Кротовский, может, хватит? - Дмитрий Парсиев

class="p1">— Поговорил с Осадчим через тую трубу. Он подтвердил, что англичане ружья и патроны к ним без оплаты отдают. А еще знаете, что?

— Пока не знаю.

— Наши тоже попробовали ружьями отовариться… так не дали, черти клетчатые. Слободским они, видите ли, не отпускают… доверия к нашему брату у них, видите ли, нету. А то мы не знаем…

Рассуждения казачьего пластуна прервала пара выстрелов в дуплет.

— …рядом совсем, — вскрикнул тот и выбежал из гостиной.

За ним побежали остальные казаки. Я тоже поспешил следом. И уже не сомневаюсь. Фемку все-таки кто-то подкарауливал. Вот прям чувствовал. Уж больно он удобная цель… беззащитная.

Мы выбежали за потайную калитку и я увидел, как Ева вместе с бледным перепуганным Фемкой ведут Филиппыча, поддерживая его под руки. Рубаха у деда в крови.

— Что случилось?

— Спокойно, — сказала Ева, — Все живы… но Матвей Филиппыч ранен.

— Фемку караулили?

— Меня зарезать хотели, — испуганно поведал сторож, — А дед как дал по ним из ружжа. Одного наповал убил… а второй на него кинулся… и ранил.

— Убежал второй тать? — спросил один из казаков.

— Не успел, — мрачно ответила баронесса, — Я вовремя прибежала. Там два тела на тропинке. Вы бы оттащили их подальше.

Казаки пошли оттаскивать мертвые тела, а мы занесли деду в гостиную и уложили на диван.

Шокированный Фемка совершенно ошалел, видя как «новая Крысючихинская работница» обращается ко мне на ты, раздает указания казакам и ведет себя совершенно по-хозяйски. Она разрезала рубаху, осмотрела рану и покачала головой.

— Да вроде неглубоко он пырнул, — деда попытался свести ножевую рану к пустяку, — Вскользь прошло.

— Прошло, может, и вскользь, — не согласилась баронесса, — Только ножичек у него ядом заправленный. Я такие вещи сразу чую… так что лежите смирно. Сейчас пощипет…

Она с силой сжала ладони и зашептала какое-то заклятие. Из сведенных вместе ладоней на рану закапали темно-зеленые густые капли. Из раны пошел дымок. Матвея Филиппыча проняло. Он застонал протяжно.

— Ты что ж творишь, Гадюка? — возмутился он, — Будто каленым железом к ране.

— Противоядие так действует. Терпите, Матвей Филиппыч. Заодно и прижгем… Иглу с ниткой несите мне…

Фемка убежал за иглой и ниткой. А я не удержался от вопроса.

— Ева, а ты целить умеешь?

— Я же мастер ядов, — она начала сводить пальцами разошедшиеся края раны, — Любой яд может быть лекарством, а лекарство — ядом. Наш род всегда был целительским.

Вот уж удивила меня баронесса Гадюкина. Не знал, что она еще и целитель. И тем не менее. Управлялась она очень ловко. Глядя, как она провела обеззараживание иглы просто обтерев ее пальцами, как зашивала рану точными, уверенными и безжалостными движениями профессионального хирурга, я невольно перешел на тонкое видение и… обалдел.

Ева задействовала те области своего магического силового состава, которые в прошлый раз остались для меня загадкой. А теперь я видел свечение каналов, что раньше по всей видимости никогда не использовались.

— А скажи мне Ева, — спросил я, когда она закончила, — Как часто тебе раньше приходилось заниматься целительством?

— Никогда не приходилось, — ответила она жестко, — Однажды мой род отказался от этой практики. Мы стали культивировать только яды.

— Тогда я тебя наверное сейчас удивлю. Твой магический уровень только что подрос на одну десятую. Ты перешла за тройку.

— Правда? — поразилась она.

