Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - Игорь Зимин

Архивные документы подтверждают версию М. П. Фредерикс. К концу 1830-х гг., видимо, сложилась устойчивая практика оптовых закупок питьевой воды во Франции, которую ежегодно бутылками упаковывали в ящики и доставляли в Зимний дворец. Согласно справке, «ежегодно для Государя Императора выписывалось из Парижа по 24 дюжины „Альпийской воды“, которая доставлялась сюда с открытием навигации. Вода хранилась в кладовой П. М. Волконского, откуда и выдавалась по требованиям камердинера Его Величества Гримма»[201]. Очень характерная деталь – «личная вода» императора хранилась «в кладовой» министра Императорского двора в стеклянных бутылках. Эта вода поступала в Зимний дворец несколькими партиями. Например, в апреле 1847 г. заказали 12 дюжин бутылок «Альпийской воды», потребовав «выслать сие первым пароходом из Гавра». 27 мая 1847 г. заказали еще 12 дюжин бутылок воды с требованием доставить ее в Петергоф. В декабре 1848 г. заказали 20 дюжин бутылок «Альпийской воды».

Подобные заказы поступали и на половину императрицы Александры Федоровны. Например, в марте 1855 г. вдовствующая императрица повелела передать на ее половину «весь запас альпийской воды, оставшийся после Государя Императора», составлявший «67 дюжин и 8 флаконов альпийской воды», то есть всего 812 бутылок («флаконов»)[202]. Таким образом, уже в то время «из-под крана» российские императоры воду не пили.

Кроме питьевой воды, в Зимний дворец доставляли и специально приготовленную для Александры Федоровны морскую соль, которую добавляли в воду во время приема ванн. Соль стали выписывать после посещения императрицей в 1845 г. Италии. За 1848 г. «по высочайшему повелению» в Петербург из Палермо доставили «по прежним примерам» 2800 фунтов морской соли (1145 кг), приготовленной «доктором Баталья для ванн Государыни Императрицы».

Э. П. Гау. Ванная императрицы Александры Федоровны. 1870 г.

Соль для императрицы обошлась в 658 неаполитанских дукатов[203]. В 1849 г. заказали еще 2500 фунтов соли (1022 кг).

Настоящим потрясением для всей семьи Николая I, да и для сотен людей, населявших императорскую резиденцию, стал пожар Зимнего дворца 17–18 декабря 1837 г. О причинах пожара и попытках его тушения написано в другой моей книге[204]. А мы обратимся к камерфурьерскому журналу «по половине Государя Императора Николая Павловича» за декабрь 1837 г., где в деталях зафиксированы все обстоятельства тех трагических дней.

9 декабря 1837 г. семья Николая I на санях возвратилась из Москвы, с радостью оказавшись в своих комнатах в северо-западном ризалите резиденции. Началась обычная размеренная жизнь, с многочисленными обязанностями, суетой, радостями и печалями. 12 декабря император отправился в Царское Село «к слушанию панихиды по Государю Императору Александру I». На обратном пути он заехал в Казанский собор, где приложился к иконе «Казанской Божией Матери», после чего вернулся в Зимний дворец. В 10 часов вечера в Зимний дворец приехал великий князь Михаил Павлович, он остался к ужину, поданному «в Розовой комнате». Вместе с родителями на ужине присутствовали старшие дочери – великие княжны Мария и Ольга и подруга императрицы баронесса С. Фредерикс. 14 декабря состоялся традиционный высочайший выход в Малую церковь «к слушанию молебна с коленопреклонением за прекращение бунта бывшего 14 декабря 1825 г.»[205].

А. Х. Бенкендорф

A. И. Чернышев

Утро в пятницу 17 декабря 1837 г. для Николая I началось как обычно. В 9 часов он начал принимать доклады. Сначала докладывали «силовики»: военный министр граф А. И. Чернышев и начальник III Отделения и Отдельного корпуса жандармов генерал-адъютант граф А. Х. Бенкендорф, а затем император принял доклад министра Императорского двора П. М. Волконского.

Далее последовали рапорты военного генерал-губернатора Санкт-Петербурга графа П. К. Эссена, коменданта П. П. Мартынова и обер-полицмейстера С. А. Кокошкина.

Далее, «во 2 часу Его Величество выезд имел в санях прогуливаться несколько по городу». Обед на 8 персон подавался «в библиотеке Государыни Императрицы». Вечером (19 ч. 35 мин.) Николай I с супругой «выезд имел в Большой Каменный театр, в ложе при представлении российскими актерами пьесы». Шла опера «с балетом» «Баядерка», в спектакле танцевала знаменитая Тальони. Однако привычная жизнь в «старых стенах» закончилась вечером 17 декабря 1837 г., когда, как записано в камер-фурьерском журнале, «Зимний дворец начал гореть»[206].

П. М. Волконский