День рождения (сборник) - Ольга Гедальевна Марголина

class="p1">Во вторую половину дня из Флоренции наш автобус держал путь на север и северо-восток — в сторону Венеции, через область Эмилия-Романья, через Апеннины, которые мы пересекали по нескольким туннелям. Ехали долго с остановками, одна из которых была в знаменитой Падуе… Наконец к вечеру добрались до местечка Лидо-ди-Езоло — на длинной песчаной косе с болотистыми окрестностями. Это большой курорт с отелями и магазинами вдоль косы, в котором останавливаются туристы, приезжающие посмотреть на Венецию. Наш отель, один из многих на центральной улице, одним боком выходит на море. Конечно, мы вышли на пляж, было довольно холодно и пустынно, но перед сном мы выкупались, все-таки Адриатика и градусов 22. На следующий вечер уже не купались, холодно, зато немного прошлись по центральной улице.

6.09. Таинственная Венеция! Неповторимая Венеция! Мы приближались к ней на катере со стороны Адриатического моря, и город-призрак выплывал из воды постепенно. Сначала показались верхушки соборов, потом крыши, а потом уже набережная с фасадами зданий. Вся картина ярко освещалась солнцем: и набережная, и пьяцца Сан-Марко рядом с ней, и сувенирные лавочки вокруг, и тысячи туристов. Мы влились в толпу и, как все, принялись с восторгом глазеть на палаццо Дожей, колонну с венецианским львом, стаи голубей на площади. При этом не забывали следить за нашим новым гидом — яркой черноволосой, быстро говорящей итальянкой, увлекающей за собой группу высоко поднятой палкой с хвостом.

Ну не знаю… Где венецианская таинственность? Просто сумасшедший город, да и только. Вот разве что транспорт не сбивает с ног, зато на пятки наступают люди, идущие напролом к шедеврам архитектуры. Первое впечатление забылось, когда мы прошли вглубь квартала и попали в удивительные узкие улочки. Чтобы двое прохожих смогли разойтись, один из них должен был распластаться по стене дома. И уж совсем необычным для жителя Северной Венеции, тоже с реками-каналами — Мойкой, Крюковым, Фонтанкой, — было видеть водные артерии лишенными набережных. Вода, зеленоватая, довольно вонючая, билась непосредственно о стены зданий. Стены, сырые, с облупившейся краской, носили следы многих веков существования. Иногда из парадной к воде вела пара ступенек, но чаще шагнуть можно было только в зеленую гладь. К дверям зданий, видимо к ресторанчикам, причаливали маленькие суденышки с ящиками, коробками, корзинками с едой, разгружались и уезжали свободными. По каналам сновали гондолы, развозили в основном туристскую братию, любителей развлечений. Первой гондолой управлял, как правило, гондольер поющий, за ним следовала кавалькада безголосых, но не менее разодетых гондольеров. С набережной (там, где она существовала) друзья делали уникальные кадры для потомков: «Смотрите, это я на гондоле в Венеции!» И у меня есть такой снимок!

Конечно, мы встали в очередь на гондолу. Пока неторопливо двигалась очередь, а рядом оказалась телефонная будка, появилась возможность позвонить домой. Когда я услышала голос Бориса, завопила не своим голосом: «Боб, это я, я в Венеции!

Представляешь, сейчас сяду в гондолу и прокачусь по каналам! Спасибо за поздравление, но это только завтра… Все отлично. А как вы там? Нормально? Ой, уже очередь подходит, целую всех, пока».

Когда плывешь, стены уже не кажутся сырыми и облупленными, а вода зеленой и грязной. Тебя обуревают приятные мысли, вокруг шум и крики со стороны соседних гондол, кто-то поет, кто-то кричит на итальянском — словом, что-то нереальное…

Маленькие каналы впадают в Гранд-канал. Его вода плещется о стены множества дивных палаццо, которые идут один за другим по обоим бортам. К палаццо причаливали большие суда и большегрузные баржи с продовольствием и промышленными товарами. Свободное время наша маленькая группа решила провести в путешествии по городу с помощью путеводителя. Мы выбрали тур «по церквам», но на все девятнадцать церквей центральной части Венеции сил не хватило. Во-первых, их еще надо было разыскать в паутине узких улочек и каналов, что оказалось делом сложным. Правда, вокруг каждого храма пространство расширяется, образуя пьяцетту — маленькую площадь. Во-вторых, не во все вход свободный, некоторые являются музеями с платным входом. Главное, после посещения пяти церквей стало ясно, что следующие уже не усиливают впечатление от красоты, а снижают его.

Итальянские церкви — места не столько общения с Богом или Божьей Матерью, сколько места приобщения к божественному искусству. Невозможно описать словами гармонию плафонов и полов, куполов и скульптуры, полотен великих итальянцев на стенах любого из храмов Венеции. Да я и не буду, не под силу. Только три из них запомнила. Церковь Сан-Себастьяно, в ней находятся несколько известнейших фресок Веронезе, покрывшего росписями всю поверхность стен. Среди росписи плафонов есть работы Тициана, среди скульптур выделяются работы Сансовино и Кампанья. В церкви Сан-Поло красуются полотна Тинторетто «Тайная вечеря» и «Ассунта», картины Тьеполо и Веронезе. Совершенно потрясающая церковь Мария-дей-Фрари (лучшая после Сан-Марко) с великолепной картиной над алтарем «Ассунта» Тициана, с гробницей Тициана, гробницами дожей, надгробием Антонио Кановы в форме пирамиды, массой капелл с полотнами и скульптурами великих мастеров XIV–XVI веков!

Позже я шла по улочкам-каналам, заходила в церкви, на рынки, в сувенирные лавочки, наполненные масками, костюмами, темными плащами, и представляла Венецию Средневековья. Дома, влажные и прохладные за закрытыми ставнями в жару, церкви со свечами и священниками в черных сутанах, дам, выбирающих в лавках платья к будущему карнавалу, гондолы, подплывающие в темноте к закрытым дверям. Удивительно все это! Вообще Венеция удивительна!

07.09. В 8:30 едем в Сан-Марино вдоль Адриатики. Слева голубое море под пасмурным небом, справа вдали высятся зеленые горы Апеннины. Красота!

Гид рассказывает об итальянских винах. Эта тема такая обширная, она говорит так много, что в памяти остаются только знакомые названия — граппа, кьянти, мартини, амаретто, чинзано, кампари…

Скоро будем проезжать курорт Римини (вспоминаю Франческу да Римини), а пока что перед нами река Рубикон.

До 42 года до н. э. эта река служила границей между Италией и римской провинцией Цизальпийской Галлией (территория современной Северной Италии). «Перейти Рубикон» — этому известному выражению уже более двух тысяч лет. Оно обозначает решительный, бесповоротный поступок и переход «точки невозврата», когда невозможно повернуть вспять.

История происхождения этой фразы связана с самой яркой личностью Древнего Рима, талантливым государственным деятелем и легендарным полководцем Каем Юлием Цезарем. Как гласит предание, в ненастный январский день 49 года до н. э. Юлий Цезарь сидел на берегу Рубикона и задумчиво смотрел на юг, в сторону Рима. Он вспоминал события прошедших восьми лет, в течение которых вел упорную и порой жестокую войну в Галлии. Цезарь покорил населявшие эту землю кельтские племена и присоединил обширную местность к Римской республике. Но