Фаберже дороже денег - Наталья Александрова

– Ну-ка, рассказывай все по порядку! – Леня схватил девочку за руку. – Когда ты их видела? Что они говорили?

Света выдернула руку и зашипела, как рассерженная кошка:

– То «Светочка», а то – за руки хватаешь! Ничего не расскажу!

– Ну, Светочка, извини! – Маркиз смущенно потупился. – Я просто очень взволновался! Ну, пожалуйста, расскажи подробно – что ты видела, что слышала… поверь, это очень важно!

– Ты бы не выпендривалась, дорогая, – посоветовала Лола, – если бы не Леня, тебя бы уж на свете не было, так бы и задохнулась насмерть в той котельной вместе со своим пауком.

Светка поглядела на нее и собиралась было заплакать, но поняла по Лолиному лицу, что это ничего не даст, и передумала.

На самом деле ей было приятно внимание, которое она привлекла к своей особе, поэтому девочка устроилась поудобнее и подробно пересказала все, что ей довелось подслушать и подсмотреть во время своего вынужденного посещения особняка Крайневских.

Лола и Маркиз слушали ее, стараясь не пропустить ни слова, а Леня по ходу рассказа даже делал на листке бумаги какие-то короткие пометки. После разговора Светка сделала вид, что очень устала, и удалилась в гостиную пообщаться с пауком. Леня, понукаемый Лолой, хотел было провести с ней воспитательную беседу, но решил отложить это малоприятное дело на потом, а пока заняться более важными вещами. Отцовское чувство протестовало, но здравый смысл подсказывал Маркизу, что воспитывать Светку – пустое занятие.

Первым делом Леня решил обратиться к своему постоянному ходячему справочнику Рудику Штейнману.

Леня набрал номер Рудика. Тот отозвался очень недовольным голосом.

– Ты где? – спросил Леня. – Я тебя из ванны, что ли, вытащил?

– Нет, – ответил Рудик, – я как раз проезжал перекресток, и в меня чуть не впилился какой-то наглый «Форд».

– «Чуть» не считается. А ты вообще-то где?

– На Загородном проспекте, как раз проезжаю мимо Витебского вокзала.

– Очень нужно встретиться! Хочу задать тебе один маленький вопрос, но совершенно не телефонный. Это связано с нашим последним разговором… помнишь, в ресторане у живых мертвецов?

– Хорошо, – Рудик на секунду задумался, – сможешь через полчаса подъехать к «Ампиру»? Знаешь такой антикварный магазин на Некрасова?

Через тридцать минут Леня толкнул дверь магазина. Звякнул медный колокольчик, навстречу Лене приподнялся тощий мужчина средних лет с бегающими глазами. Леня жестом попросил его не беспокоиться и прошел в глубь зала, где виднелась вальяжная полноватая фигура Рудика.

– Посмотри, какая хорошая ваза! – промурлыкал Рудик, разглядывая высокую фарфоровую вазу в ярко-красных драконах. – Жалко, только одна. Имелась бы к ней пара, цены бы ей не было…

Маркиз не разделил его восторга, и Рудик, изменив интонацию на сугубо деловую, осведомился:

– И что же ты хотел спросить?

– На самом деле у меня не один, а целых два вопроса, – проговорил Маркиз, покосившись на продавца, – первый – совсем маленький. Тот рудник, о котором ты говорил в ресторане, называется «Надежда»?

Рудик с интересом уставился на приятеля и, прежде чем ответить, достал из кармана и положил в рот подушечку жевательной резинки.

– А откуда ты это узнал? – ответил он наконец вопросом на вопрос.

– Ясно, – Маркиз удовлетворенно кивнул, – тогда я задам тебе еще один вопрос. Такая фамилия – Винтюгов тебе что-нибудь говорит?

– Глеб Прохорович? – уточнил на всякий случай Рудик.

– Именно.

На этот раз Рудик покосился на продавца. Тот сидел в дальнем конце зала и с невинным видом читал книжку.

– Еще как говорит! – проговорил наконец Рудик, понизив голос. – Глеб Прохорович Винтюгов в узких криминальных кругах известен под кличкой Винт. Этой кличкой он обязан не только своей фамилии, но и тому, что любит сыграть в винт, или, как говорят любители, подвинтиться.

– Старая игра! – заметил Маркиз.

– Совершенно верно! – согласился Рудик. – Сейчас в нее мало кто умеет играть, поэтому Винта иногда называют пижоном. Но только за глаза, в глаза его никто не посмел бы так назвать, потому что Глеб Прохорович – очень крупный уголовный авторитет. Большой, между прочим, человек. Контролирует значительную часть дикой золотодобычи в Сибири… А теперь позволь задать тебе встречный вопрос. Почему тебя заинтересовал Винт?

– Потому, старик, – проговорил Маркиз, тщательно подбирая слова, – что рудник «Надежда» принадлежит Глебу Прохоровичу Винтюгову, иначе – Винту!

– Ничего себе! – Рудик попятился и взмахнул руками, едва не задев китайскую вазу. Продавец, отбросив свою книгу, подлетел, красный, как рак, и завопил:

– Да вы что? Разобьете же! Разве можно тут так руками размахивать! Здесь же вокруг ценности! И все такое хрупкое!

– Не волнуйтесь, папаша, – отмахнулся Рудик, – разобьем, так заплатим, ваша коммерция не пострадает!

– Ага, заплатите, – продолжал кипятиться антиквар, – она, между прочим, пять тысяч условных единиц стоит…

– Что за шум? – раздался негромкий голос, и из-за бархатной портьеры вышел невысокий пузатый старичок с густыми пушистыми бакенбардами.

– Да вот, Аркадий Евсеевич, молодые люди руками машут, я их предупредил…

– Дмитрий, вы уже не молоды, – старичок насупился, глядя на продавца, – и должны были научиться оценивать людей. Это не просто молодые люди, это очень перспективные клиенты, и если они хотят немножко поговорить в нашем магазине, то я против этого ничего не имею. А какой же разговор без жестикуляции? И если даже при этом пострадает какая-нибудь вещь – ведь это приличные молодые люди, что такое для них несчастные пять тысяч у. е.?

С этими словами Аркадий Евсеевич неторопливо удалился обратно за бархатную портьеру.

Пристыженный продавец вернулся на свое место, что-то недовольно бормоча себе под нос, и открыл прежнюю книгу. Маркиз разглядел напечатанное на обложке название: «Пампасы любви». Повернувшись к Рудику, Леня понизил голос и проговорил:

– Судя по твоей бурной реакции, для тебя оказалось новостью то, что рудник «Надежда» принадлежит Винту…

Рудик молча кивнул.

– В связи с этим, дорогой друг, позволь сказать тебе одну умную вещь… пока я с непривычки не забыл. Каждый человек должен делать то, что умеет. Браться за чужую специальность невыгодно и вредно для здоровья. Ты до сих пор был прекрасным финансовым консультантом – так продолжай им оставаться. А операции я буду находить и разрабатывать сам, у меня это как-то лучше получается… и прости, что приходится говорить тебе такие очевидные вещи.

– Это ты меня извини, старик, – смущенно ответил Рудик, – облажался, с кем не бывает… чуть не втянул тебя в опасную авантюру! Честное слово, я не знал, чей это рудник!