Зверь в отражении. Проклятый - Яна Поль

Он некоторое время рассматривал атаме, а затем протянул его Марилли рукояткой вперед.

— Необычная вещь для необычной девушки.

Удивительно, но улыбка на его лице была искренней и теплой, без намека на обычное ехидство, что всегда сквозило в его мимике и наигранном жеманстве. Если бы мне кто-то сказал, что Моргот может быть таким, я бы не поверил.

— Вы уверены, что хотите отдать его мне? — Мари приняла из его рук бесценный дар.

— Как никогда в своей жизни, — отозвался заклинатель.

Признаюсь, он сумел меня удивить. Под маской неисправимого, всегда играющего на публику самодура скрывался умный и сильный маг. Пусть он и не был до конца откровенным, но он действительно хотел помешать Братству.

— Осталось всего одиннадцать. Нужно только уговорить лидеров семей расстаться с фамильными артефактами.

— Но для чего нам возвращать в мир оружие такой силы? — Катерина явно недоумевала. — Мы ведь не собираемся убивать Фенрира?

— Конечно нет, миледи. Прости Маккивер, но первому из проклятых ты и в подметки не годишься, — Мариус наплевал на правила приличия и пил скотч прямо из бутылки. — Мы не знаем, что будет завтра и как далеко зайдет Лиам и Братство. Мы должны быть готовы ко всему, — он замолк и сделал еще глоток. — Братство Тьмы! Как-то пафосно звучит, не находите? — язык заклинателя заплетался.

В зал вошел пожилой слуга и сообщил, что комнаты готовы. Все усталые и полностью опустошенные, покинули гостиную, а я задержался.

— Ты не удивился появлению Лиама. Тебе известно куда больше, чем ты пытаешься показать. Какую цель преследует Братство и что нас всех ждет?

Прищурив черные глаза, заклинатель мельком взглянул на меня. Затем медленно поднялся и поставил пустую бутылку на стол.

— Я устал, поговорим после, — он удалился, оставив меня в одиночестве.

Еще какое-то время я смотрел, как догорает в камине огонь, превращая поленья в золу. У меня было множество вопросов и ни одного ответа.

Сентябрь, 2010 год

Базель-Штадт. Беттинген

«— Марилли!»

Змеиный голос. В нем таилась гипнотическая сила, как во взгляде и шипении кобры.

Мари хотелось покоя, безмятежного сна, после которого просыпаешься обновленным и живым. Глупо было надеется на подобное. Кошмары уже давно стали частью ее безумной жизни. Стоило просто смириться.

Отныне у ее кошмара было имя. Лиам Рималли. Так он представился обескураженной публике. Если раньше она только слышала голос, то теперь видела его обладателя. Размытая картинка, но этого вполне хватило, чтобы узнать.

Про таких людей говорят: запоминающийся или харизматичный. Взгляд холодный и пристальный.

«— Не совершай той же ошибки, что и твоя мать, Марилли. Не беги от меня, не усложняй все. Я слишком долго искал тебя».

Облаченный в темные развивающиеся одежды, Лиам походил на летучую мышь, на тень, вырванную из полумрака бездны. Он приближался, а она отступала назад, понимая, что нужно открыть глаза, проснуться.

«— Это не сон, девочка моя. Разве ты этого еще не поняла? Я в твоем подсознании. Мы с тобой связаны!»

У его ног вилась одна из тех жутких тварей, похожая на огромную ящерицу с крыльями. Чудовища, как и те, что были изображены на картине в зале Совета, давно преследовали ее в кошмарах. Шипя, существо неотступно следовало за своим хозяином. Длинный извивающийся хвост змеился по полу, а перепончатые жилистые крылья то поднимались, то опускались. Кэт назвала его Колхидским драконом, когда Мари заинтересовалась похожим изображением в одной из книг. Были и другие: Химера, Гидра — страшные творения заклинателей. Их она тоже видела. Но даже эти создания не пугали Мари так, как Лиам.

«— Помоги мне, Марилли. Время почти пришло. Она должна вернуться!»

Она пыталась спросить, зачем он мучает ее, для чего это все? Но вместо слов выходил лишь неразборчивый шепот.

«— Джеймс погиб потому, что ты не слушала меня. Хочешь, чтобы та же участь постигла и Гаррета?»

Она в отчаянии замотала головой. Существо встрепенулось и резво бросилось к ней. Марилли отскочила назад и, оступившись, поняла, что падает.

Мари проснулась от собственного крика и в холодном поту. Резко села и в недоумении огляделась. Она не сразу вспомнила, где находится и что произошло до этого. Голова раскалывалась. Хотелось сжать ее руками, забиться в темный угол лишь бы боль ушла. В жалкой попытке хоть немного унять дрожь, она обхватила плечи и уткнулась лбом в согнутые колени. Мари чувствовала себя вымотанной и опустошенной. Сон не принес должного отдыха. Глаза слипались: создавалось впечатление, что в них насыпали песка. Она понимала, что стоит ей вновь заснуть, как кошмары вернутся. Сил вынести это снова у нее не осталось.

Последние слова Лиама ужаснули ее. Марилли не понимала, чего он хочет, и о чем просит.

Подождав пока сердце перестанет отбивать дробь и восстановится дыхание, Мари поднялась с кровати и на ватных ногах вышла из спальни. Она старалась ни о чем не думать, ведь так недолго сойти с ума. В горле пересохло, невыносимо хотелось пить. Как назло графин оказался пуст. Выругавшись, она тут же прикусила язык. Дверь в соседнюю спальню была открыта.

Ей и Кэт отвели комнаты, которые соединялись большим просторным залом. Мари подкралась к приоткрытой двери. Принцесса спала беспокойно: подушки разбросаны по широкой кровати, одеяло сползло на пол. Катерина ежилась во сне. Светлые волосы липли к мокрым от слез щекам. Она осторожно укрыла Кэт и тихо выскользнула в коридор.

Ей уже довелось побывать на кухне, и она не опасалась заблудиться. Убранство дома было удивительным. Дорогие ковры, картины в массивных позолоченных рамах, вазы, скульптуры. Именитые музеи отдали бы все на свете, чтобы заполучить подобное добро. Здесь же оно просто пылилось. В канделябрах на стенах горели особые свечи. Огонь не плавил воск, а лишь мерцал, слегка подрагивая.

В комнатах, куда ей довелось заглянуть ранее, вся мебель была укрыта чехлами, а в воздухе кружили потревоженные пылинки. Обжитых помещений оказалось не так много. Просторная гостиная, столовая, кабинет и спальни, в том числе те, что предоставили им.

Мари все же заплутала и забрела в гостиную, где они провели вечер. За каминной решеткой давно тлели угли. Она осмотрелась и заметила картину на противоположной стене. Полотно скрывала плотная черная ткань. Марилли подошла ближе. Ухватив жесткое сукно, она резко дернула его вниз. Пыль поднялась столбом. Мари зажмурилась и несколько раз чихнула, а когда открыла глаза, замерла.

С огромной картины на нее смотрела женщина. Красивое лицо, прямой нос, выразительные скулы, надменная улыбка и презрительный взгляд. Длинные, цвета вороньего крыла, волосы. Ее руки охватывал индиговый свет. Незнакомка была облачена в ослепительное белое платье, длинный шлейф которого стелился по земле. Простое, оно подчеркивало ее естественную красоту. Рукава одеяния расходись у локтей. Треугольный вырез открывал лебединую шею и позволял полюбоваться на формы, а заодно и на затейливый кулон в виде знака бесконечности.