Меценат - Михаил Бондаренко

Самой знаменитой по праву является четвертая эклога, посвященная Азинию Поллиону, консулу 40 года, участвовавшему в заключении Брундизийского мира. Она повествует о скором наступлении «золотого века» и рождении некоего загадочного младенца, который принесет мир и благоденствие:

О том, кого имел в виду Вергилий, воспевая чудесного мальчика, спорят уже два тысячелетия. Одни считали, что речь идет о сыне Азиния Пол-лиона, который и правда родился и впоследствии с гордостью заявлял, что эклога посвящена именно ему. Другие полагали, что Вергилий имел в виду или будущего сына Октавиана и Скрибонии, или же будущего сына сестры Октавиана Октавии и Марка Антония. Однако у этих супружеских пар сыновья так и не родились. В Средние века наибольшее распространение получила версия, согласно которой Вергилий в четвертой эклоге предсказывает не что иное, как рождение Иисуса Христа![446] Ясно одно — наступление «золотого века» Вергилий связывал с надеждой на мир и спокойствие в Италии после заключения Брундизий-ского мира.

«Буколики» имели очень большой успех в высшем римском обществе и, можно сказать, выдвинули Вергилия в первый ряд известнейших поэтов. Отдельные эклоги «Буколик» почти сразу же вошли в репертуар многих певцов и актеров[447], стали исполняться на сценах многих городов Италии. Историк Тацит рассказывает о том, как однажды римляне, прослушав в театре стихотворения Вергилия, поднялись и воздали случайно присутствовавшему здесь поэту такие же почести, какие они воздавали самому Августу[448].

Знакомство с Меценатом в 39 году, чему немало способствовал друг Вергилия Азиний Поллион, во многом определило весь дальнейший жизненный путь поэта. О том, как конкретно и в какой обстановке произошло это судьбоносное знакомство, к сожалению, ничего не известно, однако ясно, что Вергилий, став клиентом Мецената, получил могущественного покровителя. Более того, Меценат, вероятно, подарил ему усадьбу близ городка Нолы в Кампании[449], возместив таким образом потерянное родовое имение. Желая еще больше приблизить к себе Вергилия, Меценат позднее предоставил в распоряжение поэта и большой дом на Эсквилинском холме, неподалеку от своих садов[450].

«Буколики», очевидно, произвели большое впечатление на Мецената. Оценив блестящий талант молодого поэта и всячески поощряя его, предложил Вергилию создать большую дидактическую поэму о земледелии[451]. Эта идея показалась очень привлекательной Вергилию, с детства имевшему склонность к таким сюжетам. В скромной деревенской жизни он видел основу для возрождения благосостояния Италии, измученной бесконечными гражданскими войнами. Упадок сельского хозяйства и экономики привел к запустению деревни. Не только крестьяне, но и средние и крупные землевладельцы забрасывали свои поместья и бежали от войны. Необходимо было, хотя бы и с помощью поэзии, обратить внимание прежде всего богатых землевладельцев на преимущества земледелия и скотоводства, чтобы они проявили интерес к своим заброшенным имениям, вернули туда рабов и начали вновь наполнять рынки местными продуктами питания. Нужно было также, чтобы и многочисленные ветераны, получившие конфискованные земли, с удовольствием занимались земледелием и не пытались бунтовать[452]. В этом был крайне заинтересован не только Меценат, но сам Октавиан, прекрасно понимавший, что только с помощью возрождения сельского хозяйства можно восстановить былую мощь государства. Не случайно именно в 37–36 годах известный писатель и ученый Марк Теренций Варрон (116—27) издает свой знаменитый трактат «О сельском хозяйстве».

В 37/36 году Вергилий с большим воодушевлением приступил к созданию обширного произведения, которое получило название «Георгики» («Земледельческие стихотворения»). Над этой поэмой он работал долгих семь лет. Каждое утро он сочинял множество стихов и диктовал их своим рабам, а затем в течение дня сокращал и редактировал тексты[453]. По сообщению писателя Авла Геллия, Вергилий, объясняя этот способ, говорил, что «рождает свои стихи по нраву и обычаю медведей. Ибо, как самка этого животного рождает на свет детеныша не имеющим вида и облика и затем, облизывая того, кого она таким родила, придает форму его телу и определенность чертам, так и то, что его гений производил поначалу, было грубым на вид и несовершенным, а позже, после обработки и усовершенствования, приобретало очертания и облик»[454].

Весной 29 года, после предварительного одобрения Мецената, поэт представил, наконец, «Георгики» на суд самому Октавиану, когда тот отдыхал и лечил горло в городе Ателле, с триумфом возвратившись с Востока после победы над Марком Антонием и Клеопатрой. Четыре дня подряд читал Вергилий «Георгики» перед Октавианом и его окружением, а когда уставал, то его сменял Меценат[455]. Современники отмечали, что всегда стеснительный Вергилий, декламируя свои стихи, как будто преображался, и его голос становился удивительно приятным и изящным[456].

Поэма «Георгики» содержит четыре книги (более двух тысяч стихов), каждая из которых посвящена одному из видов сельского хозяйства. Первая книга подробно повествует об обработке различных видов почв и предсказании погоды, вторая — об уходе за деревьями и кустарниками, о выращивании винограда и оливок, третья — о скотоводстве и болезнях домашних животных, а четвертая — об уходе за пчелами и их разведении. Для создания поэмы Вергилию пришлось ознакомиться с огромным количеством трудов по сельскому хозяйству, астрономии, ботанике и животноводству, созданных как греческими, так и римскими учеными. Тем не менее «Георгики» не являются практическим руководством по ведению сельского хозяйства. Вергилий, например, совершенно не упоминает о птицеводстве, свиноводстве, разведении рыб в садках, чем особенно увлекались римляне. Более того, «Георгики» ни в коем случае не предназначены для простых крестьян, напротив, поэма адресована именно крупным и средним землевладельцам и обращает их внимание на основные преимущества земледелия, противопоставляя счастливую деревенскую жизнь ужасам гражданской войны[457]. Незачем говорить, что «Георгики», так же как прежде и «Буколики», имели оглушительный успех у римской публики.