Аид - Александра Адорнетто

— Думаю, что сумею помочь вам в поисках, — сказала она.

— Мы просто хотим повеселиться, — оправившись от первого изумления, возразил Так.

— Еще бы! Повеселиться. Стоит на вас взглянуть! — фыркнула Азия. — Не вешай мне лапшу на уши, Такер. Забыл, с кем говоришь? Я знаю, чего вам надо, и знаю кое-кого, кто дал бы вам совет.

— Ты нам помогаешь? — напрямик спросила я. — Почему?

Азия сверху вниз глянула на меня.

— Я не стала бы тебе помогать, но мой господин, похоже, впал в детство, и его мальчишеская влюбленность меня раздражает. Долг верноподданной — помочь ему преодолеть эту слабость. И я решила, что лучший способ…

— Выставить Бет из ада, — подхватил Такер, совсем не удивившись.

— Именно. — Азия обращалась только ко мне. — Поверь, я всегда руководствуюсь исключительно собственной выгодой, а сейчас мне выгодно тебя отсюда сплавить. Желательно прежде, чем Третий Круг серьезно пострадает.

Я вспомнила, что Ганна в первый день нашего знакомства упоминала Третий Круг.

— О чем ты говоришь?

— Азия принадлежит к мятежникам, которые намерены свергнуть Джейка, — пояснил Такер. — Князь, на их взгляд, в последнее время пренебрегает обязанностями правителя.

— Не верю своим ушам, — вздохнула я. — Неужели партия демонов способна злоумышлять против своего вождя?

Азия закатила глаза.

— Он не просто демон, он — падший ангел. Из первых, из тех, кто изначально был с Большим Папой. Их всего восемь — восемь князей восьми кругов. Девятым, разумеется, правит сам Люцифер — самым жарким кругом ада.

— Стало быть, изначальных демонов всего восемь, — медленно повторила я, — а остальные, должно быть, ими созданы.

— Ну да, — ехидно согласилась Азия. — Остальные ничем не распоряжаются, их легко списать со счетов, они просто рабочие пчелки. Любимчиков назначают в камеры пыток или приглашают в постели главных игроков. Иной раз они сговариваются и пытаются сбросить Изначальных. Конечно, это ни разу не удавалось.

— А если те узнают? — спросила я.

— Джейк всех прикончит.

— Изначальные на все пойдут, чтобы защитить себя, — вставил Такер. — А Джейк — особенно.

— И как же мятежники планируют его свергнуть?

— Они мало что могут, — пожала плечами Азия. — Там большинство — идиоты, выжидающие удобного случая подорвать его власть.

— Я считала тебя его главной опорой, — проговорила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Быть может, с Азией действительно удастся сговориться? — Почему ты его не уведомила?

— Оставить кое-что при себе никогда не вредно.

— А заговорщики сердиты на Джейка из-за меня? — уточнила я.

— Угу. — Азия развела руками. — Они выражали обеспокоенность, но Джейк никого не слушает. У каждого свой вкус! — хищно усмехнулась она.

— А тебе не опасно нам помогать?

— Слыхала поговорку: «Оскорбленная женщина страшнее дьявола»? Скажем так: задето мое самолюбие.

— И ты сообщишь нам, что тебе известно о порталах? — спросил Такер.

— Я не говорила, что мне что-то известно. Но есть кое-кто, кто знает. Его зовут Эшер.

Отбросив тяжелую занавесь на задней стене, мы вышли в переулок, где нас ожидал демон в итальянском костюме. На вид Эшеру было лет тридцать с небольшим. Высокий, короткие темные волосы, лицо римского императора. На лоб ему падала непослушная прядь волос, щеки были изрыты оспинами. Мужчина жевал зубочистку, не сознавая, как походит на типичного персонажа гангстерского фильма. Нос с легкой горбинкой и пустой акулий взгляд выдавали в нем демона. Он непринужденно шагнул вперед, смерил меня взглядом, и любопытство на его лице тотчас сменилось разочарованием.

— Этот наряд никого не одурачит, милочка. Тебе здесь не место.

— Ну, хоть в чем-то мы сходимся, — согласилась я. — Вы из мятежников?

— Точно, — кивнул Эшер, — и у меня ровно две минуты, так что слушай хорошенько. Здесь ты не найдешь того, что ищешь. Порталы проявляются в разных формах, однако больше всего я наслышан о том, что открывается с Пустоши, за пределами тоннелей.

— Не знала, что здесь есть что-то, кроме тоннелей, — удивилась я.

— Как не быть! — ощерился на меня Эшер. — Конечно, там не живут. Скитаются только пропащие души, пока Легавые не утащат их обратно.

— Как нам его распознать?

— Портал? Ищи перекати-поле, которое гоняет ветром по Пустоши. Отсюда иди на юг и не останавливайся. Как найдешь — узнаешь… если доберешься.

— Почему я должна вам верить? — усомнилась я.

— Потому что я не меньше тебя хочу прижечь Джейку пятки. Надоело, что князь видит в нас прах под ногами. Если он так быстро лишится своего трофея, будет повод усомниться в его силе, и тогда появится шанс его сбросить.

Я заметила, как Азия за спиной у Эшера закатила глаза, и поняла ее. Заговорщики толком не продумали плана. Вряд ли в ближайшее время им удастся поколебать власть Джейка.

Такер кивнул в знак благодарности и, взяв меня под руку, развернул к клубу. Я поняла так, что Пустошь ему известна, и послушно вернулась в зал.

До ухода из клуба «Гекс» я еще раз успела увидеть Эшера. Он стоял у стойки, склонившись к Азии. Я заметила, как демон быстро лизнул ее в ухо, как его рука погладила ее бедро, и решила, что Азия оплачивает полученные сведения.

И еще подумала, что в Аиде неведомы ни верность, ни доверие. Все здесь держится на лжи и обмане. Никогда не скажешь, кто с кем сотрудничает, кто с кем спит, кто кем манипулирует.

Нет, какой бы роскошью ни окружил Джейк свою королеву, я здесь не выживу!

— Тебе надо вернуться, — говорила я Такеру, пока мы тащились по грязным тоннелям. — Это я все придумала, а тебя впутывать нехорошо. Скажи Джейку, что я тебя обманула, что потерял меня из виду. Азия подтвердит.

Впрочем, я уже понимала, что Такеру поздно поворачивать назад. Если парень вернется в «Амброзию» один, на него обрушится вся ярость Джейка.

Должно быть, и Так это понимал, но сказал только:

— Я тебя одну не отпущу.

— Я не позволю Джейку тебя обидеть, — обещала я, — что бы ни случилось.

Такер ускорил шаг и обогнал меня.

Мы еще не далеко ушли от района клубов, а местность разительно переменилась. В воздухе запахло серой, земля стала голой, как пустыня. Казалось, из нее высосали все соки жизни, все краски, оставив только серую пустоту. Туман клубился над головами, заслоняя даже то, что здесь сходило за небо.

Хотя тесные тоннели остались позади, в этом странном измерении нигде не было ни начал, ни концов. А хуже всего — вездесущий звук, приглушенные вопли погибших душ, вечно витающие в воздухе. Я чувствовала, как они пролетают мима — горячие сквозняки в душной атмосфере. Они были невидимы, разве только слабо мерцали на лету, но присутствие ощущалось, и ничто не могло заглушить запредельных голосов.