Леди Элизабет - Элисон Уэйр

— Пожениться? — воскликнула Элизабет. — Но…

— Знаю, можете не говорить, миледи, — вы думаете, будто я слишком старая. Дитя мое, счастье можно найти в любом возрасте. Никто так за мной не ухаживал в молодости, и теперь у меня появился шанс наконец познать счастье истинного супружества, за которое я готова ухватиться обеими руками!

В ее голосе и взгляде была неподдельная радость. Возможно, даже в сорок пять еще не поздно выйти замуж, подумала Элизабет и вдруг ощутила укол тревоги.

— Надеюсь, это не значит, что ты от меня уйдешь, — решительно заявила она. — А даже если и захочешь, я все равно тебе не позволю.

— Не беспокойтесь, — утешила девочку Кэт, взяв ее за руку. — Мастер Эстли будет помогать мне и мастеру Перри вести ваше хозяйство.

— О, я так рада! — вскричала Элизабет.

— Вы же знаете, я никогда вас не оставлю, — пылко пообещала Кэт. — Даже если бы сам король попросил моей руки!

Элизабет рассмеялась.

— Еще чего не хватало! — выдохнула она. — Скажешь тоже!

Кэт усмехнулась.

— Король позволил нам обвенчаться в королевской часовне, и священник согласился, — возбужденно продолжала она. — Остается лишь получить ваше благословение, миледи.

Элизабет нравилось, когда ей напоминали о важности ее персоны, как и признательность окружающих.

— Если пообещаешь остаться со мной, Кэт, я тебе его дам, — милостиво изрекла она. — И если я смогу быть подружкой невесты!

— Конечно! — воскликнула Кэт, вне себя от счастья.

— Мне понадобится новое платье, — напомнила Элизабет.

— Само собой! — восторженно объявила Кэт. — И мне тоже, я все-таки невеста!

Они снова рассмеялись.

Несколько дней спустя Элизабет, в украшенном красными и зелеными цветами бежевом платье, шла следом за Кэт в свадебной процессии под пение флейт и гобоев, возвещавших о прибытии невесты.

Веселье продлилось не дольше празднования нового, тысяча пятьсот сорок шестого года.

Элизабет, с нетерпением ожидавшая праздника при дворе, к счастью, не забыла сделать особый подарок отцу, чему впоследствии была только рада.

Генриха заметно тронули ее изящные переводы на латынь, французский и итальянский еще не опубликованной книги королевы под названием «Молитвы и стенания грешницы». Его дочь наверняка потратила немало часов, трудясь над подарком, и все это лишь ради отца.

— Спасибо, Бесси, — сказал он севшим от избытка чувств голосом, глядя на нее выцветшими и слезящимися голубыми глазами.

Похоже, с возрастом он становился излишне сентиментальным. Впрочем, он давно уже чувствовал себя не лучшим образом, все чаще давая волю слабости.

— Не хотите ли сыграть в примеро,[12]ваше величество? — с готовностью предложила Элизабет.

Отец в последнее время сильно постарел и выглядел больным, и девочке очень хотелось вывести его из дурного настроения.

— Игра длится слишком долго, — с сомнением заметила стоявшая рядом Мэри. — Она может утомить отца.

— Меня утомляет все подряд, — горько признался Генрих. — Слишком много времени уходит на сон. А время — самая невозвратная из всех потерь, ибо его не вернуть. Знаете, дочери мои, я сейчас немного посплю, а после сыграем в нарды.

Несколько дней спустя король заперся в своих покоях, не позволив войти даже королеве.

— Я рад, сестра, что ты снова будешь учиться вместе со мной, — сказал Эдвард.

— Это ненадолго, только пока мессир Бельмэн в Англии, — ответила Элизабет, чинно усаживаясь за стол в классной комнате в Эшридже.

К ее собственному удивлению, она была счастлива вновь оказаться вдали от королевского двора. С тех пор как здоровье отца сильно пошатнулось, дворец превратился в унылое и опасное место. Девочка постепенно узнавала о творившихся там интригах, о боровшихся за власть группировках, которые, подобно стервятникам, с нетерпением ждали, когда король объявит свою последнюю волю и умрет. Царившая при дворе зловещая атмосфера казалась ей невыносимой.

Эдвард с интересом смотрел на сестру, искренне радуясь встрече. Она была настоящей подружкой, совсем не такой, как сестра Мэри, постоянно читавшая молитвы и внушавшая ему добродетельные истины. Как будто он в них нуждался! Со столь неусыпными наставниками у него просто не оставалось иного выхода, кроме как быть добродетельным.

— Я слышал, ты переписываешься с мастером Эшемом, — с завистью сказал Эдвард, пока они ждали нового учителя французского.

— Он уже почти год как мой учитель, — объяснила Элизабет. — Он пишет из Кембриджа очень интересные письма. Когда приеду в следующий раз, привезу несколько показать тебе.

— Хорошо, что ты в Эшридже, — повторил Эдвард. — Ты надолго?

— На три месяца, — ответила Элизабет, беспокоясь о вещах, которые могли случиться за время ее столь долгого отсутствия при дворе.

Но думать об этом было некогда — в классную комнату быстро вошел мессир Бельмэн, похожий на ворона в своих строгих черных одеждах. Вежливо поздоровавшись с учениками, он начал раскладывать на столе книги и перья.

— Здесь когда-то был монастырь, да? — спросил он, оглядываясь вокруг.

— До того, как его распустил мой отец-король, — ответил Эдвард.

— О, король Генрих — великий человек, — мгновенно признал Бельмэн.

Пришел учитель Эдварда, доктор Чик.

— Всем ли потребным вы обеспечены? — спросил он француза.

— На лучший прием я не мог рассчитывать, — ответил Бельмэн.

— Обязательно расскажите принцу о своих поездках в Швейцарию, — сказал Чик.

Элизабет заметила, как они многозначительно переглянулись.

— С удовольствием, — ответил тот.

— Значит, вы восхищаетесь моим отцом? — спросил Эдвард, когда Чик ушел.

— Воистину, милорд принц. Он великий реформатор Церкви.

— Мастер Чик надеется, что отец одобрит новые реформы.

— Мы все об этом молимся, — заверил его Бельмэн.

— Расскажите нам про Швейцарию, сэр, — вмешалась Элизабет, почувствовав, что на нее не обращают внимания.

— Ах, Швейцария, — вздохнул Бельмэн. — Колыбель истинной веры.

— В самом деле?

— Я встречал там многих Божьих избранников и узнал многие мудрые истины, — продолжал тот.

— Кто такие Божьи избранники? — спросил Эдвард.

— Те, кого избрал Господь, чтобы спасти.

— Но если мы будем искренне верить и следовать Его слову, мы и так все спасемся? — напомнила Элизабет.