Здравствуйте, я ваша няня, или Феям вход запрещен! Книга 1 - Любовь Огненная

Герцог нам ничего не сказал. Только смотрел как-то пристально, будто сквозь нас. Я же шепнула девочке, что со мной все хорошо, да спросила о том, как она себя чувствует.

— Я в порядке, — отошла она на шаг, спрятав руки за спину.

— И уже уходишь к себе. Ты помнишь, о чем я просил? — обратился к дочке Себастьян.

— Да, папа. Прочитать пятнадцать страниц новой сказки, — покладисто отозвалась Ангилия.

— Иди. Я зайду перед сном.

Проводив девочку взглядом, мужчина закрыл за ней дверь и подал мне руку, чтобы отвести к столу. Белые снежинки неспешно падали хлопьями, а огоньки свечей давали уют и иллюзию тепла.

Присев на стул, я нервно улыбнулась:

— Спасибо. Вы снова меня вылечили.

— А вы снова совершили необдуманный поступок. Что мне делать с вами, Сандра? Что мне делать с тобой?

Понять, простить и любить — именно эти слова я хотела бы произнести, но промолчала. Отвела взгляд, сконцентрировав внимание на огоньке свечи. Не видела — слышала, как, едва присев на стул, герцог снова поднялся на ноги, чтобы подойти ко мне. Взяв за руки и опустившись рядом на одно колено, мужчина вынудил меня повернуться.

Приподняв мои безвольные руки, Себастьян наградил поцелуями каждую ладонь, рождая в моей груди что-то необъятное, давно забытое, живое.

— Не описать словами, насколько сильно я благодарен тебе за Анги. До сегодняшнего дня мне казалось, что я боюсь только одного — не уберечь свою дочь. Ты спрашивала меня, нужна ли ты мне. Сегодня я нашел ответ на этот вопрос. Нашел в тот самый миг, когда ты обменяла себя на мою дочь, а облегчение так и не наступило, — почти не мигая, смотрел он мне в глаза, завораживая, гипнотизируя снежной бурей, что бушевала в его очах, обжигая холодом. — Знаешь, Сандра, любовь — это самое страшное, что есть в жизни, но одновременно с этим самое прекрасное чувство. И… Я не хочу тебя любить. Но люблю. И отпустить от себя уже не смогу.

Себастьян, Герцог де Зентье.

Устал… Он смертельно устал бояться, смертельно устал оглядываться и просчитывать все наперед, каждую секунду ожидая удара в спину. Он устал так жить, подвергая опасности всех тех, кто находился с ним рядом.

Наверное, когда-нибудь последняя капля должна была переполнить чашу его терпения. Чашу…

Все, что происходило в последние дни, так или иначе было связано с этой чертовой чашей, которую не удавалось ни сломать, ни уничтожить. Если бы мог, он давно бы это сделал. Но он не мог, да и никто не мог, а отдать Чашу Желаний феям — то же самое, что обречь весь мир на катастрофу. Второй раз он такому свершиться позволить не мог.

А ведь все начиналось как в сказке. Десять лет назад герцог де Зентье встретил самую прекрасную девушку в мире, чья красота пленила его безвозвратно. О да, покойная супруга его именно пленила, очаровала, заколдовала, пользуясь волшебной пыльцой из Чаши Желаний, делая из него послушного влюбленного раба.

Себастьян не видел ничего. Ничего не замечал долгие шесть лет, пока королева фей травила его своим ядом. Яд был в словах, яд был в действиях. Она захватила, взяла в плен всю его жизнь, зачаровала весь замок и его обитателей, заставляя всех плясать под свою дудку.

В этот замок люди ходили, словно в храм. Ей поклонялись, ее просили о помощи, ей рассказывали самые сокровенные желания, а она исполняла каждое, каким бы противозаконным ни было это желание.

Старый хрыч хочет в жены молодую богатую жену? Сделано. Сын влиятельного отца желает сам встать во главе семьи? Сделано. Старуха просит молодое тело? Сделано. Все выполняла, но цена…

Никто не спрашивал у молодой девочки, хочет ли она замуж за старого хрыча. Ее родители погибали невообразимым образом, а опекуном становился тот самый старик, который и выдавал ее замуж — за себя, получая вместе с молодой женой все ее наследство.

Никто не спрашивал у влиятельного отца, есть ли у него планы на жизнь. Его ее просто лишали, а также убивали всех претендентов на наследство, чтобы в случае чего не было ни одного сомнения, кто в итоге встанет во главе семьи.

И конечно, никто не спрашивал у юной красавицы, хочет ли она проснуться следующим утром. Ее просто выкрадывали из дома среди ночи и вытравливали душу из тела, освобождая сосуд для души старухи.

Совсем нетрудно догадаться, что эти желания исполняла не пыльца, получаемая из Чаши Желаний. Она просто была не способна на подлость, присущую разумным существам. Феи богатели, воплощая волю заказчиков самостоятельно или поручая задания наемникам, но без пыльцы сделать это было гораздо сложнее.

Сонные чары, окаменение, перемещение души, защита, очарование… Этот список можно продолжать до бесконечности. Для фей пыльца являлась вторыми руками, воздухом, без которого они разучились жить, и, естественно, они желали вернуть эту чашу обратно. Она желала — подруга его покойной супруги, преемница, матушка Тез и настоящий демон в юбке, скрывающийся за маской благочестивой монахини.

Однако желания ее на этом не заканчивались. Тез всей своей черной душой хотела отомстить герцогу де Зентье. Отомстить за смерть дорогой подруги, потому что свою супругу Себастьян убил собственными руками.

Как он мог? Как он мог?!

Именно эти слова раз за разом повторяла Тез, ощутив, как и остальные феи, что матушки Гральи больше нет.

Он и сам не мог поверить, что способен на подобное, но на чаше весов лежало слишком многое. Себастьян мог позволить себе оставаться в неведении и дальше, но королевский герцог…

Он клялся служить короне. Он клялся ценой собственной жизни защищать народ. Он обещал до последнего вдоха оберегать свою дочь. Ни одну из этих клятв герцог де Зентье не позволил бы себе нарушить, но нарушил другие.

Ведьмаки не могут использовать силы Матери Природы во зло, но именно это он и сделал, обрушая на Гралью сотни молний, добивая ту, которую под подавляющими волю чарами клялся любить и оберегать.

Себастьян не помнил себя в те дни. Действие чар рассеялось совершенно случайно. В их парк каким-то невообразимым образом попал поющий аух. Отлавливать неведомого зверя герцог отправился сам, и это стало его спасением.

Это уже потом герцог де Зентье узнал, что поющие аухи всегда являлись незаменимыми помощниками фей-учениц. Они не давали молодость, они не обладали эликсиром жизни, заживляющим раны. Но они могли и умели безболезненно рассеивать чары, наложенные феями-недоучками.

Желая поиграть, аух рассеял чары совершенно случайно, давая Себастьяну прозреть, а затем давая прозреть и всем королевствам.

Мужчина закрыл границы герцогства в тот же день. Вместе с камердинером и горсткой солдат они обошли каждый дом, заглянули под каждый куст, избавляя людей от чар. Всех поющих аухов герцог перевез в свой парк, а Чаша Желаний и без того долгое время находилась в замке. Герцог не крал ее в полном смысле слова, но феям не отдал.