хог. Джоанна Хог подает в бухгалтерию для оплаты куда более интересные квитанции, чем мы с вами.

Маравила выводит на экран изображение клитора Коул. Оно не имеет ничего общего с тем, что мы обычно себе представляем при слове «клитор». Это потому, что сейчас мы видим этот орган полностью, а не его десятую часть, открытую глазу. Маравила показывает мне подводную часть айсберга. «Вот ножка», — говорит он, указывая на пару расходящихся от верхушки ответвлений, похожих на косточку в куриной грудке. «А вот головка», — говорит он, как будто у Коул пенис. В каком-то смысле это так. Своего рода предварительный проект.

Помню, много лет назад мне сказали, что клитор[80] — это рудиментарный пенис. Феминистка во мне — невеликая и по большей части спящая — вдруг проснулась и обиделась на такое определение. Меня возмутила сквозящая в нем убежденность, что у мужчин-то эта штука настоящая, а у женщин так, уменьшенная копия, этакое жалкое подобие.

Но дело обстоит именно так. Как мужской, так и женский зародыш начинает жизнь с органом, приближающимся к клитору; потом мужской вырастает в пенис, а женский остается примерно таким, как был. И даже у взрослых эти два органа имеют много общего. Клитор, как и пенис, заканчивается чувствительным, с множеством нервных окончаний, дающих наслаждение, бугорком, называемым головкой. Как и пенис, клитор имеет стержень с двумя растяжимыми камерами, называемыми пещеристыми телами, а также крайнюю плоть, совсем как у пениса, и если ее отодвинуть, обнаружится чуть-чуть смегмы. Роберт Лату Дикинсон, первооткрыватель женской смегмы, в своем «Атласе анатомии половой системы человека» описывает ее как «крошечные твердые гранулы, белые и блестящие». В тексте есть иллюстрация величиной с ноготь: три таких гранулы, помещенные рядом с клитором, — для масштаба. Рисунок датируется 1928 годом и подписан аккуратным детским почерком Дикинсона: «Смегма».