— Я это вижу. Это ваша Гадюкинская напасть 3:7, случайно не совпала по времени с тем решением, когда ваш род отказался от целительства?

— Это позже было, — немного подумав, ответила баронесса, — Но какая разница? Кротовский, ты нашел способ избавить меня от проклятья. Кого бы еще срочно исцелить?

Фемка побледнел и спрятался за мою спину. Горящие глаза новой работницы его и раньше пугали, а теперь ввергли в мистический ужас.

— Успокойся, Фемка. Ева тебя не тронет.

— Ну а что? — Гадюкина улыбнулась по-змеиному, — Печень расширена. Желудок не в порядке. Алкоголь — это тоже яд. Иди ко мне Фемка, я тебя подлечу.

Однако Фемка просто сбежал.

— Оставь его. Он тебя боится до дрожи.

— Ладно уж, — Ева провела ладонью по моей щеке, — Мне пора… а то Крысючиха скоро хватится… базлать начнет… я и так с трудом удерживаюсь, чтоб ее не прибить… может ее тоже подлечить? Нервы у нее ни к черту…

Задумавшись над перспективными пациентами, баронесса, к огромному облегчению сторожа… да и не только сторожа, покинула особняк. Проводив баронессу взглядом, Анюта покачала головой:

— Всегда чувствую себя неуютно, когда нахожусь в одной комнате с этой женщиной, — призналась она.

— Зато мне помогла, — деда неожиданно встал на сторону Гадюкиной, — Поразительно. Рана затянулась… только голову чуток подкруживает…

Я еще не вернул себе обычное видение, а потому увидел причину, по которой подкруживает голову у деды. Сегодня прямо день откровений.

— Матвей Филиппыч. Ева пробудила у вас энергетические каналы, — сообщаю удивленно, — Может, дело в ране, может, в яде, может еще в чем-то… но я вижу, как сила по ним протекает… а ну-ка, лежите смирно.

— Сергей Николаич, — попытался вразумить меня деда, — Я нулевка… какие там могут быть каналы?

— Вы-таки удивитесь, но полных нулевок не бывает. Ваш потенциал раньше колебался на ноль-семи… а теперь подрос как будто…

Я и раньше видел в Филиппыче какую-то особую силу. И дело не только в его физической крепости… там было нечто большее. И вот теперь я четко увидел затор, мешающий ему накапливать эту силу. И я просто взял и провел рукой, будто выправил канал: «порая сила; уровень 1; потенциал 1; особая способность — начальное богатырство»

— Что это было сейчас, Сергей Николаич? — завороженно спросил меня деда. Он явно что-то почувствовал.

— Вы только что стали богатырем первого уровня, — отвечаю, — И не спрашивайте меня, что это значит…

В дом вернулись казаки. Взгляды их полны угрюмой решимостью.

— Сергей Николаич, — обратился ко мне старший, — Англичане наглеют и наглеют. Знаете, кого они подослали?

— Пока нет.

— Это были наемные убийцы. Мы должны отвечать.

— Ну что ж. Значит, будем отвечать. Вы правы. Хватит играть вторым номером. Пора перехватывать инициативу.

Ближе к восьми часам вечера в сопровождении десятка казаков я толкнул дверь мануфактурного склада. Чтобы не светиться большой компанией, мы быстро зашли за стеллажи, к прилавку подошел только один из наших. Чекер только что выпроводил последнего посетителя и переглянуся со складским менеджером. Наконец-то можно закончить рабочий день, пойти в паб и выпить кружку темного…

— Любезный, — слободский казак грубо оборвал его теплые грезы, — Ружжо хочу приобрести.

— Слободским рассрочки не даем, — раздраженно ответил чекер, — Мы закрываемся.

— Как это не даете? Объявление висит. Можно взять без первого взноса.

— Кому-то можно без взноса, а кому-то нет, — устало сказал чекер, — Вот накопишь денег на винчестер, тогда приходи, а пока…

— Хотя бы патронов продай, — не отступается казак.

— Патроны